Читать книгу "Ложь во имя любви - Розмари Роджерс"

У нее не было ни минуты на размышление. Бросив поводья и серебряную монетку смышленому уличному мальчишке, выросшему как из-под земли, Мариса поднялась по низким ступенькам и постучала в дверь молоточком причудливой формы. Спустя считанные секунды верхняя половина двери беззвучно отодвинулась, и она почувствовала на себе чей-то взгляд.

– Я уже здесь бывала, – пролепетала она, собрав остатки мужества. – Мне нужно видеть мадам де л’Эгль. Скажите ей…

Прежде чем она договорила, отлично смазанная дверь бесшумно отворилась. Мариса вошла и заморгала, привыкая к полутьме.

– Сюда, пожалуйста, госпожа виконтесса, – услышала она негромкий голос и последовала за рослой мужской фигурой. Ее сразу узнали. «Вот и прячься под маской!» – удрученно подумала Мариса.

Ее привели в небольшую золотисто-алую гостиную, где мадам принимала своих посетителей. Даже днем здесь горел камин и все светильники. Можно было подумать, что за стенами уже сгустились сумерки; впрочем, гостиная была непривычно пуста.

Мариса оглянулась. Человек, приведший ее сюда, поклонился и объяснил по-французски, что мадам вот-вот пожалует. Мариса не помнила его лицо, и неудивительно: кто обращает внимание на слуг? Он был высок и крепко сбит, в черном одеянии, не считая белой рубашки; лицо его было необыкновенно бледным. На этом наблюдения Марисы завершились: он удалился, затворив за собой дверь. Она осталась наедине с тревожными мыслями.

Мариса напряженно смотрела на дверь, хмурясь от нерешительности, когда слабый шорох за спиной заставил ее испуганно оглянуться. Перед ней стояла сама маркиза, то есть мадам де л’Эгль. На ней не оказалось ее обычного тщательно припудренного парика; волосы были убраны под премиленький кружевной чепец с лентами. Даже без густого грима, который она накладывала по вечерам, ее лицо выглядело поразительно гладким. На ней было шелковое платье в пасторальном стиле, введенном в моду Марией Антуанеттой; глаза поражали своей проницательностью, которую Мариса хорошо запомнила по прошлой встрече.

– Вот вы и пришли сами! Я уже гадала, произойдет ли это когда-нибудь. – Заметив испуг Марисы, мадам засмеялась хриплым смехом, так не соответствовавшим ее вкрадчивому голоску. – Не надо так бояться, дитя мое! Я вошла в раздвижную дверь, скрытую шторой. Имея заведение такого сорта, нельзя довольствоваться одним-единственным выходом. – Не давая Марисе ответить, мадам опять засмеялась, на сей раз мелодичнее. – Так который из них вам понадобился? Оба здесь, но я не позволяю им встречаться. Вы уже сделали свой выбор?

Мариса побледнела:

– Я слышала, что Филип ночевал здесь…

– Так и есть. Заметьте, один. Ваш муж явился сегодня утром в дурном настроении. Тс-с! – Мадам де л’Эгль замерла, поднеся палец к губам, хотя Мариса ровно ничего не услышала. Француженка продолжила хрипловатым шепотом: – Хотите удостовериться, что вам ничего не угрожает? Они собираются уезжать – кажется, на побережье. Погодите, сейчас сами увидите.

Видимо, в этой комнате не было недостатка в потайных дверях и раздвижных стенах! Мадам с неожиданной силой схватила Марису за руку и подтащила к двери. Откинув бархатную штору, она открыла ее взору длинную узкую прорезь в стене рядом с дверью, позволяющую тайком наблюдать из гостиной за коридором.

Мариса притаилась, как ей и было велено, – отчасти от неожиданности, отчасти потому, что узнала двоих из группы джентльменов, спускавшихся по лестнице и беседовавших между собой. Все в этот час обходились без масок. Бретонец Жорж Кайятт с трудом сдерживал нетерпение и тревогу. Он оживленно говорил, от волнения проглатывая слова; Мариса уловила фамилии Моро и Перье – доверенных генералов из окружения Наполеона.

– У вас нет сомнений насчет корабля? – Бретонец задержался, оглядываясь на своего спутника. Доминик, мрачный, но более уравновешенный, чем остальные, кивнул. – В противном случае, господа, я бы здесь не оказался. Если мы хотим воспользоваться вечерним приливом, нам нельзя медлить.

– Нас проводит наш друг Дюран. Вы уверены, что не хотите плыть с нами, Морис?

Прежде Мариса не замечала в компании шевалье, теперь же убедилась в его присутствии.

– Пока что нет. Впрочем, кто знает? Во всяком случае, душой я с вами, и это вам хорошо известно. Я доеду с вами до берега…

Они скрылись из виду. Где-то открылась и снова захлопнулась дверь. Занавес на стене был задвинут. Мариса оглянулась на мадам де л’Эгль, которая наблюдала за ней с загадочным выражением на гладком бесстрастном лице.

– Итак, теперь у вас не осталось сомнений. Полагаю, ваш выбор мудр. С виду вы копия вашей матушки, но на самом деле не так романтичны и не столь оторваны от жизни, как она.

Марисе казалось, что она вязнет в трясине. Она широко распахнула глаза.

– Моя матушка?..

– Ах да, я все время забываю, что вы были в то время ребенком! Я знавала ее. Мы дружили, но она стала любовницей моего мужа. В конце концов они оба отважно легли под нож гильотины – так мне, во всяком случае, рассказывали. Мне повезло больше: к тому времени я сумела скрыться.

Лицо без возраста ненадолго изменило выражение, и Мариса отшатнулась, прочтя на нем жгучую ненависть и беспощадность. Невольно она прошептала:

– Так это вы натравили их на меня? Из-за матери?

Мадам де л’Эгль пристально смотрела на нее. Потом она засмеялась, и вокруг ее глаз впервые собрались морщинки.

– Вы превосходите свою мать умом, однако, полагаю, столь же легкомысленны, как она. Родись она в другом окружении, ей не миновать бы участи шлюхи. То же самое произошло бы и с вами. Но тогда этот выскочка-корсиканец, помыкающий Францией, как собственной вотчиной, не заметил бы вас. Вы считали, что никто ничего не знает? Да! Не правда ли, как оригинально – натравить на вас вашего собственного мужа! Вам следует испытывать ко мне благодарность: вы легко отделались. Окажись на его месте… другой, вы бы здесь сейчас передо мной не стояли. Полагаю, в вас достаточно здравого смысла вашего отца, чтобы вести себя благоразумно. Недаром вы здесь! Это в ваших же интересах! Если у вас есть голова на плечах, вы сейчас же уберетесь – вам понятно? Вы закинули крючок на слишком большую для вас глубину, девочка моя. И вы еще легко отделались. Бегите как можно дальше, и только там вы окажетесь в безопасности.

Мариса пятилась от нее помимо собственной воли, напуганная ее бесстрастным тоном и ядовитыми словами, отравлявшими сам воздух гостиной. Внезапно дверь распахнулась. Она с облегчением увидела Филипа и бросилась к нему. Позади нее раздался хриплый смех и слова:

– Заберите ее с собой, сударь. По-моему, она ни на что не годится.

Ей казалось, что свершилось чудо: она снова оказалась на солнце, Филип обнимал ее и шептал на ухо, что ей больше нечего бояться, что отныне он станет о ней заботиться. Совсем скоро придет конец этой страшной неразберихе.

– Но она… Ты не представляешь, чего она только не наговорила. Она такого…