Читать книгу "Очарованная - Шеннон Дрейк"

Элли снова покачала головой. Марк знал, что она будет это отрицать.

— Это… нелепый вымысел!

Он ничего не ответил. Девушка снова попыталась вырваться из его рук.

— Это был слух… просто рассказ, и только. Если с его помощью тебя заставили жениться на сироте, то мне очень жаль.

Марк не пытался спорить с ней.

— Пожалуйста… дай мне встать, — попросила она.

Марк наконец отпустил ее, а потом помог ей встать на ноги. Вода капала с нее на пол. Нарядное шелковое белье было совершенно мокрым и нисколько не скрывало ее прелести. Марк вылез из ванны и быстро нашел полотенца. Дрожа от холода, она взяла у него одно и убежала к себе. Марк повязал свое полотенце вокруг талии и тоже вышел из ванной.

Элли ушла в ту комнату, где сейчас жила. Это было ее личное, свое пространство, свое настолько, насколько у нее могло быть что-то свое здесь, в доме его отца. Когда Марк вошел туда, она не прогнала его. Она просто стояла перед огнем и вздрагивала от холода.

Марк подошел к ней, повернул лицом к себе, сорвал с нее промокший шелк и закутал в полотенце.

— Это неправда, — продолжала настаивать она.

— Я не знаю, правда это или нет, — ответил он. — Это то, что рассказали моему отцу. А я знаю только, что мне это все равно.

Ее глаза встретились с глазами Марка, и в них была откровенная, ничем не прикрытая мольба, которая тронула его. Все его мысли были полны любовью и нежностью. Он обнял Элли, приподнял ее над полом и, держа на весу, сел вместе с ней в мягкое кресло, стоявшее перед камином. Она по-прежнему дрожала, погруженная в какие-то свои мысли, и он заговорил снова:

— Я знаю только, что люблю тебя.

Она ничего не ответила, но изогнулась в его объятиях и сама обняла его обеими руками. Ее губы, полуоткрытые и влажные, оказались рядом с его ртом. Их поцелуй имел соленый привкус слез. Марк отчаянно старался успокоить ее, и поцелуй стал страстным.

Он встал и отнес ее на кровать. Полотенца упали с них, но это осталось незамеченным. Марк с бесконечной нежностью и любовной жаждой целовал ее шею и плечи, гладил каждый изгиб ее тела и ее шелковистую кожу. Ее пальцы играли на его груди, разминали его спину, танцуя, двигались вдоль позвоночника. Ее губы нашли его горло, нащупали то место, к которому она так недавно прижимала нож. Прекращения этой ласки он боялся намного больше, чем любого стального лезвия. Он охватил ладонью ее округлую грудь и почувствовал, что его член снова поднялся, ощутил, как пульсирует там вместе с кровью его любовная жажда. Ее пальцы усилили его влечение своими нежными дразнящими касаниями, а потом нажали сильней… и свели его с ума. Он прижался лицом к ее горлу, вдохнул свежий запах влаги ее волос. Ему показалось, что он сейчас умрет от наслаждения. Сгорая от любовной лихорадки, он отодвинул Элли от себя и стал пылко ласкать ее груди, талию и живот. Его пальцы гладили ее колени, чертили узоры снизу вверх по всей длине ее позвоночника. Каждая подробность движений ее изгибавшегося тела, каждый ее жадный вдох усиливали его безумие.

А потом Элли оттолкнула его от себя. Ее язык, влажный и огненный одновременно, коснулся его и стал двигаться вниз по его туловищу. Когда эта влажная ласка опустилась на пульсирующую часть его мужского достоинства, он на мгновение перестал дышать.

Затем Марк подтянул ее вверх, поднял и положил на себя, дал ей соскользнуть чуть ближе к его ногам и вошел в нее. Он проникал глубоко, смотрел, как она изгибается, наслаждался красотой и гладкостью ее груди. А потом повернулся, продолжая крепко прижимать ее к себе, и стал входить в нее раз за разом, с буйной и неистовой силой, пока не услышал ее вздох и не почувствовал, что она внезапно напряглась. Только тогда он позволил себе достичь вершины наслаждения.

После этого, упав рядом с ней, он крепко прижал ее к своей груди:

— Я люблю тебя, Элли. Девушку, которую впервые встретил в лесу. Девушку, которая бросила вызов всем условностям. Я люблю тебя.

— Я люблю тебя, Марк. Я тоже люблю тебя, — шепнула она, обнимая его.

Всю ночь до утра он старался показать, как сильно он ее любит.

И кажется, она не была против.

Было похоже, что она тоже хочет показать ему, как сильно любит его.

На следующий день, в воскресенье, они проснулись очень поздно. Когда Элли открывала глаза, она была уверена, что Марк снова куда-то ушел.

Но он не ушел. Он лежал рядом и, приподнявшись на одном локте, смотрел на нее. Она медленно улыбнулась: ей нравилось, как он выглядит без одежды.

— По-моему, за дверью стоит поднос с чаем и едой. Я схожу за ним? — спросил Марк.

— Да, сходи, пожалуйста, — ответила она.

Он встал, подобрал с пола одно из полотенец, завернулся в него и открыл дверь. Внеся поднос в комнату, он поставил его в ногах кровати. Элли только сейчас поняла, как она голодна.

— Ну и Джитер! Идеальный слуга, — пробормотал Марк. — Не подал гренки, которые могут остыть. Только печенье, джем и яйца вкрутую.

Элли села в кровати, стараясь двигаться осторожно, чтобы не перевернуть поднос, и так же осторожно налила чай в две чашки. Марк в это время разложил печенье по тарелкам.

— Тебе положить масло? — спросил он.

— Да, пожалуйста.

— Сахар?

— Нет, только сливки.

— Джем будешь?

— Спасибо.

Когда они сели на кровати и поставили перед собой поднос с завтраком, Элли серьезно спросила:

— Марк… может ли такое быть правдой?

— Элли, я уже сказал тебе, что не знаю, и мне это действительно все равно.

— Но…

— А разве для тебя это что-то значит? Тебя вырастили твои тетушки. Никто не мог бы любить тебя сильней. А все твои опекуны…

— Неужели они любили меня только из-за верности королевской семье?

— Элли, я не думаю, что кто-нибудь когда-нибудь просил их любить тебя. Может быть, сначала они стремились защитить тебя. Но вспомни свою жизнь. Ты обижаешь этих прекрасных людей, когда сомневаешься, что они любят тебя всем сердцем.

Элли опустила голову, потом улыбнулась и сказала:

— Спасибо тебе.

— Извини, я не понял.

— Спасибо за то, что ты вернул их мне, — тихо объяснила она и встряхнула спутанной гривой своих волос, твердо решив точно так же стряхнуть с себя странное чувство, которое возникло у нее после рассказа Марка.

— Расскажи мне про вчерашний день, — попросила она.

Марк посмотрел на нее и улыбнулся, но потом целую минуту молчал, прежде чем ответить.

— Я не знал, что у тебя такие необузданные желания, — сказал он наконец.

— Может быть, — чопорно ответила она вполголоса. — Но все-таки, Марк, пожалуйста, расскажи. Что произошло?