Читать книгу "Противостояние - Дмитрий Шидловский"

— Короче, — склонил голову набок принц, — мы для вас — это декларация западного и демократического пути развития, Романовы — евразийского и имперского. Вы выбираете нас?

— Совершенно справедливо, — кивнул Алексей.

— Только ли это? — В глазах принца засветился неподдельный интерес.

— Вы необычайно проницательны, ваше высочество, — улыбнулся Алексей. — Залог стабильности государства — это четкое видение перспектив развития. Мы видим эти перспективы в интеграции в Европу. Но, как вы понимаете, речь идет не только об интеграции, но и о достижении лидерства. Но для этого мы слишком маленькая страна. Ближайшей целью является формирование единого экономического и политического пространства в районе Балтийского моря. Обретя лидерство в этом союзе, мы сможем претендовать уже на лидерство европейское и мировое. Но одного экономического союза, который мы уже заключили со Скандинавскими странами, здесь недостаточно. Мы считаем, что будущее за некой надгосударственной системой, которая впоследствии может трансформироваться в конфедерацию… а дальше — как знать. Но наши наиболее важные партнеры в этом союзе — Швеция, Дания и Норвегия, конституционные монархии. Чтобы создать с ними единую систему, мы должны быть, как говорится, в одном формате.

— Вы далеко смотрите, — покачал головой принц. — А Финляндия и Эстония? Они ведь республики.

— Мы никого не неволим, — пожал плечами Алексей. — Захотят — присоединятся. Каждый должен иметь право выбора. Но о преимуществах конституционной монархии, как они представляются нам, я полагаю, сказано уже достаточно.

— Значит, господа, — усмехнулся принц, — элиты договорились не только о целесообразности реставрации монархии, но и о движении на запад. Что ж, похоже, вечный вопрос Северороссии, о выборе между Западом и Востоком, получил свое решение. Но правильное ли оно?

— Мы считаем, — ровным голосом проговорил Алексей, — что каждая личность от рождения обладает определенными неотъемлемыми правами. Мы считаем, что интересы личности важнее интересов государства. Мы считаем, что государство служит лишь формой совместной жизни своих граждан, а не их хозяином. Мы полагаем целесообразной интеграцию в развитую западную экономику ради ускорения развития нашей собственной экономики. Все это — движение на запад, которое мы выбрали. Мы считаем, что оно не мешает каждому конкретному гражданину постигать глубину восточной духовности. Но мы не считаем, что нам целесообразно откатываться назад, к диктатуре, тотальному вмешательству государства в частную и экономическую жизнь граждан, к тупому изоляционизму. Я сам большой поклонник японской культуры, восточной философии и чрезвычайно уважаю православие. Но, на мой взгляд, они, не обязательно должны сочетаться с сатрапией и экономической отсталостью.

— Что же, я могу только с удовольствием подписаться под вашей декларацией, — улыбнулся принц. — Вы вполне выразили мои взгляды на эти проблемы.

— Поэтому мы и обратились к вам, — проговорил: Алексей.

— И это не может не радовать, — сцепил руки в замок принц. — Но есть еще одна проблема — раздел страны.

— Вы правы, ваше высочество, — согласился Алексей, — это наша печаль и наша боль. Но мы не можем ждать. Проблема раздела — это проблема десятилетий. Мы считаем, что, в случае успеха нашего курса, после освобождения от коммунистического ига восточная Северороссия с удовольствием вернется в состав Североросского королевства. Сейчас мы рассматриваем эти земли как временно оккупированные. Впрочем, в свое время оккупация значительной части Франции не помешала дофину принять корону.

— Десятилетий? — принц удивленно поднял брови. — Вы убеждены, что коммунистическая система рухнет в столь близком будущем?

— Абсолютно, — уверенно сказал Алексей. — Она уже прошла через свой зенит. С кончиной Сталина, создавшего великую империю, крушение коммунизма стало абсолютно предсказуемым. Собственно, и коммунистической-то ее сейчас можно назвать очень условно. Последним настоящим коммунистом у руля был Ленин. Сталин уничтожил оставшихся мелких вождей, верных коммунистической идее, и создал обычного тоталитарного монстра, с полным государственным контролем за всеми сферами жизни. Но чтобы управлять таким монстром, нужно быть гением. А гениев-то в советской верхушке и не осталось. Зато остались недальновидные и очень алчные элиты. После смерти льва его охотничья территория временно достается шакалам. А уж они способны привести в запустение любую, даже самую процветающую землю. Коммунистическая система сгниет изнутри и рухнет даже без нашей помощи. Если нам и стоит принять участие в сокрушении этого колосса на глиняных ногах, то для того лишь, чтобы, падая, он не задел нас. Ядерный потенциал у них все же приличный. Настоящая борьба сейчас должна развернуться за последующее переустройство мира.

— Что вас в нем не устраивает? — заинтересовался принц.

— Сейчас мир строго биполярный, — пояснил Алексей. — Один полюс — СССР, второй — США. Первый слабее. Он проиграет. Но после его крушения мир может стать однополярным. Возможно, это даже хуже… для всех. Для США — потому что они могут зарваться в своем величии. Они обязательно получат ненависть всего мира, который не простит им явного доминирования и обвинит во всех смертных грехах, своих и чужих. А все остальные страны просто утратят возможность свободного развития, получат перекосы в экономике и политической структуре. Не лучшая из возможных перспектив, право слово.

— Вы видите выход в создании нового полюса притяжения? — поднял брови принц. — Считаете, что им должна стать Европа?

— Биполярность автоматически означает слишком сильное противостояние, граничащее с войной, — возразил Алексей. — Я за многополярность. И я надеюсь, что одним из таких новых полюсов мирового развития станет Петербург.

— Вы далеко смотрите и глубоко мыслите, господин президент, — покачал головой принц. — Неужели при такой широте взглядов и обширности целей вы будете готовы отдать власть всего через два года? Ведь мы с вами ровесники, кажется.

— Да, ваше высочество, мне шестьдесят, — подтвердил Алексей. — И я являюсь главой государства уже двенадцать лет. Мне достаточно, в эти игрушки я наигрался и своих целей в жизни достиг. Честолюбие — удел более молодых. Наполеону, когда он отправлялся на остров Святой Елены, было сорок шесть. Наверное, это возраст, когда еще хочется покорять и властвовать… А может, просто у нас с Наполеоном разные взгляды на мир. Чего я хотел добиться при жизни, я достиг. Сейчас я работаю ради будущего. Ради того, чтобы страна после моего ухода осталась свободной, стабильной и процветающей.

— Поверьте, вы еще увидите свой прижизненный памятник, — ухмыльнулся принц.

— Может быть, — безразлично бросил Алексей. — Впрочем, лучше, когда после твоего ухода твои памятники ставят, а не свергают. Однако к делу. У вас, я так понимаю, есть еще вопросы.

— Совершенно верно, — подтвердил принц. — Вы предложили в качестве кандидата на трон моего сына Генриха. Однако традиции правящих домов предполагают, что короноваться должен глава семьи.