Читать книгу "Бешеные псы - Джеймс Грейди"

«Кэдди» глянцево поблескивал в огнях гаража. Длинный и белый. Блестящий и яркий. Сложенные задние крылья с красными хвостовыми огнями. Четыре безупречные черные покрышки и полный бак бензина. Багажник был забит нашими манатками и вещами, добытыми по дороге.

Трое человек расположились на заднем сиденье, рассчитанном на четырех: Зейн сидел возле задней дверцы, прямо за водителем, дальше шла свидетельница Кэри, по-прежнему с путами на ногах и руками в наручниках, сложенными на коленях. «От меня далеко не уйдешь», — сказал ей Зейн. Пожалуй, она догадывалась, что он пудрит ей мозги, вынуждая не сосредоточиваться на нем одном, а сознавать опасность, исходящую от всех нас. Она ничего не ответила. Эрик сел у второй задней дверцы.

В данном случае обошлось без голосования: вел машину я. Хейли сидела рядом, с картой Гарри Мартина на коленях. Над лобовым стеклом и зеркалом заднего вида она пленкой приклеила белую матрицу, на которой черными буквами было выведено: «Кайл Руссо».

— На случай, если начнем забывать, зачем едем, — сказала она.

«Ой-ой-ой, — подумал я. — Неужто ты тоже подплываешь?»

Рассел щелкнул выключателем на стене рядом с мертвецом, вырубив верхний свет и оставив светиться в темноте только фару на крыше «кэдди». Затем забрался на переднее сиденье и так хлопнул дверцей, что и мы, и белое чудище погрузились в абсолютную тьму.

В которой и сидели, набирая полную грудь воздуха.

— Наденьте темные очки, — сказал Рассел.

— Тут-то ни черта не видать, а на улице ночь! — раздался с заднего сиденья голос Кэри.

— Вот как? — спросил Рассел. — Может, на этот раз будем поспокойнее?

Мы услышали, как Эрик, подчиняясь приказу, нацепляет на свои очки темные линзы, которые мы подобрали для него в коробке из-под ботинок.

Кэри уже вдохнула поглубже, чтобы запротестовать, когда Зейн стал напяливать на нее огромные, как смотровое зеркало у глазного врача, очки, но передумала, учитывая четыре волшебных слова.

Хейли пошевелилась рядом со мной, ей ничего не приходилось повторять.

— У нас все тихо, — доложил Зейн сзади.

Я надвинул на глаза зеркальные очки-полусферы, как у робота.

И повернул ключ. Мотор «кэдди» ожил, заурчал.

— Давай, — сказал я.

Рассел нажал кнопку дистанционного открывания дверей на лобовом стекле.

Ворота гаража поднялись с надсадным лязгом и ворчанием, тьма стеной встала перед рычащей серебристой решеткой нашего «кэдди». Холодная пригородная ночь устремилась в гараж вместе с дрожащим светом уличных фонарей, разноцветными призраками с экрана соседского телевизора и мерцающими звездами.

— Поехали, — сказал Рассел.

41

На шестой день под прикрытием утреннего тумана сбежала Кэри.

С ревом пулей вылетев из гаража, мы сняли темные очки и, руководствуясь картой покойника, выехали на одну из дорог штата, где не было кордонов из патрульных машин и стальных парней в гражданской одежде, почему-то никогда не застегнутой. Мы старались держаться подальше от соединяющих штаты автострад, где осуществлялся контроль за движением. Заправились на какой-то семейной бензоколонке, явно живущей вчерашним днем и не оснащенной камерами слежения. И продолжали ехать по той же дороге, углублявшейся в пустынную местность под названием Пайн-Барренс.

Густой ночной туман клубился в конусах света наших фар. Шоссе простиралось перед нами прямое, как траектория пули. Других машин не встречалось. Все были немногословны. Никто не клевал носом в недрах огромного белого чудища.

Постепенно тьма блекла, уступая место рассеянному серому свету. Туман плавал между корявыми соснами, дубами и черными вишневыми деревьями, теснящимися вдоль обочины. Мы ехали в полутьме, отделявшей день от ночи, когда Зейн сказал:

— Остановись на минутку… приперло.

— Опять? — спросил Рассел.

— Слишком много кофе, — вздохнул Зейн. Потом признался: — И слишком долго едем.

— Ладно, — сказала Хейли. — Мне тоже не помешает.

Белый «кэдди» с усилием свернул с шоссе на ухабистую проселочную дорогу. Гравий захрустел под колесами. Мы остановились.

Пыль оседала за стеклами.

Плечи у меня жгло, позвоночник ныл от напряжения, правая нога болела. Я со стоном выбрался из машины. Все прочие тоже вышли поразмяться. Зейн помог скованной наручниками и связанной по рукам и ногам Кэри соскользнуть с заднего сиденья, опустил ее ноги в белых кроссовках покойника на дорожный гравий.

Тишина и покой лежали на всем, подобно бледному туману, скрывающему верхушки деревьев. Вдыхать прохладный воздух было приятно. Пахло хвоей и отсыревшей корой.

— Из-за этих деревьев я вижу только на тридцать-сорок футов, — пожаловался Рассел.

— Не волнуйся, — успокоил Зейн, — далеко не пойдем. Мы ж тут одни. Я мигом, — сказал он мне.

— Я пойду с тобой, — сказала Хейли.

— Придется тащиться вместе, — вступила Кэри. — Сдается мне, ребята, это последнее подходящее местечко, где вы мне разрешите это сделать.

— Я скоро приду, — сказал я.

Непроницаемое, как у игрока в покер, лицо Зейна не изменилось, когда я пожал плечами.

— Рассел, — произнес я, — ключи в зажигании.

— Мы с Эриком спокойны, — ответил Рассел. — Только давайте побыстрее и поехали отсюда.

Мы посмотрели на лес: чахлые деревца стайками росли на болотистой почве.

— Куда идти? — спросила Хейли.

— Не важно, — ответил я. — Тут везде лес, а пойдешь обратно — упрешься в дорогу.

Мы сошли с гравия на плотную сырую землю, устланную опавшими бурыми листьями и торчавшими из нее обломками скал. При каждом шаге от земли поднимались запахи жидкой грязи и гниющих ветвей. Пряди белого тумана обвивали наши лодыжки. Мы почти ничего не видели сквозь частокол стволов и неосязаемые стены серого тумана. Туман сгустился, поднимаясь от сырой земли до верхушек двадцатифутовых вечнозеленых сосен; облетевшие на зиму деревья скрывались в потоках белесоватой мглы. Где-то поверх этого облачного моря было чистое небо и восход.

Незримые крылья, трепеща, проносились над нами.

Я повел остальных по, казалось бы, наметившейся тропинке: со спутанными ногами Кэри было нелегко идти по неровной земле, плутая между деревьями. Двигаясь зигзагообразно, мы прошли шестьдесят шагов и окончательно потеряли из виду белый «кэдди», когда до меня донесся напряженный голос Зейна:

— Скорее, а не то я…

— Надо найти место поудобнее… вон!

Впереди лес расступался, образуя узкую долину размером с теннисный корт. Молния расщепила ствол дуба, повалив его как упершееся вилкой в землю «U». Каждое ответвление U-образного дерева образовывало выступ, на который можно было присесть.