Читать книгу "Самый неподходящий мужчина - Джо Беверли"

Когда его жизнь разбилась, ему было что терять.

Либелла снова заговорила:

— Я ждала, когда Хью умрет, поэтому и не просила тебя помочь, Тавви. Доктор сказал, что это должно скоро случиться. Он разрушил сердце и печень и бог знает что еще бесконечным пьянством. К тому же подхватил какую-то заразу от своих шлюх. Но он все живет и живет!

Она расплакалась, и Фитц заключил ее в объятия.

Дамарис услышала голоса и выскользнула в холл. Там были Дженива, Эшарт и леди Талия, потрясенные случившимся. Они были разбужены пистолетным выстрелом и, одевшись, спустились вниз.

Появился Родгар и жестом велел всем пройти в гостиную. Как только дверь закрылась, он сказал, обращаясь к Фитцу:

— Я послал за доктором Эразмусом. Он заведует частной психиатрической лечебницей с самыми прогрессивными методами лечения. Лайдена можно поместить туда до дальнейшего решения.

Фитц поднялся:

— Мы можем спасти его от виселицы? Хотя бы ради моей матери? У меня не идет из головы Дэмиенс.

— О нет! — ахнула Дамарис и встала рядом с ним. Послышались возгласы и от остальных. Шесть лет назад человек по имени Дэмиенс попытался убить короля Франции и был страшно наказан.

— Мы не Франция, — заметил Родгар. — Мы не пытаем сумасшедших и не четвертуем их на городской площади даже за покушение на жизнь короля. И к счастью, Лайден никогда не переходил от слов к делу. Прискорбно, что так много людей слышали его слова, да и то не все благодаря прекрасным голосовым связкам Дамарис.

— Это единственное, что пришло мне в голову, — призналась она.

— Надеюсь, ваш голос от этого не пострадал. Вы все равно должны петь на приеме.

— Все равно? После этого?

— Король ждет. И для подготовки еще вполне достаточно времени. Как и для того, — добавил он, — чтобы слова Лайдена дошли до короля.

— Хотите отложить мою презентацию? — спросил Фитц. — Я не возражаю. Моя семья нуждается во мне.

Дамарис пнула его в лодыжку. Он бросил на нее взгляд.

— Но я бы предпочел пойти, если это возможно.

— Да будет так. Я проведу кое-какую корректировку. Сделав это загадочное заявление, Родгар ушел. Эшарт, Дженива и Талия начали задавать вопросы, но Фитц повернулся к Дамарис:

— Я по-прежнему должен отвезти Либби и попытаться объяснить все это нашей матери. Если она вообще признает мое существование. Эш, ты позаботишься о Дамарис?

— Конечно. Сожалею об осложнениях, Фитц, но я рад, что ты был вынужден разобраться со своим братом.

После недолгих размышлений Дамарис решила поделиться кое-чем из того, что сказала Либби, хотя Фитцу, возможно, это и не понравится.

— И Фитц не виноват в необузданности нрава лорда Лайдена. Очевидно, он был таким всю свою жизнь.

Фитц стрельнул в нее острым взглядом:

— История с его женой не улучшила положения. — Но тебе не нужно покидать страну, — заметил Эш. — Придется остаться, чтобы позаботиться о семье. Меня это радует.

— На то существуют управляющие и поверенные, — отрывисто ответил Фитц. — К тому же мои действия могут зависеть и от других дел.

От реакции Родгара на их грехопадение. Дамарис заметила взгляды, которыми обменялись Эшарт и Фитц, и до нее дошло, что Эшарт только что говорил как друг.

— Я не сделаю ничего, чтобы тебе пришлось уехать, — сказал он.

У Дамарис едва не подкосились ноги от облегчения, хотя она и понимала, что ей еще придется побороться за свое счастье. Если она не беременна, Фитц не женится на ней, пока его репутация остается запятнанной, а существование брата-изменника едва ли улучшит ее.

Но хоть одной угрозой меньше.

Фитц повернулся к ней и поцеловал руку, пробормотав:

— Больше не выдавай никаких моих семейных тайн.

— Извини. Не буду.

— Если только не решишь, что это к лучшему. Дамарис не нашлась что ответить. Его губы подергивались от сдерживаемой улыбки.

— Я скоро вернусь. Веди себя хорошо и не высовывайся. Они с сестрой ушли. Дамарис не могла выносить болтовни и вопросов, поэтому удалилась к себе в комнату. Ее восхитительное придворное платье было разложено на кровати, и вскоре ей придется надеть его и играть роль. И петь.

Она попробовала пропеть гамму и обнаружила, что тот ее пронзительный крик не повредил голосу. Болезненность была, должно быть, просто от напряжения. Она прошла.

Даже перспектива пения перед королем не затмевала основной проблемы. То, что случится с Фитцем сегодня при дворе, изменит ее жизнь. Удрученная, она не видела, как может повлиять на события.

Поэтому она молилась. Дамарис не была привычна к молитве, не считая положенной воскресной службы, но сейчас она обращалась прямо к Богу. Она не просила ничего для себя, только чтобы Фитц восстановил свое доброе имя и обрел радость.

Стук в дверь прервал ее. Лакей передал просьбу от Родгара прийти к нему в кабинет. Как только она вошла, Родгар сообщил:

— Мы нашли вашего брата. — Он был одет для поездки верхом и держал в руках перчатки с крагами. — Он живет в «Лебеде» на Черч-лейн.

— Открыто? Разве это не доказывает его невиновность?

— У кого еще есть причины убить вас? Я еду, чтобы все выяснить.

— Я поеду с вами. — Когда он нахмурился, она торопливо проговорила: — Он же мой брат. Я заставила Фитцроджера дать слово не причинять ему вреда без крайней необходимости. Вы обещаете то же самое?

Он похлопал кожаными перчатками по ладони, затем сказал:

— Нет. Вы считаете, что можете остановить меня?

— Я бы сделала все возможное. Маркиз улыбнулся:

— Прекрасно. Я отправляюсь туда с вооруженным отрядом и обеспечу вашу безопасность.

Она поспешила потеплее одеться, на мгновение помедлив. Фитцу это не понравится, а он рано или поздно узнает. Она оставила ему записку. Как ее закончить? Улыбнувшись, написала: «Со всей любовью, Дамарис».

Спустившись в холл, она обнаружила, что Родгар не шутил относительно ее безопасности. Портшез был внесен в дом, чтобы она могла войти в него здесь. Как только дверь была закрыта, группа слуг с оружием окружила его. Охраняемая, она была вынесена во двор, где Родгар сел на лошадь, присоединившись к трем другим вооруженным всадникам.

Эта маленькая армия привлекала всеобщее внимание на всем пути до гостиницы.

Глава 22

«Лебедь» был уютным на вид заведением, располагающимся в ряду магазинов на Черч-лейн. Улочка была такой узкой, что карета едва-едва могла проехать по ней. Помимо пешеходов, тут были только портшезы, да изредка встречалась ручная тележка. Не было даже всадников, пока не въехала кавалькада Родгара, цокая копытами по булыжной мостовой.