Читать книгу "Миф об идеальном мужчине - Татьяна Устинова"

Для чего нужно два раза подряд отнимать у человека сумку? Впервый раз ее вернули. Это вообще клиника какая-то. Белые Столбы называется. Вовторой раз почему-то не вернули. Почему? Почему вернули первый раз и назавтравсю процедуру повторили сначала?

Андрей, дотянувшись и чуть не свалившись со стула, поменял в“Панасонике” кассету. Эта кассета была из дома родителей Сергея Мерцалова. Наней было всего три сообщения. Два из них от пациентов Мерцалова-папаши, третье– от того самого академика Виноградова, которым свекровь попрекала Ирину.Дальше только тихое шуршание пленки.

Зря ты старался, майор Ларионов. Все чисто. Даже если что ибыло, аккуратные родители Мерцалова, конечно же, все затерли. Зачем он врал?Зачем папаша Мерцалов врал, что у него не работал телефон? Ну, соврал бы, чтоони ничего не слышали, автоответчик что-то там такое записал, и ладно. В концеконцов никто никогда не докажет, что человек слышал сообщение, если он говорит,что он его не слышал.

Андрей снова поменял кассету и сразу понял, что здесь емуповезло больше. Сообщения были разнообразные и явно более ранние, чем ночь,когда произошло убийство. Очевидно, у Петра не было привычки затиратьсообщения.

Мышиный писк, шуршание пленки, задыхающийся голос: “Петя,немедленно возьми трубку. Слышишь? Петенька, я прошу тебя, немедленно возьмитрубку!”

Пауза. Андрей выпрямился и с изумлением посмотрел на“Панасоник”.

“Петя, да где же ты?! Там что-то стряслось у Ирины. Сергейпошел с собакой и не вернулся домой. Петя! Перезвони нам, как тольковернешься”.

Этот задыхающийся, дрожащий, умоляющий голос принадлежитсамой царице Тамаре – Лидии Петровне Мерцаловой?!

Андрей перемотал пленку.

“Петя, немедленно возьми трубку. Слышишь? Петенька, я прошутебя, немедленно возьми трубку! Петя, да где же ты?! Там что-то стряслось уИрины. Сергей пошел с собакой и не вернулся домой. Петя! Перезвони нам, кактолько вернешься”.

Итак, Пети не было дома в ночь убийства. Вряд ли, услышавтакое сообщение от матери, человек спокойно завалился бы спать дальше.Очевидно, телефон у него работает таким образом, что автоответчик включаетсяпосле нескольких звонков, ведь Мерцалова несколько раз повторила, чтобы он взялтрубку, значит, была уверена, что он слышит.

Снова писк и тот же умоляющий, полный сокрушительной паникиголос: “Петенька, да где же ты?! Господи, там что-то ужасное. Петя, я не могутебя найти, твой мобильный не отвечает” Отец поехал туда. Господи, Петя, чтонам делать?! Позвони немедленно, как только прослушаешь сообщение”.

Отец поехал… куда?!

Это Гольдин поехал, а не отец Мерцалова! Леонид АндреевичМерцалов сказал, что ничего не знал до самого утра, пока они с женой непозвонили Ирине, чтобы выяснить, кто будет забирать детей!

Андрей длинно и витиевато выругался.

Когда-нибудь я разберусь в этом проклятом деле или нет?!!

Он нажал кнопку. Снова писк и тот же голос, на этот разисполненный вселенского страха и такой же тоски:

“Петя, уже почти утро. Папа вернулся. Мы не знаем… Петенька,позвони нам. Петя, я умоляю тебя, мальчик мой, позвони нам… Господи, как этоужасно… Мне не верится даже…”

Они все знали. Они все знали и узнали о Сергее ночью, аникаким не утром. Петра дома не было. Где был отец Мерцаловых, куда именно онездил – непонятно. У Ирины он не был. Где он был?

Думай спокойно, приказал себе Андрей. Думай так, как тыдумаешь обычно. Не спеши и не зарывайся.

Если бы только это было обычной работой!

Дальше пошли сообщения, не имеющие отношения к той ночи.Андрей старательно дослушал их до конца и поставил все сначала.

Он слушал очень внимательно, сцепив на животе большие руки.Он должен был услышать что-то, не услышанное с первого раза.

Сергея Мерцалова убил его собственный брат.

Брат?!

* * *

Клавдия слышала, как он зачем-то приоткрывал к ней дверь инекоторое время мялся на пороге. Проверял, не снятся ли ей кошмары? Онастарательно притворялась, что спит. Не зря же он сказал ей – привыкай. Емунужно работать, и она совсем не хочет его отвлекать. Еще рассердится.

Она была так счастлива, что спать не могла совершенно. Гдеуж тут спать, когда он сказал, что жить с ним трудно и что ей нужно привыкнуть!

Господи, в это невозможно поверить. Все это произошло не сней, а с какой-то другой женщиной. Именно этой другой женщине только чтосказали, что она сможет жить с мужчиной, в которого всю жизнь влюблена, какшкольница. Именно у этой, другой женщины неожиданно появился шанс устроить своюжизнь так, как ей даже не могло присниться в самых соблазнительных иневероятных снах.

Не то что спать, она даже лежать не могла спокойно. Онсказал: “Лежать и спать!” – как будто она была его собакой. Какое счастье, чтоон сказал ей: “Лежать и спать!” Так говорят только очень близким, самымблизким. Самым понимающим. Своим. Как будто она давно и безраздельнопринадлежит ему и он в ней совершенно уверен. Впрочем, так оно и есть. Онапринадлежит ему всю жизнь, и он может быть в этом совершенно уверен. Не в силахлежать, она села на диване и натянула на голову перину. Она любила так сидеть вминуты сильных душевных потрясений. В детдоме она всегда натягивала на головуодеяло, чувствуя, что это единственный способ укрыться от мира, который был ейопасен и враждебен. В котором нужно было выживать.

Она улыбнулась под периной.

Теперь ей не нужно выживать. Теперь у нее есть Андрей,который заботится о ней. Который даже заглянул тихонько, чтобы проверить, спитли она.

Ну, и что ты теперь плачешь? Зачем ты плачешь, ведь всехорошо! И, начиная с сегодняшней ночи, будет хорошо всегда.

Слезы капали прямо на разбитые коленки. Клавдия осторожнопромокала их пододеяльником.

Нужно встать и сделать что-нибудь. Ну, хоть походить покомнате. Сидеть дальше под периной и заливаться слезами было выше ее сил.

Шмыгая носом, она осторожно выбралась на холод иприслушалась. Ей велели лежать и спать, а она нарушает приказы. Из-за закрытойдвери неслось какое-то бормотание и как будто взвизгивание перематываемойпленки. Что-то он там слушал. Интересно, это тоже часть его работы?

Клавдия начала подмерзать.

Отопительный сезон, подумала она, поспешно натягивая наголое тело свитер, – великая и недоступная пониманию простых граждан вещь.

Она осторожно выглянула в коридор. Свет был только на кухне,значит, Андрей производил свои манипуляции именно там.