Читать книгу "Королевский судья - Сандра Лессманн"

— О, это вы, — удивленно воскликнул лакей. — Я уже сказал вам все, что знаю.

— Помоги мне, Генри. Пусти меня сегодня ночью в дом твоего бывшего хозяина.

— А что вам там нужно?

— Не волнуйся. Я ничего не собираюсь красть, — успокоил Иеремия подозрение слуги. — Только осмотрюсь в кабинете сэра Джона. Это очень важно. Возможно, от этого зависит жизнь человека.

— Ну не знаю. Если меня поймают, это будет стоить мне места.

Иеремия достал из кошелька гинею и показал ее Генри.

— Ты получишь еще десять таких, если сегодня ночью откроешь мне дверь.

Лакей схватил монету и осмотрел ее со всех сторон. Гинеи чеканили всего два года. Несомненно, он еще не видел ни одной.

— Десять, говорите?

— Да.

— Ну ладно, но сегодня ночью не получится. Сегодня большая стирка. Девушки будут работать до раннего утра.

— Тогда завтра, — напирал Иеремия. — Но не позже.

— Ладно, завтра, — наконец согласился Генри. — Будьте в полночь у входа для слуг. Я вас впущу.

Иеремия пришел на место раньше времени. Перед тем как тихонько поскрестись в дубовую дверь, чтобы дать знать о своем приходе, он еще раз внимательно огляделся, нет ли поблизости ночного сторожа. Как ни были бесполезны эти стражи порядка, все-таки случалось, что они останавливали ночных прохожих и обыскивали их на предмет орудий кражи или украденных вещей. А у Иеремии не было ни малейшего желания объяснять любопытному стражу с алебардой, что он делает с кошельком, полным золотых монет, на темных лондонских улицах. Когда он сегодня утром встретился с Аморе, она без разговоров дала ему денег. Неудачный исход ее беседы с королем не особенно его удивил. Конечно, он был бы рад, если бы Карл в угоду своей любовнице помиловал осужденного, но рассчитывать на это не приходилось. Когда Иеремия рассказал ей, для чего ему нужны деньги, она просила его быть осторожнее, тронутая тем, как на многое он готов, помогая Бреандану. Реакция Алена была такой же. Иеремия с большим трудом отговорил его не идти вместе с ним. Достаточно, что рискует один из них, сказал он.

Когда Генри со свечой в руке открыл дверь, Иеремия усилием воли отмел все мысли об опасности и сосредоточился на том, что ему предстояло сделать. Он дал лакею золотые монеты и прошел за ним на второй этаж.

— Вот кабинет хозяина, — прошептал слуга, указав рукой на дверь справа.

Они тихо вошли. Иеремия взял у Генри свечу, поставил ее на комод, сел на стоявший рядом стул, откинул крышку и просмотрел бумаги, лежавшие в ящике. Это были в основном записи, какие-то сметы, скрупулезные подсчеты, но ничего, что имело бы отношение к убийству.

Иеремия добрался до выдвижных ящиков. Верхний был заперт.

— Ты знаешь, где ключ? — спросил священник слугу, нервно стоявшего у двери.

— Мне кажется, сэр, он всегда носил его с собой.

— Хм-м, жаль. Бог его знает, где он теперь.

Коротко подумав, Иеремия снял со стены одну из гравюр в рамке и резким движением вытащил гвоздик.

— Нет! — испугался Генри. — Заметят, что здесь кто-то был.

— Я верну его на место, как только посмотрю, — успокоил Иеремия.

Он слегка согнул конец гвоздика и ввел его в замок ящика.

— И чтобы такой человек не был прожженным вором? — удивился лакей. — Где это вы научились так взламывать ящики, сэр?

— Если честно, я делаю это первый раз в жизни. Но я слышал, что так поступают взломщики. Могу тебе сказать, не так уж это и сложно.

Иеремия открыл ящик и начал изучать его содержимое. Слуга очень боялся, что их обнаружат, и уже начинал терять терпение, когда Иеремия заметил свернутый лист бумаги. Он вспомнил записку, заманившую в ловушку Алена. В волнении он достал лист и развернул его. Это оказалось короткое письмо:

«Если вы хотите получить сведения об ирландском мерзавце, недавно отнявшем у вас шпагу, то найдете его утром в половине шестого у дома Хартфорда на Стрэнде. Приходите один, иначе вы ничего не узнаете».

Подписи не было.

— Я так и знал! — торжествующе воскликнул Иеремия. — Я знал, что была записка. Ею убийца выманил туда советника.

— Черт подери! Мне кажется, нас обнаружили, — зашептал вдруг Генри, услышав на лестнице шаги.

— Кто там? — послышался голос. — Генри, это ты? Что ты делаешь посреди ночи в кабинете?

— Это мастер Уильям, старший сын, — в панике прошипел слуга. — Что же мне ему сказать? О дьявол, он нас арестует, если увидит вас здесь.

Иеремия быстро подскочил к двери.

— Быстро поворачивай ключ. Ну давай же! Мы через окно выберемся в сад. Оттуда ты как ни в чем не бывало пройдешь на кухню.

Не дожидаясь ответа, Иеремия открыл окно и выглянул вниз. Не очень высоко, без труда можно было спрыгнуть. Пока иезуит вылезал в окно, дверь трясли все сильнее.

— Немедленно откройте! Или мы ворвемся силой, воры!

Иеремия приземлился на стоявшие под окном цветочные горшки.

— Ну же! — нетерпеливо прокричал он наверх.

Вскоре появилась правая нога Генри и наконец он сам. Слуга испуганно посмотрел вниз, но затем все-таки спрыгнул, споткнулся и чуть было не упал, но священник вовремя успел поддержать его. Они бросились к задней двери, ведущей на кухню, но и оттуда уже доносились голоса.

— Я погиб! Это вы виноваты! — хныкал Генри и бросал на Иеремию гневные взгляды.

— Пойдем со мной, — вдруг решил тот. — Я найду тебе новое место.

Маленький огород был обнесен стеной высотой в человеческий рост. За ней находилась улица — единственно возможный для них путь отступления. Иеремия со всей силы оттолкнулся от земли и вскарабкался на стену. Перебросив ноги, он протянул руку Генри и крикнул:

— Держи! Я помогу тебе взобраться.

С большим трудом священнику удалось втащить неуклюжего лакея. Тем временем мастер Уильям и двое слуг выбежали из кухни в сад и увидели их.

— Стойте, негодяи!

Иеремия соскользнул вниз и стащил за собой Генри. Он не мог допустить, чтобы лакей остался и выболтал его имя. Его тут же арестуют за взлом и бросят в тюрьму.

Спрыгнув на неровную землю, Генри застонал и ухватился за правую щиколотку.

— Я вывихнул себе ногу, — заскулил он.

Иеремия вернулся к нему и положил его руку себе на плечо.

— Мы должны уходить, — твердо сказал он.

Преследователей стена, конечно, тоже надолго не задержит. С трудом лакей прихрамывал рядом. О бегстве не могло быть и речи. Оставалось только одно — спрятаться. Иеремия свернул в первую же улицу, затем еще в одну, стремясь запутать преследователей. При первой возможности он затащил Генри в темный угол парадного и приказал ему молчать. Скоро они услышали быстрые шаги на каменной мостовой и затаили дыхание. Только когда все стихло, они вышли из укрытия и с трудом поплелись через весь город к Патерностер-роу.