Читать книгу "Немного опасный - Мэри Бэлоу"

Кристина с трудом могла поверить в то, что герцог говорил о себе.

— Хотя я и остался в Линдсей-Холле, — продолжал Вулфрик, — я был практически отрезан от своей семьи. Меня отдали на попечение двум наставникам. Я видел отца редко, а мать от случая к случаю. Потом Эйдан, Рэнналф и, наконец, Аллен уехали в школу, и я не встречался с ними даже во время каникул, когда они приезжали домой. Я был изолирован от общества. Я боролся, ругался, дулся, злился — и учился. У меня было пять лет на то, чтобы выучить все о своей будущей жизни. Конечно, тогда никто не предполагал, что мне так повезет. Это мог быть один год или того меньше.

Отец умер, когда мне исполнилось семнадцать. Лежа на смертном одре, он поцеловал мне руку и сказал, что иногда любовь причиняет боль, но, тем не менее, это любовь. Понимаете, у него не было выбора. Я был его сыном, и он любил меня. Но в то же время я его наследник — должен был принять его титул.

Кристина вдруг осознала, что герцог никогда никому не рассказывал об этом — точно так же, как она никому, кроме него, не рассказала о смерти Оскара. От этой мысли ей сделалось страшно, и на глаза навернулись слезы. Он открыл ей душу, потому что… потому что сперва был очарован ею, а потом не мог забыть ее. Он специально пригласил ее сначала в Линдсей-Холл, а потом на голубятню, в свое уединенное убежище.

А еще он умолял ее дать ему шанс.

Теперь Кристина еще раз убедилась, что безумно влюблена в этого человека. И все же…

И все же она не верила в счастливый исход, потому что больше не была той девятнадцатилетней девочкой, которая бросилась с головой в любовь. Она постаралась бы избежать такой любви, если бы дала себе труд узнать Оскара получше. И все же она любила его до последнего дня, хотя в глубине души понимала, что у него очень слабый характер. То, что происходило между ними, совсем не походило на великую страсть на всю жизнь, о которой она мечтала.

Сейчас Кристина стала мудрее и осторожнее. Теперь она понимала, что принятие предложения руки и сердца еще не обеспечивает счастливую семейную жизнь. И все же…

И все же перед ней стоял мужчина, который, несмотря ни на что, нравился ей и которым она против своей воли начинала восхищаться. Как она могла не восхищаться человеком, для которого долг и честь превыше всего, а чувство ответственности перед сотнями или даже тысячами людей, находящихся у него на попечении, важнее личного счастья? Быть может, его обучение проходило тяжело и в какой-то мере жестоко, но отец следил за тем, чтобы оно не сломило его дух. После смерти отца Вулфрик мог бы закрыть глаза на все, чему его учили. Он мог стать беспечным модником, как поступали на его месте многие молодые люди. В конце концов, у него было достаточно власти и средств, чтобы осуществить любые свои желания.

Но он оставался твердым как скала. В семнадцать лет он принял титул герцога Бьюкасла и с тех пор нес этот крест, ни разу не дрогнув.

Как могла она не восхищаться этим человеком? И, Бог свидетель, как могла она не любить его?

Кристина улыбнулась.

— Спасибо, — мягко произнесла она. — Я понимаю, что вы очень закрытый человек. Спасибо за то, что показали мне это замечательное место и рассказали о себе.

Герцог смотрел на нее, такой же суровый и безупречный, как всегда. Его глаза были непроницаемы.

— Я целый год мечтал о том, чтобы привести вас сюда, увидеть вас сидящей в этом кресле. Сегодня я не буду задавать никаких вопросов. Пока не время. Но я вам кое-что скажу. Я привел вас сюда не для того, чтобы соблазнить, но я хочу вас, и вы это знаете. Я хочу вас сейчас, здесь, на этой кровати. Я хочу, чтобы это было свободным выражением тех чувств, которые я испытываю к вам и которые вы, быть может, испытываете ко мне. Никаких привязанностей, никаких обязательств, за исключением, разумеется, определенных последствий, которых вы, насколько мне помнится, не ожидаете. Вы будете моей? Да, все-таки я задал свой главный вопрос.

Кристина утратила способность рассуждать здраво, и в то же время у нее в голове теснились сотни мыслей. Тело ее, напротив, жило собственной жизнью. Груди напряглись от охватившего ее желания, и острая боль, пронзившая все ее существо, резко скатилась вниз. Ей вдруг стало трудно дышать.

Здесь?

Сейчас?

Снова?

На нее нахлынули воспоминания о той ночи в Скофилде. И она ответила то же, что и тогда, когда герцог задал тот же вопрос:

— Да.

Он сделал несколько шагов и протянул правую руку ладонью вверх. Кристина высвободила руку из-под овечьей шкуры и вложила ее в его ладонь.

Глава 21

Вулфрик взял овечью шкуру и бросил на кровать, после чего отогнул край покрывала вместе с одеялом. Обернувшись, он увидел, что Кристина по-прежнему стоит на месте. Она лишь сняла накидку и повесила ее на спинку стула.

На Кристине было платье из бледно-желтой шерсти, хотя в красноватом свете, лившемся из маленького окошка под крышей, оно скорее казалось абрикосовым. Это был простой наряд с завышенной талией, высоким воротником и длинными рукавами, без каких-либо украшений. Достаточно было того, что оно плотно облегало стройную фигуру молодой женщины.

— Подойди поближе к огню, — проговорил герцог, приблизившись к Кристине. Он легонько подтолкнул ее, и она оказалась возле пылающего камина, сразу же ощутив исходящее от горящих поленьев тепло. Вулфрику не хотелось простого удовлетворения сексуального аппетита, как в прошлый раз. Он, естественно, не собирался признаваться в этом Кристине, но на этот раз мечтал заняться с ней любовью, поэтому не стал сразу же целовать ее. Вместо этого он взял в ладони ее лицо и провел большими пальцами вдоль линии бровей. Ее глаза были широко раскрыты и поблескивали в свете пламени. Розовые и сиреневые лучи, проникавшие из окон, придавали ее лицу неповторимое свечение. У нее были красиво очерченные мягкие губы с приподнятыми уголками. Герцог запустил пальцы в ее волосы, наслаждаясь их чистотой и мягкостью. Мелкие кудряшки, вырываясь из-под его пальцев, легко возвращались на место. Такая прическа удивительно шла ей.

Скользнув ладонями по плечам Кристины, герцог нащупал у нее на спине длинный ряд пуговок и принялся расстегивать их по одной, пока наконец ему не удалось спустить платье до талии. Оно упало к ее ногам. На ней не было корсета — у Кристины Деррик было от природы красивое тело: под платьем у нее обнаружилась лишь тонкая льняная сорочка, закрывавшая ее от груди до лодыжек.

Сделав шаг назад, герцог опустился перед ней на одно колено, снял туфли, ослабил подвязки и наконец снял с нее чулки.

Прежде чем отпустить ее ногу, он поцеловал сначала ступню, а потом нежную кожу под коленом.

Поднявшись, он вдруг подумал о том, что Кристина так до сих пор и не дотронулась до него. И все же, глядя на ее полураскрытые губы и опущенные ресницы, герцог не сомневался, что она хочет этого так же сильно, как и он.