Читать книгу "Шпион судьбу не выбирает - Игорь Атаманенко"

— А откуда вам известно, что Вася хотел окислитель похитить? — невзначай спросила «Странница».

— А кому ж, как не мне, про это знать? — удивился милиционер. — Особисты своей камерой предварительного заключения еще не обзавелись, вот и доставили его ко мне в отдел. Работают там с ним сейчас два майора из военной контрразведки. Только крепкий он орешек — на все вопросы отвечает одно: хотел узнать, правду ли люди говорят, что ракетное топливо крепче водки. Короче, не сознается, что работал по заданию вражеской разведки… А особисты его в этом и подозревают. Но ничего, те майоры — ребята упертые, к утру расколют твоего Васю, помяни мои слова…

* * *

— Я вам, Леонтий Алексеевич, вот что скажу. «Странница» те слова не то что помянула, она их восприняла как руководство к действию. Лаской обволокла милицейского начальника, напоила, не забыв снотворное в водку подмешать, уложила у себя спать, чего, кстати, раньше никогда не делала, а наутро ее и след простыл… И поныне ищут, фотографии показывают всем новоиспеченным операм, да толку-то… Давно уж нет ее в Союзе! Только вот кому это докажешь?!

— Олег Юрьевич, прости, что нарушаю твое живописание, но один вопрос задать обязан… Почему ты все время повторяешь «Странница», «Странница»? У нее что? Анкетные данные отсутствовали?

— Да в том-то все и дело, Леонтий Алексеевич, что все те анкетные данные, которые она приобретала по пути следования к особо режимному объекту, на поверку оказались «липой», они принадлежали другим людям…

— То есть?

— Это — отдельная глава в повести… Майкопский горотдел забрал дело у «особняков» в свое производство, и начали мы искать, откуда же к нам пожаловала эта раскрасавица — зубной врач? Сразу скажу, дошли мы только до Херсона, там ее следы теряются…

В общем так. В поселок Красногвардейский она прибыла из города Николаев, имея на руках паспорт на имя Коваленко Оксаны Гавриловны. Проверили ее по Николаеву. Оказалось, паспорт с указанными анкетными данными был выписан и принадлежал скончавшейся скоропостижно от ураганного рака легких медсестре областной больницы…

«Странница» и покойная имели внешнее сходство, так что объекту фотографию даже переклеивать в паспорте не пришлось… Но как паспорт оказался в руках злоумышленницы? Вот это был вопрос вопросов для нас!

— То есть не злоумышленницы, а шпиона-нелегала, выражаясь нашим языком! — нетерпеливо отреагировал Карпов.

— Не могу с вами согласиться, товарищ генерал… Не шпионки, а всего лишь злоумышленницы на тот момент, ведь ее никто к уголовной ответственности не привлекал, и судима она не была, так что я не в праве назвать ее шпионкой… Хотя по существу я с вами согласен!

— Ну, продолжай, ортодокс!

— Выяснилась интересная подробность. Незадолго до кончины Коваленко в городской ЗАГС Николаева на должность делопроизводителя устроилась некто Порохня Лилия Григорьевна.

Поиски продолжили. И вы знаете, открылись такие заоблачные перспективы, что позволяют мне без вынесения судебного вердикта по поводу этой Коваленко-Порохни согласиться с вашим определением: мы встретились с живым разведчиком-нелегалом в женском облике. Я подчеркиваю — в женском, ибо, когда говорят о разведчиках-нелегалах, по традиции имеют в виду только мужчин…

— Так-так, не отвлекайся, Олег Юрьевич! Как паспорт Коваленко попал к Лилии Григорьевне Порохне?

— А просто. В круг служебных обязанностей Лилии Порохни входило составление актов и уничтожение паспортов умерших людей, вот она и присмотрела себе паспорт Коваленко… К тому же «Странница» имела среднее медицинское образование, поэтому вполне могла сойти за покойную. Сразу стало ясно, что дальше искать — только время терять!

— Ну, а объективные данные, свидетельствующие, что «Коваленко-Порохня» — агент-нелегал, были получены?

— Пожалуй, основными доказательствами ее принадлежности к спецслужбам противника явились три обстоятельства.

Первое. Она пыталась добыть совершенно секретный окислитель. Как вы помните, он в то время очень интересовал спецслужбы главного противника. Ведь по химическому составу окислителя специалистам легко было определить класс ракет, то есть оперативно-тактического или стратегического они назначения…

Второе. Знание английского языка…

— Это что-то новое! — заерзал в кресле Карпов.

— Да-да, накануне ее приезда в город Николаев она, оказывается, некоторое время преподавала английский язык в школе села Цапотеньки Николаевской области. Вы же понимаете, ну кто пойдет в такую глушь преподавать английский язык? Заметьте, не математику, не украинский язык, а…

Очевидно, что после заброски в Союз ей надо было пройти минимальную натурализацию — вжиться в среду, присмотреться, чтобы спокойнее выдавать себя за уроженку Украины. Украинским языком она владела свободно, как, впрочем, и русским… Кроме того, ей надо было обзавестись настоящими документами, сменив те, что были изготовлены в Лэнгли, ну, свидетельство о рождении, паспорт, трудовую книжку…

Кстати, выяснилось, что в Лэнгли, как это ни покажется странным, не умеют фабриковать комсомольские билеты — во всех анкетах «Странница» аккуратно указывала, что в рядах ВЛКСМ не состояла… А может, просто осторожничала, ведь комсомольские билеты — документы строгой отчетности, мало ли, устроят проверку, когда и где вступала, кто рекомендовал и так далее. В общем, комсомольского билета у нашего объекта не было…

— Если верна твоя версия, значит, ее завербовали в украинской диаспоре Канады или США, в среде выходцев с Западной Украины… Ну, а Вася?

— Вася — и есть третье обстоятельство, указывающее, что его невеста — агент иностранной разведки. Когда особисты не добились от него признаний, на которые рассчитывали, и вынуждены были его отпустить, он помчался к «Страннице». Разумеется, за ним следили. Поняв, в конце концов, что его невеста сбежала и он с нею больше никогда не увидится, Вася сам пришел в Особый отдел и обо всем рассказал…

Больше всего Василия Комарова возмущал тот факт, что «Странница» за все время их знакомства наотрез отказывалась познакомить его со своими родителями, даже фотографий их не имела. Знать бы ему, что это — первые признаки, по которым мы вычисляем разведчиков-нелегалов, заброшенных к нам в Союз. Вот и вся история, товарищ генерал-майор…

— Но это ж вопиющий случай! — второй раз за время общения с Казаченко Карпов позволил себе грохнуть по столу кулаком. — Надо было объявить «Странницу» во всесоюзный розыск, разослать ориентировки по всем органам, наконец, поставить Центр в известность! А вы что сделали? Сдали дело в архив! Да этих горе-разработчиков из Особого отдела КГБ судить мало! Мы тут во Втором главке на мелком сите просеиваем каждого лилипута-иностранца, а вы, оказывается, роскошествуете! Вам уже и акула — не рыба! Черт знает что творится в территориальных органах!

— Я думаю, Леонтий Алексеевич, и начальник Особого отдела, и руководство управления КГБ по Краснодарскому краю в лице генерал-майора Василенко сразу поняли, что «Странница» — разведчик-нелегал и, будучи разоблаченной, она должна моментально исчезнуть. Поэтому зачем лишний шум и ажиотаж? Зачем рассылать ориентировки, коль скоро все равно уже некого искать? Поезд ведь ушел! Кроме того, кто же выносит сор из собственной избы? Уж лучше пусть кто-то нагадит внутри, чем наружу… Следуя этой логике, начальник и Особого отдела и краснодарского управления решили, что дело оперативной разработки «Странница» должно без лишнего шума закончить свой недолгий век в архиве…