Читать книгу "Взрыв в честь президента - Альберт Байкалов"

– Ты будешь отвечать на наши вопросы? – спросил Антон.

– Я буду говорить только в присутствии представителя грузинского посольства, – выдавил из себя Кикола.

– Во дает! – Лицо Дрона вытянулось от удивления.

Неожиданно рот у Киколы скривила судорога. Он вдруг согнулся, и его вырвало.

– Ваше правительство давно решило, что граждане Грузии могут обойтись в России без помощи государства, – не обращая внимания на реакцию Киколы, назидательно проговорил Данила. – Или ты не знал, что дипломатические отношения прекращены?

– Есть страны, которые выступают посредниками, – продолжал настаивать Кикола.

– И кого ты хочешь предложить? – Антон упер руки в бока.

– Америку, – едва слышно проговорил Кикола.

– У меня вопрос: а та женщина в Самаре, – Дрон стрельнул взглядом в сторону Антона, – она тоже посла требовала?

В это время вошел врач группы. На лбу у него были пластиковые очки, которые используют хирурги. В белом халате, поверх которого был надет резиновый фартук, в толстых перчатках и бахилах старший лейтенант неторопливо прошелся перед Киколой, остановился возле второго стола, смахнул с него невидимую соринку, подергал ремень фиксатора.

– Кидайте его сюда и крепите, – как ни в чем не бывало распорядился доктор. – Одежду лучше снять…

– Вы не имеете права! – Неожиданно Кикола рухнул на кафельный пол и забился в истерике.

Дрон, Вишняков и Туман устремились к грузину. Дрон двинул Киколе ногой в живот. Охнув, грузин застонал. В тот же момент его, словно пушинку, подхватили на руки, перенесли и уложили на стол. Вишняков прижал руки грузина. Дрон, не церемонясь, расстегнул ремень и стянул с него штаны. В следующий момент с грузина с треском слетела рубашка. Палачи проворно пристегнули ремнями ноги и руки грузина к столу.

Антон спросил:

– Фамилия, имя, отчество?

– Кикола Паташури. – Грузин всхлипнул. – Лейтенант разведки.

– Какую задачу имел на территории России?

– Организовать взаимодействие с чеченским подпольем…

– Называй вещи своими именами – с террористическими группами, – поправил Линев.

– Кто курировал вашу деятельность?

– Милт Фейт. – Кикола скосил взгляд на доктора, потом посмотрел на соседний стол и затрясся. – Менеджер… Англичанин…

Ни Антон, ни Линев не собирались допрашивать Киколу по полной программе. Этим займутся другие. Главная задача была узнать, что планировал Мансур и куда делась взрывчатка из кислородных баллонов.

– Кто контролировал работу чеченцев? – задал Антон следующий вопрос.

– Мне было поручено передавать им деньги…

– И все? – Линев вскинул брови.

– Еще были вопросы, но Мансур неохотно сотрудничал со мной, – проблеял Кикола. – Месяц назад я привозил ему микросхемы. Англичанин сказал, что они позволяют собрать взрывные устройства, которые сработают от одного звонка одновременно в разных местах. Для чего они понадобились чеченцу, мне не сказали…

– Что он делал в мастерских? – снова перехватил инициативу Антон.

– Машины. – Кикола пожал плечами.

– Это мы и без тебя знаем. – Антон слегка наклонился над грузином. – Там обнаружены следы большого количества взрывчатки. Куда она ушла?

– Не знаю…

– Ренат, – Антон посмотрел на доктора, – твоя очередь.

– Понял. – Ренат взял со стоящего рядом столика небольшой ковш, в который заранее налили серную кислоту, сделал вид, будто зачерпнул из ванны жидкости и медленно пронес ковш над лицом Киколы. Задержал руку над тем местом, где под трусами бугорком выделялось мужское достоинство.

– Это страшная жидкость.

– Я правда не знаю. – Кикола стал извиваться.

Ренат повел ковшиком дальше и вылил содержимое на ступню. Попавшая с ноги на металлическую поверхность стола жидкость зашипела и стала пузыриться. Кожа на ступне сделалась багровой.

– А-а-а! – взвыл Кикола.

Ренат поставил емкость с кислотой на место, взял лежащий на полу шланг и посмотрел на стоявшего у раковины Банкета:

– Открой.

Майор повернул вентиль.

Как ни в чем не бывало Ренат стал поливать обожженный участок ноги водой.

Через пару минут, когда грузин немного притих, Антон вновь наклонился к нему:

– Повторяю вопрос…

– Не надо, я и так помню! – закричал Кикола. – Куда делась взрывчатка, я не знаю…

– Придется опустить его в ванну. – Антон многозначительно посмотрел на доктора. Тот выразительно кивнул.

Спецназовцы снова окружили стол и стали отвязывать Киколу. При этом Дрону досталась слегка обожженная кислотой нога. Он несколько раз задел рану, от чего грузин вскрикивал, словно к нему прикасались раскаленным железом. Ренат взял стоявшую у стены трубу и протянул Банкету, который возился с руками. Тот положил ее вдоль туловища Киколы и на пару с Гущиным стал привязывать к ней руки. Дрон с Вишняковым взялись за ноги. Но едва грузин почувствовал, что путы ослабли, как с силой подтянул колени к животу и дико завыл. Протяжный звук отразился от холодных кафельных стен и эхом понесся по коридорам подвала. Даже Антону стало жутко. Дрон, не церемонясь, двинул Киколе кулаком в спину. Грузин выпрямился. Вскоре его привязали к трубе и приподняли над столом так, как это делают охотники, когда нужно перенести тушу крупного зверя.

Грузин дико выл. По щекам текли слезы. Глаза выкатились из орбит. От ужаса он уже плохо соображал.

– Последний раз спрашиваю, куда Мансур дел взрывчатку?

– Не знаю, мамой клянусь! Не убивай!

Антон уже понял, что грузин действительно понятия не имеет, что задумал Мансур. Тем не менее решил довести дело до конца и кивнул Дрону.

Спецназовцы подняли над столом Киколу, перенесли к ванне и на мгновение задержали его над ней. Раздался звук треснувшей материи, и в воду полилась желтая жижа.

– Обгадился, – констатировал Дрон. – Теперь полюбому надо опускать.

Из-за дикого вопля не было слышно всплеска. Оказавшись в воде, Кикола обмяк, потеряв сознание.

– Готов, – констатировал Дрон.

– Вытаскивай.

Киколу вновь переложили на стол и быстро отвязали. Когда Банкет убрал трубу, грузин пришел в себя и открыл глаза. Все еще не веря, что остался жив, сел. Поднес к лицу руки, потом провел ими по животу и посмотрел на Линева.

– Живой!

– Одевайся, – сухо приказал Антон.

* * *

Склонить Киколу к сотрудничеству не представляло труда. После допроса с пристрастием грузин присмирел. Ренат обработал ему рану и наложил повязку.