Читать книгу "Я - четвертый - Питтакус Лор"

— Где мы? — спрашиваю я.

— В гостинице в пятидесяти километрах от Парадайза.

— Как я здесь оказался?

— Сэм нас привез, — отвечает она.

— Я имею в виду, как я выбрался от школы. Что произошло? Я помню, что ты была со мной прошлой ночью, но ровным счетом ничего не помню из того, что случилось потом, — говорю я. — Это кажется почти сном.

— Я ждала на поле рядом с тобой, пока не пришел Марк и не отнес тебя в пикап Сэма. Я больше не могла прятаться. Сидеть в школе и не знать, что происходит снаружи, — это меня просто убивало. И я чувствовала, что смогу как-то помочь.

— И ты в самом деле помогла, — замечаю я. — Ты спасла мне жизнь.

— Я убила инопланетянина, — говорит она, словно еще до конца в это не верит.

Она обхватывает меня руками, ее ладонь лежит у меня на затылке. Я пытаюсь сесть. Наполовину мне удается это сделать самому, а остальное помогает сделать Сара, подталкивая меня в спину, но не трогая при этом рану, оставленную кинжалом. Я свешиваю ноги с кровати, наклоняюсь и нащупываю шрамы вокруг своей лодыжки, пересчитывая их кончиками пальцев. По-прежнему только три, и так я узнаю, что Шестая выжила. Я уже смирился с мыслью, что проведу остаток своих дней как скиталец, которому негде приклонить голову. Но я не буду один. Шестая еще здесь, еще со мной, моя связь с ушедшим миром.

— Шестая в порядке?

— Да, — отвечает Сара. — У нее раны от кинжала и огнестрельные, но сейчас все нормально. Не думаю, что она бы выжила, если бы Сэм не отнес ее в свой пикап.

— Где она?

— В соседней комнате, с Сэмом и Марком.

Я встаю. Мои мышцы и суставы болью протестуют против этого, все одеревенело и воспалено. На мне чистая футболка и легкие шорты. У меня свежая кожа, пахнущая мылом. Раны промыты и перевязаны, на некоторые из них наложены швы.

— Это ты все сделала? — спрашиваю я.

— В основном. Трудно было со швами. Для образца у нас были только те, которые Генри наложил тебе на голову. Сэм помог.

Я смотрю на Сару, которая сидит на кровати, поджав под себя ноги. Мой взгляд улавливает что-то еще, какую-то массу, пошевелившуюся под одеялом в конце кровати. Я напрягаюсь, и в моем сознании сразу возникают горностаи, бегущие через спортзал. Сара видит, на что я смотрю, и улыбается. Она на четвереньках слезает с кровати.

— Здесь кто-то хочет с тобой поздороваться, — говорит она, берет одеяло за край и осторожно отворачивает его, открывая спящего Берни Косара. Во всю длину передней ноги у него наложена металлическая шина, его тело покрыто порезами и ранами, которые, как и мои, вычищены и уже начинают заживать. Его глаза медленно открываются и приспосабливаются к свету, изможденные глаза с красными кругами вокруг. Голова остается лежать на кровати, но хвост слегка поднимается и с легким стуком опускается на матрас.

— Берни, — произношу я и падаю перед ним на колени. Я мягко кладу ладонь ему на голову. Я не перестаю улыбаться, и у меня появляются слезы радости. Его маленькое тело свернуто клубком, голова лежит на передних лапах, взгляд устремлен на меня, он весь изранен в битве, но живой, и это словно сказка.

— Берни Косар, ты это сделал. Я обязан тебе жизнью, — говорю я и целую его в макушку.

Сара проводит рукой по его спине.

— Я его несла в пикап, пока Марк нес тебя.

— Марк. Мне так жаль, что я когда-то в нем усомнился, — замечаю я.

Она поднимает одно из ушей Берни Косара. Он поворачивается, обнюхивает руку и облизывает ее.

— Так это правда, что сказал Марк: что Берни Косар вырос до десяти метров и убил чудовище, которое было почти в два раза больше него?

Я улыбаюсь.

— Чудовище было в три раза больше.

Берни Косар смотрит на меня. «Лжец», — говорит он. Я подмигиваю ему. Снова встаю и смотрю на Сару.

— Все это, — произношу я, — все это произошло так быстро. Как ты с этим справляешься?

Она кивает.

— Справляюсь с чем? С тем, что влюбилась в инопланетянина, о чем узнала только дня три назад, а потом случайно оказалась в гуще военных действий? Ничего, нормально справляюсь.

Я улыбаюсь ей.

— Ты ангел.

— Нет, — говорит она. — Я просто девушка, которая безумно влюблена.

Она встает с кровати, обвивает меня руками, и мы стоим обнявшись в центре комнаты.

— Ты действительно должен уехать, да?

Я киваю.

Она делает глубокий вдох и прерывисто выдыхает, пытаясь не расплакаться. За последние двадцать четыре часа я видел больше слез, чем за всю свою жизнь.

— Я не знаю, куда ты должен ехать и что должен делать, но я буду ждать тебя, Джон. Все мое сердце без остатка принадлежит тебе, нужно это тебе или нет.

Я прижимаю ее к себе.

— А мое сердце принадлежит тебе, — говорю я.

Я прохожу через комнату. На столе стоят Лориенский Ларец, три упакованные сумки, компьютер Генри и все деньги, которые он последний раз взял из банка. Должно быть, Сара сумела вынести Ларец из класса домоводства. Я кладу руку на Ларец. Все секреты, сказал Генри. Все они заключены в нем. Со временем я его открою и узнаю их, но сейчас для этого точно не время. Но что он имел в виду, говоря о Парадайзе, о том, что мы приехали сюда не случайно?

— Ты упаковала мои сумки? — спрашиваю я Сару, которая стоит за мной.

— Да, и, наверное, это было самое тяжелое, что мне приходилось делать в своей жизни.

Я поднимаю со стола свою сумку. Под ней лежит большой желтый конверт с написанным поперек моим именем.

— Что это? — спрашиваю я.

— Я не знаю. Я нашла это в спальне Генри в доме. Мы поехали туда после школы и забрали все, что могли, а потом приехали сюда.

Я открываю конверт и достаю содержимое. Все документы, которые Генри сделал для меня: свидетельства о рождении, карточки социального страхования, визы и т. д. Я пересчитываю их. Семнадцать разных имен, семнадцать разных возрастов. На самой первой странице прилеплен листок с надписью, сделанной Генри. Написано: «На всякий случай». Под последней страницей лежит еще один запечатанный конверт, на котором Генри надписал мое имя. Письмо, то самое, о котором он говорил перед смертью. Сейчас у меня не хватает смелости прочитать его.

Я выглядываю из окна гостиничного номера. С низких серых туч падает легкий снег. Земля слишком теплая, чтобы он оставался на ней. На стоянке рядом припаркованы машина Сары и синий отцовский пикап Сэма. Когда я смотрю на них, в дверь стучат. Сара открывает, и входят Сэм и Марк, за ними хромает Шестая. Сэм обнимает меня и говорит, что ему очень жаль.

— Спасибо, — отвечаю я.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Шестая. Она уже не в костюме, но одета в джинсы, которые были на ней, когда я ее увидел в первый раз, и одну из футболок Генри.