Читать книгу "Венец творения - Александр Лоскутов"

— Я спрашиваю: как будем пробираться?! Попробуем через дворы?

Я помотал головой. Этот район я знал хорошо. Старый, еще времен до Гнева хлам, ржавые останки бульдозером сброшенных с дороги автомобилей и кучи слежавшегося мусора превращали здешние дворы в серьезное препятствие даже для опытного скалолаза. О том, чтобы пробиться там на машине, нечего и мечтать.

— Не получится! Тут везде все завалено. — Я на секунду задумался, прикидывая варианты. — Если только по проспекту… — Я указал рукой.

— Это же практически в двух шагах от периметра.

— Ну да. Могут, конечно, и заметить. Но не пешком же.

— Все равно скоро придется. На пустом баке далеко не уедешь.

— На сколько получится, на столько и уедем.

Я с силой хлопнул дверцей, заставив недовольно поморщиться Ирину и вздрогнуть всем телом съежившегося армейца. Едва он проснулся, я велел ему перебраться на переднее сиденье, а сам сел сзади, предварительно продемонстрировав пистолет. В нем не было ни одного патрона, но, так как я позабыл об этом сообщить, уверен, вояка и не думал о сопротивлении.

Вообще-то пугать парня причины не было — он и так трясся при одном только взгляде на тянущиеся за окном мрачные красоты брошенных кварталов. Здешних улиц он боялся, пожалуй, даже больше, чем выстрела в спину. И неудивительно. Стоит только вспомнить, какие байки о старом городе шутки ради рассказывают ветераны периметра таким вот, как он, новичкам.

До проспекта мы добрались сравнительно быстро, прокатившись по узкой, но, как ни странно, вполне проходимой улочке и немного поплутав среди гаражей. Дальше до самого Уфимского тракта можно ехать без проблем — дорога была хотя и основательно разбитой тяжелыми грузовиками караванов, но все же вполне проходимой.

За домами невыразительной серой лентой тянулась полоса периметра. До нее было метров триста. Достаточно близко, чтобы патрулирующие стену армейцы расслышали шум двигателя и заинтересовались. Оставалось только надеяться, что нам повезет и, прежде чем сообщение о том, что угнанную прошлой ночью машину видели в непосредственной близости от периметра, пройдет по всем инстанциям, мы успеем убраться достаточно далеко.

Вообще, конечно, риск был довольно велик, и, будь я один, я счел бы его неоправданным. Но сейчас выбора не было. Если не огибать весь город по дуге, проехать можно только по этой улице. А добираться на своих двоих… Нет. Машина — это пусть и хлипкая, но гарантия безопасности. Пешком — у меня было такое чувство — мы бы далеко не ушли.

— На следующем перекрестке — налево, — напомнил я, оборачиваясь. — И держись за домами, чтобы с периметра не видно было.

Вроде бы все нормально — обычная пустая улица, стиснутая с обеих сторон ровными рядами домов. Из окон не выглядывали мертвенно-бледные застывшие лица вампиров или лобастые головы оборотней. Отряд чистильщиков не гнался за нами по пятам, угрожая мечами и пистолетами. Нарушаемая только тарахтением двигателя тишина — и ни единой живой души вокруг. Только вот почему-то мне было не по себе. Словно предчувствие какое-то…

— Сам знаю, — буркнул в ответ Хмырь. — Не младенец.

Я пожал плечами, продолжая изучать уплывающую назад улицу.

— Ну мало ли…

Договорить не удалось. По ушам резанул противный визг. Машина затормозила так резко, что я прикусил язык и вдобавок едва не слетел с сиденья. И почти сразу же двигатель обиженно взревел, когда сидевший за рулем инквизитор вдруг передумал останавливаться и до упора втоптал в пол педаль газа. Теперь меня бросило уже назад и больно приложило, макушкой о подвернувшуюся как нельзя более кстати скобу… И кто только придумал ее сюда приделать?

Держа одну руку на рукоятке кинжала, а другой нащупывая откатившийся под сиденье пистолет, я обернулся…

Дробя гусеницами асфальт, прямо перед нами на перекресток тяжело выползал танк. Чуть приподнятый ствол пушки едва заметно подрагивал. Словно в предвкушении.

— Ешкин пес… — только и смог выдохнуть я. — Гони!

Бывший инквизитор не ответил. Немилосердно терзая двигатель, он быстро-быстро выкручивал руль. Сидевший впереди меня вояка сжался в кресле, побелевшими пальцами вцепившись в ручку лязгающей при каждом повороте двери. Я успел отметить, что так он, пожалуй, может и вывалиться, но тотчас же выкинул эту мысль из головы. Машину лихорадочно бросало из стороны в сторону, нужно было держаться самому. И свободной рукой пытаться удержать Ирину.

Черт, Хмырь, наверное, не врал, когда говорил, что в прошлой жизни был гонщиком. Я даже не подозревал, что на машине вообще можно ездить боком… Так, пожалуй, и в самом деле поверишь в пользу ремней безопасности.

Башня остановившегося посреди перекрестка танка неотвратимо поворачивалась в нашу сторону. Холодный зрачок дула искал свою цель. Наконец он ее нашел и остановился…

— Сворачивай! — заорал я. — Хоть куда: во дворы, на улицу, в тупик!.. Сворачивай!

В следующий миг я снова приложился о ту же самую скобу. На этот раз лбом. Перед глазами вспыхнули разноцветные пятна. Но даже сквозь них я увидел, как брызнула огнем и кирпичным крошевом стена дома напротив. Ударная волна толкнула машину в бок, и, кажется, несколько секунд после этого мы ехали на двух колесах… Не знаю. Не могу сказать. Мне было не до того. Я в это время пытался разобраться, жив я или мертв.

М-да. А я-то, помнится, жалел, что армейские танки не выходят на улицы.

Еще как выходят. Нужно только соответствующе простимулировать наше армейское начальство. Например, выскочить из-под облавы, избить нескольких солдат, взять в заложники армейского офицера, устроить стрельбу, прорываясь через периметр, и, словно красуясь, проехать на угнанной машине вдоль городской стены.

Всего-то..

Не зная, сколько этой махине нужно времени на перезарядку, подсознательно я ожидал смерти в любую секунду. Но мы успели. Избитая, ободранная, хромающая на оба задних колеса наша машина успела оставить насквозь простреливаемый проспект и нырнуть за угол дома прежде, чем прогремел второй выстрел. Спасибо Хмырю. Он действительно классный водитель.

Теперь бы еще оторваться…

С одной стороны, у нас было несомненное преимущество в скорости. С другой же, это самое преимущество не так просто было реализовать. Извилистые улочки, переулки, клетушки дворов — разогнаться просто негде. Вдобавок всюду эти завалы: выброшенная из окон старая рассохшаяся мебель, ржавые останки машин и просто кучи непонятного мусора. Не особо-то погоняешь. А вот старушке «семьдесят второй», я уверен, никакой мусор не помеха. И то, что нам приходится объезжать тридесятой дорогой, она проломит даже не оцарапавшись.

В том, что сейчас едва не подстреливший нас танк ползет следом, я не сомневался. И хотя за натужным кашляньем двигателя этого слышно не было, я знал: его гусеницы сейчас дробят ту кучу полуистлевшего хлама, мимо которой мы, обдирая краску о стену, протискивались пять минут назад.