Читать книгу "Погоня за "ястребиным глазом". Судьба генерала Мажорова - Михаил Болтунов"

Часов в десять утра на улицах вновь стали собираться толпы людей, зазвучали выстрелы. Над городом появились афганские вертолеты. Сначала, низко снижаясь над толпами, они пытались разогнать народ, но когда этого не получилось, открыли огонь. Улицы Кабула были усеяны убитыми и ранеными людьми.

Во второй половине дня в город вошли танки. Был введен комендантский час. Однако ночью вновь гремели выстрелы. Генералам потом рассказали, что большой отряд вооруженных людей пытался захватить телецентр и электростанцию. Отбивать атаку по просьбам афганского правительства пришлось нашим десантникам.

Вот в такой обстановке прошел праздничный день 23 февраля.

Следующим утром в резиденцию из посольства приехали Шабанов, Горшков и другие специалисты. Правда, привезли их уже в бронетранспортере. В машине ехать было опасно. Их обстреливали. На завтра следовало приступить к выполнению поставленных задач.

Генералу Мажорову выделили вертолет, и он со своим приемником пролетел по маршруту Кабул — Джелалабад. Потом проследовал на север, оттуда в Баграм. Во время полета Юрий Николаевич засекал работу РЛС, в том числе, разумеется, пакистанских. Обнаружил пять радиолокационных станций двенадцатисантиметрового диапазона. Это были не наши РЛС, поскольку советские станции в подобном диапазоне не работают.

Казалось бы, его гипотеза подтверждается, но в Баграме, в штабе части, Мажорову показали сводки воздушной радиотехнической разведки. Офицеры просто шокировали своим сообщением: на стороне Пакистана работали десятки РЛС! Более того, дислоцировались они неподалеку друг от друга. Но размещать РЛС дальнего обнаружения с такой плотностью просто не имело смысла. Ведь дальность действия станций сотни километров.

Чтобы прояснить ситуацию, Мажоров решил уточнить, какую разведаппаратуру используют пилоты. Ежедневно пара МиГ-25 делала облет восточной границы и проводила разведку радиотехнической обстановки. Но для него не было секретом, что эти самолеты на своем борту не имеют пеленгаторов. На «двадцать пятых» размещались только станции общей разведки, но они позволяли засекать РЛС с погрешностью в сотню километров.

Оказалось, что пилоты-разведчики предложили определять засечки по фоторегистратору. Вся развединформация записывалась на пленку, а вместе с нею и сигналы РЛС в тот момент, когда вращающаяся антенна облучает самолет.

Обнаружив по индикатору сигнал радиолокационной станции, МиГ-25 делал круг радиусом в 10 — 15 километров. При этом он снимал на фотопленку сигналы РЛС. После обработки пленки, на ней можно было видеть изменение интенсивности принимаемых сигналов. Максимум интенсивности и есть направление на РЛС. Но проблема была в том, что один радиолокатор может попадать на пленку несколько раз, с возможными ошибками. Отсюда и десятки близкорасположенных РЛС. Вот, оказывается, на основании каких данных делал свои выводы министр обороны.

Мажорова это откровенно разозлило. Ну, надо же придумать такое! Для него, как специалиста, все было предельно ясно, но он понимал: докладывать придется либо Устинову, либо кому-то из его заместителей, которые не столь глубоко просвещены в вопросах радиолокации. Значит, доказательства должны быть железобетонные и понятные каждому. Однако на вооружении Мажорова был лишь его дипломат — приемник. Как тут. докажешь?

И тут судьба вновь протянула ему руку помощи. В Афганистан, немного позже их группы, прилетели начальник Главного разведывательного управления генерал армии Петр Ивашутин и начальник радиоразведки ГРУ генерал-лейтенант Петр Шмырев. Обоих Мажоров знал достаточно хорошо: Шмырева еще с военной поры, а с Ивашутиным не раз встречался на различных совещаниях в ВПК.

Вечером, встретив обоих в резиденции, он рассказал о задании, которое ему поручил министр обороны, а так же о данных авиационной разведки.

Ивашутин предложил провести дополнительную разведку с борта специально оборудованного самолета Ил-20. Он находился на аэродроме в Алма-Ате. Организовать эту работу начальник ГРУ поручил генералу Шмыреву.

Через день самолет стартовал из Алма-Аты. Он имел задание пролететь над территорией Афганистана с севера на юг, при этом вести прослушивание эфира в указанных диапазонах и засекать обнаруженные источники излучения. Так и было сделано. В районе Кандагара он лег на обратный курс и совершил посадку в Кабуле.

На аэродром выехали генералы Мажоров и Брусницын. Шмырев задерживался и должен был подъехать позже.

Ил-20 зашел на посадку, сел, не выключая двигателей, остановился на рулежной дорожке. Генералы подъехали к самолету, но напрасно ждали, что их пригласят на борт. На них смотрели из иллюминаторов, но двери не открывали. Мажоров и его спутник махали руками, что-то показывали жестами, но бесполезно.

Так продолжалось, пока не подъехал генерал Шмырев. Двигатели заглушили и спустили трап. Их встретил небольшого роста полковник. На вопрос, почему не пустили на борт, он улыбнулся, и сказал: «Мы вас не знаем, страна чужая, вдруг ловушка». Что ж, все правильно.

В самолете поговорили с операторами, просмотрели результаты наблюдений. Разумеется, не было никаких десятков пакистанских РЛС. Правда, они отмечали РЛС двадцатисантиметрового диапазона в глубине Афганистана, и даже под Кабулом. Но все сошлись во мнении, что это ложные пеленгаторы. Генералы поблагодарили операторов-разведчиков, сфотографировались с ними на память, и самолет улетел в Алма-Ату.

Вечером Мажоров и Шмырев доложили о результатах работы начальнику ГРУ Ивашутину.

Чтобы окончательно подкрепить доказательства, решили провести разведку со спутника. Через сутки была получена исчерпывающая информация с указанием координат пакистанских РЛС.

Теперь Мажорову предстояло обобщить результаты проверок и сделать окончательный вывод. На карте, с учетом точек стояния РЛС, он построил профили трасс, и сразу стало понятно: с территории Пакистана наши самолеты, заходящие на посадку в Кабуле, можно было видеть только на высотах в 10 000 метров. Таким образом было доказано, что развединформация, которую получают американцы, получена без помощи РЛС Пакистана. А министра обороны маршала Устинова просто вводят в заблуждение. Возможно, на аэродроме в Кабуле работал «крот», который и выдавал врагу разведданные, или разведка США получала их от наблюдателей, засевших в посольстве. Впрочем, выяснить это предстояло уже другим людям, иным службам. Генерал Мажоров свое дело сделал.

«УВОЛИТЬ ИЗ АРМИИ…»

Главнокомандующий ВВС маршал авиации Павел Кутахов был вне себя от ярости. Он лично приехал в «сто восьмой» НИИ, чтобы убедить этих строптивых разработчиков аппаратуры помех в своей правоте. Однако душевного разговора не получилось. Конструкторы упирались.

— Неужели это так трудно понять, — едва сдерживаясь, увещевал Кутахов. — В новом самолете должна быть новая система радиоэлектронной защиты.

— Да где ж ее взять новую на каждый самолет? — возражал главный инженер института полковник Александр Зиничев. — На это не хватит сил не только у нашего НИИ, но и у всего министерства. Есть базовые конструкции, унифицированные блоки аппаратуры, в конце концов литерные станции… Но большего мы не вытянем, товарищ маршал.