Читать книгу "Метро 2034 - Дмитрий Глуховский"

— За дело. — Он отвернулся и теперь говорил совсем тихо, и,даже стоя в шаге от него, Саша разбирала не все. — Меня… оскорбил один человек.Смотритель библиотеки. Унизил при свидетелях. Той же ночью я напился и сжегбиблиотеку. Смотритель угорел вместе со всей семьей. Жаль, у нас нет казни… Яее заслужил. Меня просто изгнали. Пожизненно. Обратного пути нет.

— Зачем тогда ты меня сюда вел?! — Саша сжала кулаки. —Зачем сжег еще и мое время?!

— Ты можешь попробовать достучаться до них, — пробормоталЛеонид. — В боковом туннеле, в двадцати метрах от ворот, есть метка белойкраской. Точно под ней, на уровне пола, — резиновый кожух, под которым кнопказвонка. Надо нажать три раза коротко, три длинно, три коротко, это условныйсигнал для возвращающихся наблюдателей…

Он и вправду остался на станции — помог только Сашевыбраться за все три блокпоста и побрел назад. На прощание попытался всучить ейстарый автомат, который успел уже где-то раздобыть, но Саша не взяла. Трикоротких, три длинных, три коротких… Вот и все, что ей сейчас можетпригодиться. И еще фонарь.

Туннели за Спортивной начинались мрачные, глухие. Станциясчиталась последней обитаемой на всей линии, и каждый блокпост, через которыйее проводил музыкант, больше походил на маленькую крепость. Но Саше не былострашно, совсем. Она думала только о том, что через час или полтора окажется напороге Изумрудного Города.

А если Города не существует, то бояться и вовсе ни к чему.

Боковой туннель оказался точно там, где обещал Леонид.Отгороженный искалеченной решеткой, в которой Саша без труда нашла достаточноширокую щель, через несколько сотен шагов он действительно заканчивалсястальной стеной гермоворот — вечной, непоколебимой.

Саша прилежно отсчитала от нее сорок своих шажков и выудилаиз темноты белую метку на мокрой, словно вспотевшей, стене. Кожух она тоженашла сразу. Отогнула резину, нащупала звонок, сверилась с часами, которые ейотдал музыкант. Успела! Успела! Еле выждав несколько долгих минут, она закрылаглаза…

Три коротких.

Три длинных.

Три коротких.

Глава 17

Кто говорит?

Артем опустил кипящий ствол вниз. Тыльной стороной ладонихотел утереть пот и слезы, но рука не могла добраться до глаз. Противогазмешал. Может, снять его к чертям? Какая уже разница, в самом деле…

Казалось, зараженные ревели громче автоматных очередей.Иначе почему все новые и новые больные вырывались из вагона навстречусвинцовому шквалу? Неужели не слышали грохота, неужели не понимали, что ихрасстреливают в упор? На что надеялись? Или для них тоже уже не было разницы?

На несколько метров вокруг вскрывшегося выхода платформабыла завалена разбухшими телами. Некоторые еще подергивались, и из глубиныкургана полз чей-то стон. Бубон распахнутых дверей вытек до конца: оставшиеся ввагоне в ужасе ужались плотнее, прячась от пуль.

Артем обвел глазами других автоматчиков: только у негосейчас дрожат руки и трясутся колени? Никто из них не говорил ни слова. Вначалемолчал даже командир. Слышно было только, как хрипит, стараясь сдержать кровавыйкашель, переполненный поезд и как выплевывает проклятия последний умирающий подгрудой мертвых.

— Изверги… Сволочи… Я же еще живой… Тяжело как…

Командир высмотрел-таки его, присел рядом и разрядил внесчастного остатки обоймы: жал курок до порожних щелчков. Поднялся, погляделна свой пистолет, зачем-то вытер его о штаны.

— Соблюдайте спокойствие! — сипло крикнул он. — Попыткипокинуть лазарет без разрешения будут караться и впредь…

— Что с трупами делать? — спросили у него.

— Обратно в поезд. Иваненко, Аксенов, займитесь!

Порядок был восстановлен. Артем мог возвращаться на своеместо, пытаться уснуть: до побудки еще оставалось пара часов. Поспать бы хотьчас, чтобы не свалиться завтра на дежурстве…

Получилось иначе.

Иваненко шагнул назад, замотал головой, отказываясь братьсяза гнилостные, разваливающиеся тела. Командир вытянул к нему руку с пистолетом,забыв, что патроны кончились, зло зашипел, а потом сразу клацнул бойком —впустую. Иваненко взвизгнул и бросился бежать.

И тут один из покашливавших бойцов вскинул автомат инеловко, криво ткнул командира в спину штык-ножом. Командир не упал, а осталсяна ногах и медленно обернулся через плечо к тому, кто ударил.

— Ты что это, сука? — тихо удивился он.

— Ты всех нас так скоро в расход… Тут на станции здоровыхнет! Сегодня мы их, а завтра ты нас загонишь в эти вагоны… — заорал на негоударивший, пытаясь выдернуть из командира автомат, но почему-то не стреляя.

Никто не вмешивался. Даже Артем, сделавший было шаг к этимдвоим, застыл в ожидании. Наконец штык вышел из спины. Командир, словно пытаясьпочесаться, потянулся к ране, потом опустился на колени, уперся ладонями вскользкий пол, затряс головой. Хотел прийти в себя? Или проснуться?

Добивать командира никто не решался. Даже бунтовщик, которыйего зарезал штыком, испуганно отступил, а потом сорвал с себя противогаз изакричал на всю станцию:

— Братки! Хватит их мучить! Отпустите! Им все равноподыхать! И нам тоже! Что мы, не люди?!

— Не сметь… — неслышно сипел командир, стоя на коленях.

Автоматчики зароптали, совещаясь. В одном месте от дверейвагона отодрали решетки, еще в одном… Потом кто-то выстрелил зачинщику в лицо,и он кувырнулся назад, упал к другим мертвым. Но уже было поздно: зараженные спобедным ревом выплескивались из поезда в зал, неуклюже бежали на своих толстыхногах, рвали у оробевших караульных автоматы, разбредались кто куда. Иохранники тоже дрогнули: кто-то еще стрелял в больных, а другие смешивались сними, уходили прочь со станции во все туннели: одни — на север, к Серпуховской,другие — на юг, к Нагатинской.

Артем стоял на месте, тупо глядя на командира. Тот не хотелумирать. Сначала он полз вперед на четвереньках, потом, поскальзываясь, встал идвинулся куда-то.

— А вот сейчас вам сюрприз… Думали, не подготовлюсь… —бормотал он.

Его блуждающий взгляд зацепился за Артема. На миг замерев,командир вдруг обычным своим голосом, не терпящим неповиновения, гаркнул: