Читать книгу "Стальная петля - Роман Глушков"

Шесть лет – шесть долгих лет! – я не испытывал ничего подобного. И хоть при моей теперешней сноровке не приходилось жаловаться на вестибулярный аппарат, от лихого драконьего полета у меня моментально захватило дух, а к горлу подкатила тошнота. Конечно, имелась в этом и изрядная доля ностальгии, но момент предаваться ей был откровенно не подходящий. В отличие от приора и прочих «церемониймейстеров», мы неслись сейчас не от Императора гидроботов, а навстречу ему. Что придавало нашему и без того головокружительному полету еще большую остроту ощущений.

Пока я подзывал дракона и усаживался в кресло, море у станции прекратило кипеть и багроветь, но вызванный узловиками рукотворный шторм не унимался. Жорик так и стоял, съежившись от страха и вздрагивая при каждом ударе волн в бетонное ограждение. «Пустельга» шла в крутом вираже, и мир у меня перед глазами был развернут так, что водная поверхность не лежала подо мной, а стояла слева высоченной наклонной стеной. И все же, несмотря на это, я сумел разглядеть, как очередное явление черной горы произошло всего в сотне метров от входа в канал. Но меня страшила не покрытая уродливыми наростами и шипами спина технокракена, а его длинные стальные щупальца. Вытянув их под водой на всю длину, он вот-вот сможет достать отступника, так что нам нельзя было мешкать ни мгновения.

«Шестнадцатый» нарочно пронесся как можно ниже над головами узловиков, чтобы те грохнулись в испуге наземь и не расстреляли нас в небе на подлете. Шутка удалась. Рев шторма заглушил свист винтов низколетящего дракона, и он, нарисовавшись откуда ни возьмись, произвел на бойцов приора Глеба должное впечатление. Опустись Марга на полметра ниже, я точно зацепил бы кроссовками шлемы некоторых из них.

Впрочем, враги и без моих оплеух бросились врассыпную и попадали ниц. При этом каждый, наверное, успел мысленно распрощаться с жизнью, а затем несказанно удивиться, что все обошлось. И благодарили рыцари за это, естественно, Всевышнего, но никак не меня – своего подлинного спасителя, чьему милосердию они были обязаны слагать хвалебные песни отныне и до конца своих дней.

А вот для нас с Жориком все самое страшное было еще впереди, и Божья помощь нам очень даже не помешала бы. Благодаря тому, что «Пустельга» заходила на цель без моего участия, у меня имелась возможность глядеть по сторонам. И то, на что я таращился сейчас во все глаза, вряд ли позволило бы мне сохранить хладнокровие, управляй я вертолетом, как прежде. Прямо по курсу у нас вырастала черная, шевелящаяся стена, с которой низвергались потоки воды. И чем выше она поднималась, тем ничтожнее казались омывающие ее волны, пирс и торчащий у него на краю остолбеневший от ужаса человек.

Наткнись я в одном из своих прежних боевых вылетов на подобную преграду, перво-наперво, не раздумывая, отвернул бы от нее, а уже потом выяснял, с чем мне пришлось иметь дело. У дракона нервишки были явно покрепче. Даже исполняя не приказ, а всего лишь просьбу, Марга полагала, что риск, которому она себя подвергает, вполне приемлем и у нас нет повода идти на попятную.

По идее, это должно было меня утешить. Расчетливая Железная Леди не сунулась бы в пекло, отсутствуй у нее реальный шанс оттуда выбраться. Вот только никакого спокойствия не было в помине. Чем ближе подлетали мы к нашей цели, тем сильнее укреплялся я в мысли, что задуманный мной спасательный план был заведомо обречен на провал. Но ни я, ни Марга так и не сумели понять эту, казалось бы, очевидную истину.

Щупальца, щупальца, куда ни плюнь – одни сплошные шевелящиеся щупальца… Толстые, как трубы нефтепровода, имеющие в длину более тридцати метров, эти стальные отростки способны в считаные секунды затопить катер и за пару минут прорвать здоровенную дыру в обшивке военного корабля. Вместо присосок на щупальцах технокракена – сотни крючьев, коротких и загнутых, будто серпы. И если он опутает своей конечностью, к примеру, бетонный столб, а потом стиснет его, то тот моментально обратится в крошево. Наличествуют у Императора и другие отростки – потоньше и без шипов, – но среди чудовищных «орудий главного калибра» они меркнут и кажутся безобидными – все равно что лобзики рядом с зубастыми двуручными пилами.

Пасть растопырившего щупальца монстра нам не видна. Возможно, она скрыта под водой, как гласят легенды, а возможно, ее и вовсе нет, ибо к чему вообще технокракену рот? Согласно другим, более правдоподобным слухам, он питается от собственного ядерного реактора, поскольку являет собой бывшую подводную лодку – экспериментальную высокоскоростную модель, существовавшую на момент Катастрофы лишь в виде прототипа. Как прежде выглядела эта субмарина, никто в Пятизонье понятия не имеет, но явно не такой уродиной, какой «изделие № 744» описано в современных армейских инструкциях.

Многие сталкеры бахвалились, что им доводилось повидать Императора, но никто по сей день не ведает, как он выглядит целиком. Гигантский клубок щупалец; приплюснутая, будто мыльница, макушка продолговатого черепа; спина, напоминающая по форме вершину горного хребта, и хвостовой плавник, похожий на оперение крылатой ракеты, – вот и все, что высовывает из воды технокракен. Всем известно, что он огромен, но насколько в действительности, боится предположить даже всезнающий Мерлин.

Впрочем, в данный момент меня волновала лишь морда водоплавающего исполина, и ничего кроме нее, ведь исключительно благодаря морде он завоевал свою одиозную репутацию. Которая, готов поспорить, ничуть не пострадает, даже если вдруг наш Левиафан растеряет половину своих щупалец.

Как бы крепко ни стискивал я зубы, стараясь удержать стремящийся наружу крик ужаса, он все равно вырвался у меня из глотки, словно ветер из лопнувшего пополам паруса. Да и кто из смертных сохранил бы на моем месте невозмутимость, когда рядом с ним творилось такое? На каком кругу Ада грешников поджидает подобный мучитель, я не знал, да и знать не хотел. Но если уже на первом, мне следовало срочно начать искупать свои смертные грехи, дабы застраховаться от экскурсии в самые дебри Преисподней.

Марга отнеслась к моему, мягко говоря, не слишком героическому поведению с пониманием – то есть деликатно промолчала. А может, что и сказала по этому поводу – не знаю. За грохотом волн, свистом вертолетных винтов и леденящим душу скрежетом стальных щупалец я и свой-то вопль едва различал, не говоря уж о прочих доносящихся до меня звуках. Полагаю, Дюймовый в эту минуту вопил ничуть не тише. Но я не только его не слышал, но и, к моему великому стыду, вообще позабыл от страха, зачем мы сюда явились.

Хорошо хоть драконья память не была подвержена таким досадным провалам и предательским эмоциям. Пока я, глядя на вздыбившуюся вблизи шипастую гору, трясся и орал благим матом, «шестнадцатый» упорно шел к цели. И, уворачиваясь от щупалец, демонстрировал такие чудеса автопилотажа, какие никогда не исполнил бы под моим командованием.

Только теперь я окончательно сообразил, какие преимущества мутировавшей «Пустельге» дает ее гибкий хвост. Благодаря ему маневренность вертолета с двумя соосными винтами возросла на порядок. Один взмах утяжеленного крюком хвоста, и контролируемая драконом сила инерции мгновенно разворачивала его в нужную сторону на какой угодно угол. Раньше от таких стремительных выкрутасов я махом потерял бы управление, после чего непременно во что-нибудь врезался бы и уронил машину на землю. Ну так то раньше! А сегодня «Пустельга» могла вращаться в полете относительно вертикальной оси со скоростью жонглерской булавы. И при этом удерживала равновесие, на какое, подозреваю, конструкторы этой техники и близко не рассчитывали.