Читать книгу "Капитан. Наследник империи - Виктор Дубчек"

Наконец, темп и логика перемещений орка оказались совершенно «прочитаны» капитаном. Выждав удар, завершающий очередную серию, вместо отхода по прямой он шагнул под кулак противника, пропуская его над собой. Выбросил правую руку навстречу Хастагре, — кулак жёстко пришёлся в солнечное сплетение, — и тут же пробил левой в печень. Скручиваясь по движению, вытанцевал за спину орка.

Будь у Немца нож…

Хастагра, — сын вождя, — даже не пошатнулся: слишком много мускулов, слишком много адреналина, слишком много наглости. Он мгновенно развернулся, прочёсывая скороспелыми ударами то место, где только что находился капитан.

Немец, успевший отбежать довольно далеко, раскинул руки и, непристойно дрыгая тазом, презрительно захохотал, передразнивая рисовку Хастагры перед боем. Гвардейцы откликнулись дружным топотом и криками; орки яростно засвистели. Все в круге видели прошедшие удары, и хоть ущерба они не нанесли — капитан всё же продемонстрировал уязвимость противника.

Если Хастагра и зарычал, то слишком тихо, чтобы это можно было услышать из-под маски. Он резко шагнул вперёд и нанёс очередной удар; и на этот раз, — наконец-то! — почти прямой.

Играть капитан больше не мог. На первой же атаке он сместился на полстопы вправо, прихватил кисть орка левой рукой, а основанием ладони правой, подсаживаясь и вставая, изо всех сил пробил в локтевой сустав.

Когда злой тренированный мужик, весом эдак под сотенку, выбивает тебе выпрямленный локоть — это, граждане орки, больно. Шибко больно. Кость вышла из сумки с приятным бильярдным стуком.

Вот теперь Хастагра зарычал куда менее сдержанно. Инстинктивно дёрнул руку, — но капитан и не думал её удерживать, — и наотмашь хлестнул правой.

Расслабленной кистью.

Мысленно улыбаясь, капитан склонил голову и пропустил оплеуху по касательной. Даже такой слабый удар показался ему весьма чувствительным; на автомате он вскинул правую руку, принимая в сгиб локтя кисть противника; тут же накинул сверху свою левую. Подшагнул, перераспределяя вес тела.

Орк потянул руку к себе. Капитан снова не препятствовал, двигаясь вслед за накрепко захваченной кистью и выжидая момента, когда угол в локте сделается равным девяноста градусам.

Обыватели склонны воображать, будто бойцы спецназа — сплошь мастера боевых искусств, изучающие каждый по сто тыщ секретных приёмов. К счастью, это не так: люди опасных профессий ежели и склонны предаваться каким-нибудь милым безумствам, то уж точно не настолько нелепым.

Нормальный, половозрелый боец в работе обычно использует, — и, соответственно, осваивает, — двадцать, много тридцать мордобойных формул. И не «секретных» — а чтоб работали. Осваивает накрепко, «от зубов».

Из этих двух десятков приёмов до совершенства доводятся пять, шесть, редко семь. Есть такое слово — «коронка».

Одной из «коронок» Немца был узел локтя.

Прямой угол, кулак противника направлен к его голове… ах, мы и кулак-то сжать не успели? ну, тем более. Эх, дуби-и-инушка!..

Хастагра всхряпнул, прочертил босыми ногами красивейшее воздушное па и грянулся оземь. Падать с коня он умел, потому и здесь не расшибся, но особой роли это уже не играло. Продолжая удерживать кисть, капитан сместился влево, почти подпрыгнул и всем своим центнером обрушился на вытянутую вверх руку противника, жёстко выставив колено.

Физика, всегда только физика.

Лучевая кость Хастагры не выдержала обстоятельств.

Орк взвыл, забился под навалившимся человеком. Немец, прижимая колени, развернулся, откинул правый кулак себе за спину и несколько раз ударил под плахту, сильно и почти наугад. Попал — потому что противник провернулся под ним, укрывая пах.

И окончательно «отдал» руку.

Капитан, скручивая сломанное предплечье, навалился снова, ещё и ещё, всем телом, пока не почувствовал, что осколок кости рвёт мясо. Хастагра ревел, бился под ним, яростно дёргая железной своей личиной — но не мог пустить в ход даже клыки.

Немец подналёг. Кость пробила серую шкуру руки, кровь из разорванной вены хлестнула по маске. Орк выгнулся дугой, почти сбросив с себя капитана, и тому пришлось наступить коленом на выбитый локоть левой руки.

Он чуть докрутил сломанное предплечье и потянул его вверх. Осклабившись жутко и окончательно, капитан двигал острый осколок кости выше и выше, к самой маске; надеясь только, что мероприятию никто не осмелится помешать.

Когда кость заскрежетала по металлу шлема, Хастагра понял. Крови он потерял не так уж и много; попытался было отвернуть голову — но Немец запыхтел и навалился последний раз, направляя острый край под самую расписную железную бровь, в провал глазницы, в мягкое.

— За Сену! — прошептал капитан, низко склоняясь к ненавистной маске. — А щас будет за Ридру… Всех, до последнего!

Когда ноги Хастагры наконец перестали подрагивать, капитан выпрямился и вытянул вошедший в мозг орка осколок его же кости. Немного чёрной жижи выплеснулось из-под маски — но и только.

Немец стащил с убитого шлем; посмотрел в окровавленное лицо, но плевать, конечно, не стал.

Вообще-то, изначально он предполагал просто застрелить Хастагру под шумок, а потом вложить персты в рану и заявить, что это «оно само». Но и так неплохо получилось, а, капитан?

Он голыми руками, на глазах двух армий убил лучшего бойца Степи, притом не пропустил ни единого удара. Хотя и взмок, конечно, как сволочь.

Немец тяжело поднялся на ноги. Круг молчал: люди заворожённо, орки — в ошеломлении.

К тому моменту, как продрогший капитан натянул рубаху и накинул бушлат, зелёные опомнились. Сперва по их шеренге прокатилось нехорошее волнение, затем гулкий шёпот недоумения и скорби наполнился яростью. За несколько ударов сердца, — как оно обычно и случается, — настроение круга переменилось; круг лопнул, и две оскаленные дуги покатились навстречу друг другу, стремительно превращаясь в отрезки прямых.

— Это ж орки! — радостно вопил над самым ухом капитана «младший князь Пачима». — Они ж Ритам не чтут! Бей!..

— Оставить! — крикнул Немец. — Гвардия, стоять!

Гвардейцы, недоверчиво озираясь, притормозили; орки, напротив, ускорились. Капитан неспешно вынул «макаров», присел на колено и методично принялся расстреливать набегающий строй мечников.

Как в тире — из восьми выстрелов в цель ушло семь.

Не как в тире — попадания в «яблочко» никто не требовал.

— Гвардия! — сказал Немец, меняя магазин. — А вот теперь — бей.

Хастагра привёл с собой в круг родовитых конников. Капитан отобрал тёртую-битую тяжёлую пехоту; вопросы аристократизма и вообще занимали его довольно слабо.

Закончилась эта сшибка немного предсказуемо. Варта потеряла одного убитым, ещё двое получили лёгкие ранения. Орки полегли все.

Нести себя на руках Немец, конечно, не позволил.