Читать книгу "Медвежья пасть. Адвокатские истории - Алексей Ходорковский"

Но новость, пришедшая в понедельник, счастливой так и не оказалась. Мужа положили в больницу и сделали операцию по стентированию коронарных сердечных сосудов. Сломался первый «миксер» — труженик и кормилец. Выли необходимы серьезные вложения (которых не было) и три месяца ожидания запчастей. У Сашеньки появились зеленые сопли, то и дело поднималась температура. В общем и целом продолжалась обычная семейная жизнь, о которой Сонечка так долго мечтала. Каждое утро девушка подолгу музицировала, но конкурсу в далекой стране восходящего солнца в ее новой жизни места не было. Встреча с родственником откладывалась. Девушка погрустила пару часов, поцеловала обожаемую дочь и побежала в больницу навестить мужа.

Через неделю после разговора с Америкой опять ночью раздался долгий нетерпеливый звонок в дверь. Соня открывать боялась, но звонок монотонно сотрясал ночь. Пришлось открыть. На пороге стояли отец, Натан и еще несколько человек, которых девушка не знала. Все без приглашения вошли в квартиру. Соня была поражена их появлением. Нежданные гости завалили всю кухню подарками и пакетами с провизией.

Натан громко на ломанном русском сообщил, что Соне и Сашеньке надо собираться в дорогу. Самолет их ждет во Внуково, врача-педиатра он захватил с собой, так что долечивание ребенка будет в надежных руках.

— Летим в Нагасаки и никаких возражений.

Отец сидел на кухне и молчал.

* * *

Самолет производил впечатление игрушечного. Сонечка и отец, провожавший до трапа дочь и внучку, никогда таких лайнеров не видели. Всего пять окошек-иллюминаторов и одна дверь. Подкатили трап, вся команда зашла на борт. Отец шепнул Соне:

— Ты за Борю не волнуйся, мы с матерью его поддержим. Она сейчас у него в больнице. Выступай, ни о чем не думай. Успехов тебе, доченька.

В самолете дядя Натан все предусмотрел. У Сашеньки была своя кроватка и детское кресло с маленьким столиком. Врач не отходил от выздоравливающего ребенка.

Прилет, расселение в отеле, приезд в концертный зал на конкурс прошли в штатном режиме. У японцев было все четко, пунктуально, с поклоном и улыбкой.

Дирижер оркестра, с которым репетировала Сонечка, был искренним, да к тому же любителем женского пола. Он оказывал ей повышенные знаки внимания. Росточка японец был небольшого, поэтому его карие раскосые глаза находились точно напротив глубокого декольте пианистки. Этот совершенно незначимый анатомический факт произвел возбуждающее действие на талантливого дирижера. Внутри этого безумно одаренного человека маленьким ожившим червячком зашевелилось какое-то паршивенькое, запретное чувство. И вместо того, чтобы смотреть в партитуру и руководить оркестром, он таращился на Сонину грудь и шарил глазами в поисках сосков молодой исполнительницы.

Третья премия, лауреатство. Огромный диплом и скромный приз. Сонечка была наверху блаженства.

— Нечего бетон месить! Занимайся музыкой. Ты, кстати, включена в состав жюри конкурса, а это — приличные деньги.

Подбор конкурсантов, поездки по всему миру. В Москве тебе присмотрят помещение для музыкальной школы. Твоей школы. Будешь преподавать и музицировать. Ты — талантливая девочка, чудо и прелесть. В твоей школе будет и российское представительство конкурса.

Монолог дяди сопровождался многочисленными запинками в речи.

— А как же мой маленький любимый бизнес?

— Бизнес оставь мне. Я куплю твою фирму за один доллар, присмотримся к производству сухих смесей. Все будет то же, что и при тебе, но производить и продавать будем сухие смеси. Под Москвой будет построен небольшой заводик. Цементные смеси сейчас востребованы. Будем играть в «песочек». Через месяц приедет мой человек, ты ему все передашь и поможешь. Он оценит ситуацию и начнет работать. Интерес вашей семьи будет учтен, не волнуйся. Твой мастер будет возглавлять наше новое производство, свои люди нужны. Водители будут развозить цементные смеси, а проверенный бухгалтер просто необходим. Никого не обидим.

— Ну вот, все и решилось само собой, — прошептала Сонечка.

* * *

Прошло три года. Сашенька подросла и с мамой ежедневно ходила в музыкальную школу. Сонечка превратилась в Софью Евгеньевну и слыла лучшим педагогом и строгой директрисой. В ее частной школе было стерильно чисто и уютно. Борис продолжал работать в администрации завода. Дядя Натан успешно расширил свой бизнес, построил завод сухих смесей в Ступинском районе Московской области. Раз в год вся семья встречалась на очередном финале конкурса концертмейстеров, где Сонечка и дядя Натан были членами международного жюри.

* * *

На этих строках я закончил рассказ и послал его в журнал. Но предсказать все хитросплетения событий в нашей жизни совершенно невозможно.

Мне предложили юридическую работу в одном московском банке средней руки. Пригласили на собеседование, разговаривал я с председателем правления банка. Белоснежная рубашка, золотые часы «Омега», хороший парфюм и широкая улыбка. Красивый молодой компанейский мужик произвел на меня отличное впечатление. Беседа прошла легко и непринужденно, а озвученная зарплата превзошла все мои ожидания. Трудоустройство было желанным и выгодным, но все хорошо в жизни не бывает. Мне было поставлено одно небольшое условие: полугодовая учеба в Банковском институте Нью-Йорка. Жилье, учебу и переводчика оплачивал работодатель.

Я всегда мечтал посмотреть Америку, курс банковской экономической безопасности был интересен и полезен. Жена напряглась, но против моей поездки возражать не стала. И я согласился. Америка — это было прекрасно и суперинтересно!

Поселили нашу учебную группу в четырех звездах в самом центре Манхеттена. Мне достался очень уютный маленький одноместный номер на сорок втором этаже небоскреба. Каждое утро я бегал трусцой по щебенке Центрального парка Нью-Йорка. Вдоль дорожек виднелись заросли барбариса и нарядные кусты боярышника, красные гроздья ягод которого ярко горели на фоне нефритовой листвы. Мой физкультурный маршрут проходил мимо разноцветных цветочных клумб, тополей и великолепных дубов, стоящих на нарядных лужайках. То справа, то слева появлялись аллеи вязов, лип и кленов. В дальней части парка ощущалась прохлада от прудов, уже не было видно стриженых кустов, огромных секвой и могучих дубов. Местность более походила на запущенный лесной участок. В воде плавали дикие утки.

Когда, выбегая из парка, я поднимал голову к раннему, еще в дымке, солнцу, то наблюдал необыкновенное зрелище: листва деревьев и газоны были обрамлены со всех сторон стеклянными небоскребами, солнечные блики от которых сыпались и переливались в зелени парка.

Учеба проходила в Нью-Джерси (окрестности Нью-Йорка), в одноэтажном доме Банковского института, построенного в стиле прерий. Кормили нас в ресторанах, а на учебу и практику в «Банк оф Нью-Йорк» возили в шикарных машинах. Лекции читались с переводом. Я сидел, открыв рот. Бизнес-наработки Америки здорово отличались от наших реалий.

* * *

Один из товарищей моей юности, Валерий Петраков, с которым я долгие годы перезванивался, как только узнал, что я в Америке, тут же стал собираться ко мне в гости. Валера давно жил в Канаде, в городе Торонто. Там он разбогател, стал уважаемым бизнесменом, входил в попечительский Совет Русского православного храма. Вырастил двух сыновей, перевез из Москвы старых родителей.