Читать книгу "Мигрень - Оливер Сакс"

Есть три группы основных лечебных мероприятий, которые могут принести больному несомненную пользу: избегание ситуаций, которые, как известно больному, провоцируют приступы; поддержание общего здоровья; и наконец, социальные и психотерапевтические подходы. Первые два подхода можно рассмотреть вместе.

Общие лечебные мероприятия и избегание провоцирующих ситуаций

Одна из традиционных ролей врача – говорить больным, чтобы они меньше волновались, давали себе отдых, занимались физкультурой, не залеживались по утрам в постели и т. д. Такие советы больным мигренью врачи дают со времен Гиппократа. Так, Аретей – во втором веке – давал следующие рекомендации больным эпилепсией и мигренью:

«Длительные прогулки по прямым дорожкам в прохладную погоду в тени миртовых и лавровых деревьев. Неплохо также пуститься в путешествие. Физические упражнения должны быть тяжелыми настолько, чтобы выступал пот и становилось жарко. Надо выработать в себе сильный характер, но без вспыльчивости».

Питерс (1853), писавший спустя семнадцать веков после Аретея, настаивает на том, что «гигиеническое» лечение мигрени так же важно, как и назначение любых лекарств, и расширяет рекомендации Аретея так:

«Образ жизни должен быть общеукрепляющим, незаменимы здоровая еда и физические упражнения. Те, кто склонен к сидячему образу жизни, избыточной умственной работе и страдает бессонницей, должны пересмотреть свое отношение к жизни… избегать ненужных тревог и поглощающих забот… воздерживаться от питья черного чая. Обливания и купание в соленой воде – либо на море, либо дома – часто приносят ощутимую пользу как дополнительные меры… Стул должен быть регулярным… Необходимо как можно тщательнее следить за работой желудка и печени… во время месячных кровотечений надо беречь матку. Едва ли избавятся от головных болей люди, предающиеся избыточным удовольствиям, делам, горю или обжорству».

Лайвинг (1873), признавая, что мигрень не знает социального неравенства, тем не менее описывает две группы больных, у которых мигрень обусловлена условиями жизни. Больные одной группы страдают от:

истощения, вызванного плохим и недостаточным питанием… Женщины истощаются от длительного кормления грудью и от частого деторождения… истощение и переутомление возникает вследствие многочасового труда в нездоровых условиях тесных, плохо проветриваемых мастерских и жизни в скученных условиях жилищ наших перенаселенных городов…

Этим лондонским беднякам Лайвинг хотел бы обеспечить лучшие жилищные условия и хорошее питание – но увы! Все это выше его возможностей, ибо социальные меры в данном случае должны предшествовать мерам медицинским. Ко второй группе склонных к мигрени людей относятся люди другого класса – студенты и профессора, вовлеченные в

борьбу за положение в научном сообществе и за высокий уровень компетентности… подвергающиеся прессингу деловой ответственности и тревоги за исход торговых спекуляций… или ломающиеся под тяжестью семейных забот…

Этим людям Лайвинг советует отказаться от ненужных амбиций, утомительной гонки и обрести моральный и эмоциональный покой. Такие советы легче давать, чем им следовать. Альварес – уже в наши дни – заявил: «Куда лучше быть здоровым и счастливым батраком на ферме, чем профессором, страдающим головной болью!» Тем не менее сам он остался профессором, страдающим головной болью.

Мы старательно увещеваем наших пациентов словами, которые едва ли изменились со времен от Аретея до Альвареса, но все эти слова по большей части всего лишь пустое сотрясение воздуха. Мы обретем более твердую почву под ногами, если будем советовать больным избегать каких-то конкретных условий, провоцирующих приступы мигрени. Таких условий – бесчисленное множество (многие из них были перечислены в главе 8), и искусство врача заключается в умении выделить как можно больше таких условий.

Некоторые больные чувствительны к мельканию света определенной частоты, поэтому для профилактики приступов им следует соответственно настроить телевизор.

У некоторых больных приступ может возникнуть из-за пропущенного обеда, а у некоторых, наоборот, из-за обильной трапезы. Некоторые не могут выпить лишнюю рюмку, не рискуя при этом приступом мигрени. Некоторые не выносят отсутствия возможности поспать. В таких случаях больного можно поставить перед выбором – либо избегать провоцирующих факторов, либо подвергать себя риску приступа. Однако такой возможности выбора нет у людей, у которых приступы возникают под влиянием ярости или других сильных эмоций, а это самая важная категория пациентов. Как говорил Джон Хантер о своих собственных приступах стенокардии, возникавших под действием физической или эмоциональной нагрузки: «Человек может раз и навсегда решить не вставать со стула, но не может решить никогда не испытывать гнева».

Поддерживающие и психотерапевтические мероприятия

Вольф (1963), в своем великолепном и полном обсуждении психотерапевтического подхода к лечению больных мигренью (в обсуждении, ограниченном только тем фактом, что все больные Вольфа, как и он сам, были «мигренозными личностями»), выделяет три пункта, на которых мы остановимся более подробно.

«1. Конкретный метод лечения больного мигренью, – пишет Вольф, – зависит от подготовки и опыта врача. Приемлемые результаты в каждом случае можно получить разными способами, и самое главное, врач должен отчетливо знать достоинства и недостатки применяемого им метода».

Здесь мы вынуждены добавить два замечания по поводу некоторых опасностей, угрожающих доверительным отношениям врача и больного мигренью. Первая заключается в том, что зачастую врач с амбициями, подогретыми чтением психоаналитической литературы, но не обладающий практическим опытом психоанализа принуждает больного к нелепым, несущественным, несвоевременным и часто неверным «толкованиям» подавленных чувств. Больной обычно отвечает на такое принуждение – и с полным правом – тем, что обращается к другому врачу. Вторая опасность серьезнее, встречается чаще, чем первая, и заключается в том, что врач недооценивает глубину и тяжесть психопатологии у больного, обратившегося к нему с жалобами на непрекращающиеся тяжелые приступы мигрени. Мы уже указывали, что некоторые такие больные испытывают глубокое беспокойство (глава 12), а у очень немногих дело доходит до тяжелой депрессии и стремления к саморазрушению. Страдания этих больных далеко не соответствуют их малому числу, и для них недостаточно поверхностного психиатрического вмешательства. Таких пациентов надо направлять к психиатру для тщательного обследования и специализированного лечения.

Конкретные методы, которые врач выбирает произвольно или вынужденно для лечения своих больных, столь же многочисленны и разнообразны, как и больные. В этом контексте очень немногие обобщения играют лишь ограниченную дидактическую роль. Есть только одно непререкаемое правило: врач должен слушать пациента. Самая распространенная вторая жалоба, помимо жалоб на проявления мигрени, – это отсутствие внимания со стороны врача, его неспособность слушать. Больного осматривают, обследуют, пичкают лекарствами, нагружают советами – но не слушают.

Опрос больного, беседа с ним, направленная в первую очередь на выяснение особенностей его мигрени, постепенно охватывает многие другие аспекты жизни пациента, в частности стресс, утомление, вспышки гнева и приступы фрустрации на работе и дома. По мере того как врач слушает больного, он для себя проясняет картину, одновременно освобождая больного от сдерживаемого напряжения. В результате такой беседы врачу, быть может, удастся объяснить больному, как обойти или облегчить навалившиеся на него стрессы.