Читать книгу "Кровавый план египтянина - Борис Бабкин"

– Кто-то бежит… – Иван поднялся. – Двое. Плюс овчарка. Придется…

– Собака и первый, – Валерий тоже встал, – мои. Делай второго.

– Он и помоложе и поздоровее, – пробормотал Иван.

– Эй, мужики! – Покачиваясь, Валерий пошел навстречу бегущим. Овчарка, зарычав, остановилась.

– Отвали! – Обогнав пожилого мужчину в спортивном костюме, к Валерию подскочил рослый парень.

– Земеля!.. – Тоже разыгрывая пьяного, Иван положил ему руку на плечо.

Валерий, прыгнув, ударил бросившуюся на него овчарку в черный влажный пятачок носа и достал отпрянувшего пожилого ногой. Иван, присев, ушел от удара локтя рослого, коротко и резко ударил его ребром ладони под ребра, в область печени. И сразу сцепленными в замок руками по шее. Валерий, присев около упавшего пожилого бегуна, что-то сказал и сильно ударил его в область сердца основанием ладони.

– Забери все, – обыскивая неподвижно лежащего пожилого, крикнул он, – что может представлять какую-то ценность, и уходим!

– А у этого ствол, – вытаскивая из-под спортивной куртки пистолет, удивленно пробормотал Иван.

– Скажешь, чтобы были готовы, – кивнул Абу Саид, – и как только получат условный сигнал, пусть делают то, что должны.

– Хорошо, господин, – отозвался Ягуар.

Абу Саид включил телевизор.

– Ешкин ежик! – посмеиваясь, проговорил открывший бутылку пива Иван. – Террористы гребаные. Замочили двух спортсменов и псину ради того, чтобы пивком побаловаться. А часы у старика отличные были, швейцарские. Можно было… – Не сдержавшись, он расхохотался. – На Западе крабовые палочки намного лучше. А кстати, как ты псину сделал? Она даже не поняла, что ее убили.

– Резкий удар в нос убивает собаку сразу, – объяснил Валерий.

– Во! – Иван ткнул рукой с бутылкой в сторону телевизора, – о наших жмуриках говорят.

– …убит бывший полковник КГБ СССР Сергей Никитович Сафронов, – проговорил женский голос, телевизор показывал лежащего на земле пожилого бегуна. – Его охранник из частного…

– Мура! – Валерий выключил телевизор.

Иван молча смотрел на него. Тот вздохнул и достал фотографию отца. Прислонив к бутылке пива, снова вздохнул.

– …тела убитых обнаружил случайный прохожий, – проговорил женский голос. – Убийство совершено, как отмечают работники милиции, профессионально.

Абу Саид выключил телевизор.

– Совпадение, – пробормотал он, – или он просто воспользовался ситуацией. Но Крылов в любом случае убил в Москве. Значит, они пойдут до конца.

– Ясно, – сказал по телефону Валерий. – Мы помним и обязательно прибудем.

Он отключил сотовый.

– Все-таки «Дорожный патруль» работает оперативно. Надо выдать премию тому, кто нашел трупы. Видимо, сразу после нас.

– Я, когда в кусты вбегал, – признался Иван, – видел бабу с коляской. Наверное, ребенка на воздух перед сном вывезла.

– Рисковая мамаша! – Валерий зевнул.

Ярославль

– А это еще кто такие? – спросил Руслан.

– Да что-то строить будут, – отозвался лежавший на раскладушке Вячеслав. – Я подходил к Ромову, интересовался. Он сказал, что землю какой-то делец купил, вроде как дом отдыха собирается строить. Вот эти и наносят разметку.

– Нам-то какая разница? – проговорил лежавший у окна Ян. – Скоро все закончится, и Москва будет в трауре. Интересно, – усмехнулся он, – Штаты рады будут или наоборот?

– Хрен их разберет, – хмыкнул Вячеслав. – Сейчас они вроде с Россией в хороших. Счета Басаева заморозили, и он объявлен врагом США. А ООН признала его международным террористом. До атаки на США нам все помогали, и в Штатах этих принимали, и в других странах НАТО. А после одиннадцатого сентября все, мы врагами стали. Да плевать на всех. Мы знаем, что нас ждет, и, например, я с удовольствием…

– Конечно, – усмехнулся Ян. – Я бы на вашем месте, наверное, тоже радовался.

– Хватит об этом, – резко проговорил Вячеслав. – Так угодно Аллаху, и поэтому мы здесь. Сколько можно говорить об этом?..

– Да вам тоже будет неплохо, – усмехнулся сидевший у вагончика молодой мужчина в тренировочных штанах. – Здесь построят дом отдыха, а значит, все дела – бар, бассейн и телки. – Он засмеялся.

– Тоже верно, – согласился прикуривавший сигарету Григорий. – А когда строить начнут?

– Да хотят до снега, – ответил пивший чай второй. – Нам на разметку и прочие дела дали две недели. Не уложимся, выгонят на хрен. Грачев мужик крутой и горячий. И бабки хорошие платит. Вот и стараемся.

– Разметчики, – подтвердил Ромов. – Я проверил. Мне ведь самому любопытные соседи не нужны.

– Поэтому я и звоню, – проговорил мужской голос. – Туркин должен получить некую сумму, но я боюсь, что…

– Все будет нормально, – поспешил заверить абонента Ромов. – Парни уже прекрасно летают. Цистерну с горючим мы получили. Все будет, как и прежде.

– Спасибо. Надеюсь на вас. Значит, пока интереса к вашему…

– Да были здесь, – перебил Ромов, – участковый и его помощник. Но сами знаете, им не столько закон важен…

– Все будет возмещено, – заверил его абонент. – А с Семеном Борисовичем несчастье случилось. Это так?

– Попал под машину, – вздохнул Ромов, – состояние очень тяжелое.

– Деньги вам привезут восьмого сентября, это окончательный расчет. А тысячу евро сейчас. На лечение Туркина. Потом еще дадим.

– Спасибо, – поблагодарил Ромов.

«Хрен ему, – подумал он, – а не евро. Евро мертвым не нужны».

– К бабушке поедем, – успокаивая испуганного мальчика, проговорил Антон. – Это я, дядя Антон. Не узнал, что ли, Толик?

– Бабушка должна сама прийти! – пытаясь вырвать руку, воскликнул мальчик.

– Мы к ней и поедем. А то сейчас мамка ваша придет и будет скандалить.

– К бабушке? – спросил мальчик.

– А куда же? – улыбнулся Антон.

Нервничающий Мамалюк барабанил пальцами по рулю.

– Поехали, Толя. – Света взяла брата за руку.

– Ну, поехали, – вздохнул мальчик.

– Ура! – войдя в комнату, воскликнула Захра. – Уже началось. Нам нужно лететь на самолете. Куда угодно, чтобы видеть, что и где нам предстоит сделать…

– Отлично! – возбужденно проговорил ее Магомед. – Наконец-то.

– Нам сообщат, на каком именно самолете лететь. Слава Аллаху, наконец-то я отомщу этим грязным собакам!..

– Аллах акбар! – провозгласил Магомед. – Надеюсь, этих двоих гяуров мне разрешат убить.

– Пусть живут. – Она махнула рукой. – Жить в страхе гораздо хуже, чем погибнуть.