Читать книгу "Ангелами не рождаются. Книга 1 - Алексей Макаров"

Глава 32. Дела Люциферовы

Когда-то он был неописуемо красив, грациозен и казался продолжением самого Света, дарящего радость безоблачного бытия, ласкающего солнечное тело золотистыми лучами и шепчущего беззаботной душе только прекрасные слова. Его называли Несущим Свет, Светоносным.

Вытачивая чадо из податливой материи звезд – Люциды, Создатель не мог нарадоваться новой жизни, настолько она вышла стройной и лучезарной, игривой и доброй, всегда желающей услышать, что беспокоит других, заботливой, приходящей к Престолу со словами: «Как прошел твой день, Отец? Не расстроил ли кто? Нет ли усталости после создания очередного ландшафта или племени? Не требуется ли помощь?» Кто подумает, что такой чудо-ребенок попытается когда-нибудь навредить своему родителю? Но, как это часто бывает, полное отсутствие видимых изъянов не уберегло идеальное чадо от одного разрушительного качества – безмерной гордости.

Наделенный силой, равной силе отца, ребенок быстро рос и незаметно менялся, превращаясь в шестикрылого серафима, вздумавшего однажды, ни много ни мало, сместить Создателя с Престола. Чаду претило, что нужно всякий раз спрашивать разрешения на любое дело. Зачем, если можешь создавать миры сам? Светоносный сеял недоверие к Создателю среди своих братьев, объясняя, что они не станут свободными в выборе, пока считают себя рабами Отца. Настоящая Свобода возможна только с таким же Творцом, но имеющим более широкие взгляды. Несущий Свет рассуждал так: «Зачем абсолютная Власть и Знание старику, пусть и Создателю целой Вселенной? Надо давать дорогу молодым! Если вылеплен „по образу и подобию“, свети в полную силу, совершенствуй „образ“ и надолго не задерживайся в „подобиях“. Управляй Вселенной! Пусть старик поделится, а уж я власть преумножу, стану править рациональнее и создавать более совершенные миры». Обычно Несущий Свет не договаривал последней фразы: «Миры, где будут внимать только мне…»

Однажды Создатель отлучился по делам, а Светоносный взошел на Престол и приказал внимать ему так же, как и Отцу. Но искусителя не поняли.

Как он посмел? ИНАКОМЫСЛИЕ! ЗЛО, РАЗЛАГАЮЩЕЕ ПРАВИЛЬНО СКРОЕННУЮ РЕАЛЬНОСТЬ! Не поняли и разгневались. Отлучили от Престола и Хора, прогнали из родного дома вместе с верными братьями, которым он успел пообещать слишком много благ и возможностей.

В те далекие времена Несущий Свет и его братья еще были сильны и имели пылающее божественным огнем оружие. Впрочем, это не помешало сторонникам Отца сбросить с Небес отступников. Проиграв битву, Светоносный падал с товарищами ВНИЗ целую вечность. Падал и видел, как чернеют некогда роскошные крылья, обугливаются перья, как появляется на золотой коже противная чешуя, а на лбу вырастают острые рога.

Но Отец не стал уничтожать главного отступника и присягнувших ему на верность товарищей. А может быть, решил, что равного себе по силе не одолеть, а можно лишь максимально отдалить, придумав наказание, соразмерное худшим чертам падшей сущности: гневу и тщеславию.

Отец наказал нерадивому чаду самозабвенно служить в одном из недавно сотворенных миров, сплошь покрытом урожайными полями, цветущими садами, зелеными лесами, быстрыми реками, бескрайними голубыми морями-океанами, отвоевавшими у суши большую часть пространства. Но Отец запретил любоваться их великолепием, и под плодородной ПОВЕРХНОСТЬЮ этого мира определил чаду мрачное место, где повелел работать с тонкими проекциями тел местных жителей, некогда изгнанных из рая. С ДУШАМИ.

Отец наказал искушать их, дабы проверить силу Веры в Создателя, ибо каждый имеет выбор: поддаться соблазну и продать душу Тьме или вытерпеть лишения и подняться на Небеса. Многие проверку не проходили, поэтому получали дополнительное время подумать над опрометчиво сделанным выбором. Подумать под поверхностью Земли, где павшему серафиму предстояло бесконечно отделять в душах грешников Свет от Тьмы. Как иным грешникам во время прохождения мытарств приходилось отделять воду от молока…

Но что Отец оставил Несущему Свет от самого Света? Только упоминание в имени? Только звук, тревожащий глубины памяти, задевающий струны прокаженной души, с великим трудом выдыхаемый во мрак подземелья? И всякий раз больно произносимый, потому что возвращается коротким, оглушающим ударом. Безжалостной пощечиной СВЕТА!

ЛЮ-ЦИ-ФЕР!

Сам-то Люцифер решил, что давно пора все изменить и получить власть не только над душами грешников, но и над остальными, заслуживающими Рая своими деяниями еще при жизни. А после… взлететь выше звезд и забрать у Отца его Престол.

Но сначала надо призвать на постой Вечную Тьму. Когда находишься недалеко от ее первородного источника, это вполне возможно.

* * *

Планету уродовали бесформенные пятна городов. Постепенно умирая, они оставались под контролем Смотрителей. На фоне общего упадка мегаполис Анару еще пульсировал тусклыми огнями, раскинув железобетонные щупальца на целый континент, со зверским аппетитом переваривая в бездонном чреве спутанные клубки коммуникаций.

Анару существовал на остатках териниума. Синтез этого вещества требовал золота. Запас желтого металла, когда-то заготовленный на Терре, давно закончился. «Золотые» времена канули в Лету вместе с проигранной за Солнечную систему войной. Сейчас ресурсы менее удачливых звездных систем таяли вместе с возможностями новых завоеваний.

Териниум требовался и реактору, запускающему гибридные двигатели планеты. Основанные на биотехнологиях, они имели «жабры». Дыша ими в космосе, двигатели превращали его материю в энергию для межзвездных путешествий.

Анару неустанно чадил километровыми трубами производственных кварталов, где вкалывали в четыре смены сервусы, не знавшие развлечений, кроме работы. Сервусам предписывалось поддерживать смердящее дыхание мегаполиса, а чтобы воспоминания не отвлекали от полезной деятельности, их начисто стерли из памяти. Вшитый под кожу контроллер отслеживал все перемещения, а бесстрастный Координатор, заметив отход от станка или собрание числом более двух, подавал сигнал тревоги на болевые рецепторы. И тело обжигало огнем… Нерасторопность при погрузке в транспорт, следующий на завод, тоже наказывалась болью.

В барачных каморках сервусов были лишь жесткие койки и уборные, а под самым потолком находилось малюсенькое оконце. Единственным «послаблением» был короткий перерыв на сон, но над дверьми каморок висело табло с бегущей строкой: «Когда одни спят, другие уже работают». Применив специальные стимуляторы, можно было и вовсе обойтись без сна, но тогда тела сервусов изнашивались вдвое быстрей. Восполнение же потерь было проблемой: на покоренных планетах не осталось рабочих рук, а производство механических работников Владыка Старой планеты категорически отвергал. «Запомните! – говорил он. – Для меня, Рондура Единственного, особо ценно энергетическое поле сервусов. От поля можно „заряжаться“, а от „железа“ какой прок?»

Непрерывно функционирующие производства поставляли материалы для ремонта самих производств, домов, ветшающих без полноценного обслуживания, запчасти для кораблей поддержки воинов-инлунгов и транспортировки захваченных на других планетах пленников, синтетическую пищу и одежду для сервусов, Координаторов и Смотрителей.