Читать книгу "Серебряные змеи - Рошани Чокши"

Ее руки опустились ему на плечи, а затем поднялись на его шею.

– Можно? – спросил он. Его глаза горели. – Ты мне позволишь?

Лайла запустила пальцы в его волосы, оттягивая его голову назад, чтобы он не мог отвести от нее взгляд. Он слегка поморщился, и его губы изогнулись в улыбке, когда она наконец позволила себе ответить:

– Да.

Его руки тут же обхватили ее талию, и он быстро стащил ее со своих коленей, так что она упала на кровать. За окном мелькнули бесконечные сумерки, но и они исчезли, когда Северин навис над ней, становясь ее ночью.

ЛАЙЛА ПРОСНУЛАСЬ с непривычной болью в груди. Она поднесла пальцы к своей шее, проверяя пульс: раз, два… раз, два… раз, два…

Ее сердцебиение казалось нормальным. Так что же это за боль? Рядом с ней шевельнулся Северин. Рука, лежащая на ее талии, согнулась, и он притянул ее к себе. Не просыпаясь, он прижался поцелуем к ее шраму, и Лайла наконец узнала это болезненное, трепетное чувство.

Это была надежда.

Она была похожа на мерцание впервые раскрывшихся крыльев, тонких и скользких, опасных в своей новой силе. Надежда причиняла боль. Она уже забыла, насколько это больно. Лайла уставилась на свою руку, лежащую на руке Северина, медленно переплетая их пальцы, и боль резко усилилась, когда он крепко сжал ее ладонь.

Они уже видели друг друга обнаженными, но тогда все было по-другому. Северин показал ей часть своей души, и Лайле хотелось ответить тем же. Ей хотелось разбудить его, рассказать о том, что у нее в запасе осталось еще немного времени Она хотела снова броситься на поиски. Вместе.

Чувствуя легкое головокружение, она выскользнула из постели. Она не хотела начинать разговор с такими растрепанными волосами: ее матери это не понравилось бы. Девушка потянулась за халатом, лежащим на полу, когда ее пальцы наткнулись на что-то холодное… что-то кипящее от боли и ярости. Лайла вскрикнула и посмотрела вниз: это был кулон Евы с подвеской в виде балерины.

Она посмотрела на украшение и снова перевела взгляд на Северина, спящего в постели.

Ей казалось неправильным пытаться заглянуть в прошлое Евы, когда Северин был так близко. Лайла осторожно натянула халат, вышла в коридор и направилась вниз по лестнице. Кулон Евы завибрировал от эмоций, и когда она прикоснулась к холодному металлу, ее захлестнуло пугающее ощущение слежки, заставившего ее пульс участиться от страха. На поверхности плавали обрывки прошлой ночи, когда Ева сняла кулон с шеи и спрятала его в ладони после того, как Северин выпил кровавый напиток. Но в нем было и более глубокое воспоминание. Лайла закрыла глаза, пытаясь проникнуть в этот предмет…

Маленькая рыжеволосая Ева вертится перед картиной с изображением прекрасной рыжеволосой балерины. Она находится в красивой комнате, полной картин и статуй.

– Я хочу танцевать, как мама! – говорит она.

– Ты никогда не станешь такой, как твоя мама. Ты меня поняла, Ева?

Даже в воспоминаниях Лайла узнала этот голос… Михаил Васильев. Антиквар из Санкт-Петербурга. В голове промелькнул портрет прекрасной балерины, любовницы Васильева, которая покончила с собой после рождения их внебрачного ребенка. Все это время они думали, что ребенок мертв. Но они ошибались.

Лайла вспомнила последние слова Васильева в салоне:

Она найдет вас.

Речь шла не о матриархе. Он имел в виду Еву, свою родную дочь.

Лайла сильнее сжала кулон в кулаке, и на нее нахлынули воспоминания…

Длинный раскаленный нож, приставленный к ноге Евы. Ее пронзительные крики и мольбы.

– Я не могу позволить тебе быть такой, как твоя мать. Я делаю это, чтобы защитить тебя, дитя. Я делаю это, потому что люблю тебя.

На глаза Лайлы навернулись слезы… но это было ничто по сравнению с паникой, которую она внезапно почувствовала, когда воспоминания изменились. Прежние воспоминания лежали глубоко в памяти… но это… это было в прошлом году.

– Я знаю, что вы хотите свободы, Ева Ефремова. Следуйте моим приказам, и я дам вам то, чего вы так хотите. Больше никаких комендантских часов, никаких пряток, никакой темноты. Падший Дом полагается на вас.

С тихим металлическим звоном кулон выпал из руки Лайлы. В ее голове роилось слишком много мыслей, но именно этот звук привлек ее внимание. Она слышала, что вечеринки Зимнего Конклава могут длиться часами. Но в Спящем Чертоге было поразительно тихо.

– Тебе надо было остаться в постели, – сказала Ева, стоявшая на нижней ступеньке лестницы.

Рыжеволосая девушка сменила свое зеленое бальное платье на военную форму. Узкие черные брюки и облегающий мундир.

– Тебе понравился подарок доктора? – спросила Ева, подходя к ней. – Он так милосерден, что хотел подарить вам обоим последнюю ночь наслаждения. Он решил, что, если ты окажешься слишком упряма, чтобы пойти к Северину, – я окажу ему честь, подарив ему последнюю ночь с тобой. Еще у меня был вариант самой подтолкнуть тебя пойти к нему. – Ева смерила ее взглядом. – Похоже, у меня все получилось. Какая я молодец.

Ева вытащила кинжал, и Лайла оглянулась через плечо. Она была слишком далеко от двери. Девушка никак не могла собраться с мыслями. Доктор? Он был здесь?

– Послушай, Ева. Я понимаю, что Падший Дом обещал тебе свободу, но мы можем тебе помочь…

Глаза Евы широко распахнулись.

– Как ты узнала…

Она замолчала, ее взгляд упал на брошенный кулон. Подняв глаза, Ева посмотрела куда-то за плечо Лайлы.

– Ты был прав, – сказала она.

Но она обращалась не к Лайле.

Позади нее кто-то захлопал в ладоши. Прежде чем Лайла успела обернуться, незнакомец схватил ее и прижал к своей груди. Ева бросилась вперед и схватила ее за горло. Острое кольцо впилось ей в шею.

– Замри.

Тело Лайлы онемело. Она не могла даже говорить.

– Должно быть, тебе интересно, что Падшему Дому от тебя нужно, – сказала Ева.

– То же самое, чего жаждет твой дорогой Северин, моя милая муза, мой божественный инструмент, – произнес знакомый голос.

Лайла почувствовала, как кто-то схватил ее за руки и поднес ее ладони к ее же лицу.

– Всего-лишь твое прикосновение.

31

Северин

Северин проснулся в холодной постели, и паника, похожая на грозу, пустила корни в его голове. Лайла ушла. Конечно, она ушла. Он проклинал тот кровавый напиток, который заставил его открыть ей свою душу. Должно быть, он напугал ее. Он коснулся пустого места рядом с собой. Каждая деталь прошлой ночи прожигала его насквозь. Каждое его слово. Щеки Северина горели от стыда… но почему он помнил, как Лайла улыбалась ему, как она смеялась, прижимаясь к его груди? Лайла была сложным, непостижимым существом, но она никогда не была жестокой. Жалость не заставила бы ее лечь к нему в постель. Так почему она так быстро покинула его?