Читать книгу "Любимая для бессмертного - Катерина Заблоцкая"

- Рене, - позвала его я.

Голос дрожал – после удушения я и так поразительно хорошо говорила, - но он меня услышал. Остановился. Обернулся ко мне, не обращая внимания на бившуюся на привязи Матильду.

- Ты пришёл всё-таки, - одними губами прошептала я. Он печально улыбнулся в ответ, и на мгновение маска жестокого Истинного исчезла, открывая мне любимого мужчину таким, каким я хорошо его знала.

Он подался ко мне, но так и не шагнул обратно. Хотел, я видела это, но не позволял себе даже сдвинуться с места.

Наконец-то решился и произнёс:

- У тебя теперь всё получится. Уже совсем скоро мир станет новым. Тебе станет легче.

- Позволь мне помочь, - прошептала я. – Позволь хотя бы быть рядом с тобой.

Но он только уверенно отрицательно покачал головой.

- Ты не сможешь. Будь счастлива, Анна, - прошептал Рене. – Просто будь счастлива.

Он растворился в воздухе вместе с Матильдой, а я почувствовала, как внезапно отпускает странное оцепенение. Он спас мне жизнь. И отпустил. Попрощался.

Хотелось плакать. Я понимала, что, как бы ни хотела сейчас пойти следом за ним, просто не знаю, куда.

Я медленно повернула назад, дошла до магазина. День, который должен был стать одним из самых счастливых в моей жизни, медленно превращался в настоящий кошмар, но я даже не могла об этом думать. Зашла внутрь, села прямо на пол у стойки – тут пока что было чисто, - и закрыла глаза, понимая, что не усну, не забудусь, смогу только считать секунды в ожидании неизвестно каких новостей, должно быть, предназначенных разбить мне сердце.

Он ушёл, но я не готова была его отпускать.

Глава двадцать седьмая. Рене

В лаборатории было темно. Лабиринт из кукол и светившиеся в воздухе тонкие энергетические нити, убегавшие куда-то к земле, вызывали ощущение, будто мы находились в жилище безумного кукольника. Я переступил через ряд самых старых образцов, передвигаясь осторожно, чтобы случайно не перекинуть ничего и не нарушить структуру.

Матильда замерла в самом углу. Покинуть помещение она больше не могла, замкнутый энергетический контур, который я выстраивал последние несколько дней, работал на славу. Я так увлёкся, что забыл обо всём на свете. Наконец-то мне не приходилось разрываться между двумя частями одного человека.

Сила Истинного позволяла взаимодействовать с энергетическими нитями, прежде чуждыми мне. Собственные умения давали возможность производить необходимые вычисления и моделировать пространство, не опасаясь каждой случайной ошибки.

Но мне не хватало последнего звена. Я думал, что просто проверю те несколько точек, на которые указывала мне карта… И уже почти отправился туда, пока не натолкнулся на валяющийся на столе пригласительный.

Анна…

Расставаться с ней было сложнее всего. Но Истинным нельзя состоять ни с кем в отношениях. Она – человек; все её чувства рано или поздно перегорят, она поймёт, почему я так поступил, и пойдет по жизни дальше. А мне нельзя, чтобы было что-то, способное остановить. Нельзя, чтобы в сознании появлялась хотя бы мысль о том, чтобы повернуть назад.

Предназначение Истинного последние несколько тысяч лет – быть частью энергетической системы этого мира. А то, что мы до сих пор наделены сознаниями, досадная ошибка.

Я не позволил бы чувствам взять надо мной верх, если б не понимание – Матильда такая же, как и я сейчас. Отступать она не умеет. И, в отличие от меня, она слишком долго жила в таком состоянии, чтобы рассматривать человеческую жизнь как нечто ценное. Наверное, она могла бы извратить это так, что я бы принял это за спасение.

Но факт оставался фактом. Анна ей мешала. Не то чтобы она могла что-то сделать – но была соперницей, которая по каким-то причинам стояла между Матильдой и её целью. Более успешной соперницей.

Удивительно, не уметь любить, но так страшно ревновать.

Я взглянул на энергетические нити, немного обвисшие. Эдакий поводок, на котором я держал Матильду, пока она пыталась обрушить на меня свою ненависть.

- Ты обещал, - прохрипела Матильда, пытаясь изобразить, будто сильно страдает, - что никогда больше с ней не увидишься.

Я ухмыльнулся.

- А ты обещала, что не причинишь Анне вреда.

- Я такого не говорила, - презрительно выплюнула она. – Не выдавай желаемое за действительное.

- Вот именно, Матильда, - протянул я. – Не выдавай желаемое за действительное. Я тебе вообще ничего не обещал.

Я обернул энергетические нити вокруг подлокотника рабочего кресла, и Матильду рвануло вперёд. Вообще, конечно, взаимодействие энергии и материальных предметов было нежелательно, но у меня сейчас не было времени искать что-то получше.

Я вновь зашёл в самый центр своей карты и закрыл глаза, представляя, как стремительно оживают тонкие линии энергетических нитей. От земли поднимался туман; должно быть, он мог навредить размещённым в лаборатории устройствам, но меня сейчас это совершенно не волновало.

Вот она, моя карта. Сплетённая из тысяч крохотных нитей, вытянутых из кукол, из сотен воспоминаний моей собственной магии. И всего несколько брешей, которые я сейчас смогу закрыть.

- Подойди сюда, - велел я Матильде. – Встань в центр.

- Почему я должна?

Я перехватил обвисшие было энергетические нити, потянул за часть из них, и Матильда послушно сделала шаг вперёд. Она попыталась скривить лицо в гримасе боли, но тщетно. Я смотрел на неё с равнодушием, должно быть, слишком сильным, чтобы мёртвая Истинная поверила в то, что сможет убедить меня пощадить её.

Впрочем, я не собирался её убивать или пытать. Нельзя причинить боль тому, что уже мертво. Она сама сказала мне, что является лишь обыкновенной вытяжкой энергии из силовой линии. Тем самым плохим, что осталось от неё после смерти. Тем, что вошло в энергетические линии этого мира, а не развеялось пеплом по воздуху.

Вот он, мой ключ к разгадке. И пусть кто-то только попробует сказать, что я ошибаюсь.

- Ты не можешь так со мной поступить.

- Тебе не больно, Матильда, - холодно промолвил я. – Ты всего лишь тень, не более того. Сгусток энергетики. И ты ничего не чувствуешь. Это фантом.

Она отрицательно покачала головой.

- Ты не можешь на это пойти.

Я усмехнулся.

- Могу, - возразил коротко и решительно протянул руку. – Кричи, но не надейся, что я в это поверю.

И вырвал первую энергетическую нить.