Читать книгу "Крейг Кеннеди - Артур Б. Рив"

на него в смятении.

– Что? – ахнул я.

– Завтра я снова еду в Ист-Пойнт, чтобы осмотреть этот дом и начать новую линию. Ты можешь поехать.

Никаких уговоров не требовалось, и на следующий день мы снова оказались там. Дом, как я уже сказал, был почти разнесен на куски в поисках завещания и улик с ядом. Как и прежде, мы отправились туда без предупреждения, и на этот раз нам не составило труда попасть внутрь. Кеннеди, который принес с собой большой пакет, направился прямо в нечто вроде гостиной рядом с большой библиотекой, в шкафу которой было обнаружено завещание.

Он развернул пакет и достал из него огромную скобу и длинную, тонкую, убийственно выглядящую штуку, такую, какую можно было бы взять из набора грабителя. Я рассматривал это именно в таком свете.

– Что это? – спросил я, когда он постучал по стенам, чтобы выяснить, из чего они состоят.

Не говоря ни слова, он опустился на колени, сверля дыру в штукатурке и планке. Наткнувшись на препятствие, он остановился, вынул долото, вставил другое и начал снова.

– Ты собираешься вставить детектофон? – снова спросил я.

Он отрицательно покачал головой.

– Детектофон здесь был бы бесполезен, – ответил он. – Никто не собирается разговаривать в этой комнате.

Снова скоба и долото были в работе. Наконец стена была пробита, и он быстро удалил все следы с другой стороны, которые привлекли бы внимание к маленькой дырочке в темном углу обоев в цветочек.

Затем он вытащил что-то похожее на длинную шпаклевку, примерно фут длиной и три восьмых дюйма в диаметре.

– Что это такое? – спросил я, когда он поднялся, осторожно вставив ее.

– Посмотри через нее, – просто ответил он, все еще работая над каким-то другим аппаратом, который он принес.

Я посмотрел. Несмотря на малость отверстия на другом конце, я был поражен, обнаружив, что могу видеть почти всю комнату по другую сторону стены.

– Это детектоскоп, – объяснил он, – трубка с линзой "рыбий глаз", которую я попросил опытного оптика сделать для меня.

– Объектив "рыбий глаз"?" – повторил я.

– Да. Фокус может быть изменен в диапазоне, так что любой человек в комнате может быть виден и распознан, и любое его действие может быть обнаружено. Оригинал этого был разработан Гайяром Смитом, изобретателем детектофона. Инструмент представляет собой нечто вроде цитоскопа, с помощью которого врачи заглядывают внутрь человека. А теперь посмотри еще раз. Ты видишь шкаф?

Я снова посмотрел.

– Да, – сказал я, – но придется ли одному из нас все время дежурить здесь?

Тем временем он работал над черным ящиком и теперь начал устанавливать его, приспосабливая к отверстию в стене, которое он увеличил с нашей стороны.

– Нет, это мое собственное усовершенствование. Ты помнишь, как однажды мы использовали камеру с быстрым затвором с электрическим креплением, которая перемещала затвор при контакте человека с предметом в комнате? Ну, у этой камеры такой быстрый затвор. Но, кроме того, я адаптировал к детектоскопу изобретение профессора Роберта Вуда из университета Джона Хопкинса. Он изобрел камеру "рыбий глаз", которая "видит" в радиусе ста восьмидесяти градусов – не только прямо перед собой, но и по полукругу, в каждой точке этой комнаты. Ты знаешь преломляющую силу капли воды. Поскольку это глобус, он преломляет свет, который достигает его со всех сторон. Если он расположен подобно объективу фотоаппарата, как это пробовал доктор Вуд, так, чтобы одна его половина улавливала свет, то весь пойманный свет будет преломляться через него. Рыбы тоже обладают широким кругозором. У некоторых глаза видят больше половины круга. Так объектив получил свое название. Обычные камеры, из-за плоскостности их объективов, имеют диапазон всего в несколько градусов, самый широкий в использовании, я полагаю, охватывает всего девяносто шесть, или чуть больше четверти круга. Итак, ты видишь, что мой детектоскоп имеет диапазон почти вдвое больший, чем любой другой аппарат.

Хотя я не знал, что он ожидал обнаружить, и знал, что спрашивать бесполезно, эта вещь показалась мне очень интересной. Крейг, однако, не остановился, чтобы подробнее рассказать о новой машине, а собрал свои инструменты и объявил, что нашим следующим шагом будет визит к адвокату, которого Элморы наняли в качестве своего личного адвоката, чтобы он защищал их интересы, теперь, когда окружной прокурор, похоже, прояснил уголовную сторону дела.

Холлинс был одним из видных адвокатов Ист-Пойнта, и до избрания Килгора прокурором был его партнером. В отличие от Килгора, мы нашли его особенно необщительным и склонным возмущаться нашим присутствием в деле в качестве незваных гостей.

Разговор не казался мне продуктивным. На самом деле, казалось, что Крейг давал Холлинсу гораздо больше, чем получал.

– Я буду в городе всю ночь, – заметил Крейг. – На самом деле, я подумываю о том, чтобы в ближайшее время очень тщательно осмотреть библиотеку в доме Годвина. – Он говорил небрежно. – Вы знаете, на стенах вокруг этого шкафа могут быть отпечатки пальцев, которые могут оказаться интересными.

Быстрый взгляд Холлинса был единственным ответом. На самом деле, он редко произносил больше, чем односложное слово, когда мы обсуждали различные аспекты этого дела.

Полчаса спустя, когда он ушел и отправился в отель, я спросил Кеннеди с подозрением:

– Почему ты рассказал все Холлинсу, Крейг?

Он рассмеялся.

– О, Уолтер, – возразил он, – разве ты не знаешь, что почти всегда бесполезно искать отпечатки пальцев, за исключением некоторых обстоятельств, даже через несколько дней после этого? А здесь месяцы, а не дни. На железе они держатся лишь короткое время, и не на много дольше на серебре, стекле или дереве. Они редко бывают постоянными, если только они не сделаны чернилами, кровью или чем-то еще, что оставляет более или менее неизгладимый след. А здесь бумага.

– Но что ты ожидаешь получить?

– Ну, – загадочно ответил он, – необязательно, что все честны.

Было уже далеко за полдень, когда Кеннеди снова посетил дом Годвина и осмотрел камеру. Не говоря ни слова, он снял со стены детектоскоп и отнес все это в проявочную местного фотографа.

Там он принялся за работу над фильмом, а я молча наблюдал за ним. Он казался очень взволнованным, наблюдая за проявлением пленки, пока, наконец, не поднял ее, капающую, к красному свету.

– Кто-то вошел в эту комнату сегодня днем и попытался протереть стены и деревянные части этого шкафа, как я и ожидал, – воскликнул он.

– Кто это был? – спросила я, наклоняясь.

Кеннеди ничего не сказал, но указал на фигуру на пленке. Я наклонился ближе. Это была фигура женщины.

– Мириам! – удивленно воскликнул я.

Последний день

Я в ужасе посмотрел на него.