Читать книгу "Когда собаки не лают. Путь криминалиста от смелых предположений до неопровержимых доказательств - Анджела Галлоп"

Большая часть одежды, которая была на Ричарде Томасе в момент смерти, сгорела или была безнадежно повреждена огнем в Сковестон-парк в 1985 году. Тем не менее часть одного из его носков при пожаре уцелела. Волокна из кармана Купера совпали с двумя типами волокон с этого носка.

На основании экспертизы волокон была установлена убедительная связь с двумя девочками, на которых в Милфорд Хейвен было совершено нападение на сексуальной почве. Так, на изнаночной стороне одежды девочек нашли волокна, которые могли быть оставлены парой перчаток, найденных в кустах, в то время как другие волокна были перенесены в обратном направлении – с одежды девочек на перчатки. Обнаружилось даже одно волокно, которое могло принадлежать BB109, – оно упало с одной из жертв на лист бумаги, на котором та стояла во время медицинского осмотра. Также эксперты установили связь между перчатками и вооруженным ограблением, за которое Купер уже был приговорен, с использованным во время него оружием, найденным в гараже.

Проведенная нами экспертиза явно указывала на то, что на шортах была кровь Питера Диксона. Смущало лишь то, что шорты на наброске художника, хоть и были похожими, выглядели длиннее. Мы снова изучили шорты Купера. При более внимательном осмотре оказалось, что они подшиты. Работу сделали очень аккуратно, но явно в домашних условиях – возможно, женой Купера, которая работала швеей.

Распоров швы на шортах, мы обнаружили небольшое и довольно странное пятно от крови и чего-то еще, возможно, слизи или выделений из носа. Мы проанализировали это пятно с помощью SenCE – самой чувствительной методики ДНК-экспертизы – и обнаружили там смешанную ДНК, которая, однако, содержала все элементы ДНК дочери Диксонов Джули.

Помимо регулярных встреч с полицией мы держали ее в курсе с помощью письменных отчетов. Нашими успехами были довольны. Тем не менее, когда мы рассказали полицейским и адвокатам защиты о том, что обнаружили, распоров швы на шортах, нам гневно сказали: «Это совершенно абсурдно. Советуем повторить ваши анализы и расчеты».

И все же, хоть улика и казалась неправдоподобной, наука никогда не врет. Таким образом, мы понимали, что на самом деле нужно ответить на следующий вопрос: «Как ДНК Джули Диксон могла оказаться на шортах Купера, если девушки не было рядом с ним или с береговой тропой, где были обнаружены тела ее родителей?»

Наши анализы показали, что некоторые компоненты пятна с вывернутого подшитого края шорт принадлежали неустановленному лицу. В свете высказанной в наш адрес критики мы обратились за помощью к Дэвиду Болдингу, одному из лучших статистиков среди известных, специализирующихся на ДНК в сфере криминалистики. Подтвердив нашу правоту, он добавил: «Согласно результатам ДНК-экспертизы по методу SenCE, то, что источниками ДНК служат Джули Диксон и одна неизвестная женщина, не являющаяся ее родственницей, в 990 миллионов раз вероятней, чем то, что источники – две неизвестные женщины, не состоящие в родстве как друг с другом, так и с Джули Диксон». Мы снова стали изучать улики, связанные с местом преступления, чтобы убедиться, что мы ничего не упустили.

Мы уже знали, что Диксонсов застрелили в упор, и их убийца, должно быть, перенес их тела туда, где они были обнаружены. Ему было бы сложно это сделать, не оставив на своей одежде следов их крови. На фотографиях с места преступления были видны лежащие в зарослях тела, открытый рюкзак, принадлежавший паре, а также различные вытащенные из него предметы. Некоторые из предметов, разбросанных на земле рядом с телами, вероятно, были запасной одеждой, которую убитые носили с собой. А что, если шорты принадлежали одной из жертв, и когда Купер нашел их, обыскивая рюкзак в поиске денег и банковских карт, решил поменять на собственные, испачканные кровью? Это, определенно, было бы правдоподобным объяснением обнаруженным следам ДНК их дочери, которая жила с родителями в их доме под Оксфордом. Затем, если Купер принес эти шорты к себе домой, и в какой-то момент его жена их подшила, он бы даже и не знал про спрятанное под загнутый край шорт пятно крови, к тому же очень маленькое. Я попросила криминалиста Фила Авенелла изучить этот аспект дела. Фил один из тех людей, кто совершенно спокойно относится ко всему экстраординарному. Мало того что он проделал прекрасную работу, так еще и выдержал довольно резкую критику, пока полиция и адвокаты не осознали, что полученные им результаты не только никак не опровергали ключевые доказательства по делу, а только подтверждали их.

Один из принципов проведения любой научной экспертизы, будь то в криминалистике или какой-либо другой области, заключается в том, что не нужно бояться, когда что-то не сходится либо когда получаешь какой-то неожиданный результат. Проверив и перепроверив результаты ДНК-анализа, мы поняли, что ошибки не было. Когда присяжных знакомят со всеми доказательствами и их возможными объяснениями, окончательное решение остается за ними. Так и было во время судебного процесса против Джона Купера в 2011 году. Его признали виновным в убийстве Ричарда и Хелен Томас, а также Питера и Гвенды Диксонов, в нападениях на сексуальной почве с отягчающими обстоятельствами, а также пяти попытках ограбления молодых людей, которым не посчастливилось повстречать его в поле, и приговорили к пожизненному тюремному заключению.

31

Размышления

Просматривая многие сотни папок с документами по различным делам в процессе написания этой книги, я поразилась тому, что все эти продырявленные листы бумаги, скрепленные зелеными держателями с металлическими наконечниками или голубыми кольцами, отображают значительную часть моей жизни. Когда мне было 20 с небольшим, я всегда представляла себе, что не смогу продолжать работать, когда стану «старой» (тогда я не могла себе представить, каково это, быть старой, теперь же даже не уверена, есть ли вообще такое понятие!). Я была убеждена, что уйду на пенсию к 57 годам, как это сделали некоторые мои коллеги, когда ЭКС коснулся демографический и финансовый кризис. Теперь мне уже под 70, и я все еще в деле. Полагаю, все потому, что я продолжаю получать удовольствие от новых задач, среди которых не бывает одинаковых. Мне нравится то, что, каким бы запутанным и старым ни было дело об убийстве, у меня непременно найдется целая масса идей по поводу того, как докопаться до его сути. Мне приятно знать, что меня окружают люди, у которых будут и другие, возможно, лучшие идеи и которые в точности знают, что нужно делать. И мне нравится, что я могу зайти в любую не справляющуюся со своими задачами криминалистическую лабораторию в любом уголке мира и сразу же на уровне интуиции понять, что там не так и как это исправить – своего рода Гордон Рамзи[51] «Кошмаров в лаборатории», только с более мягким, я надеюсь, подходом и уж точно без ругательств.

Помимо прочего сейчас больше всего удовольствия я получаю, наблюдая, как младшие коллеги развивают свои профессиональные качества. Я работаю с чрезвычайно талантливыми людьми. Часть из них полностью понимает подход в криминалистике, который мы разрабатывали все эти годы, оказавшийся столь успешным. В конце концов, что может быть приятнее, чем помочь привлечь виновного к ответственности, а иногда одновременно и оправдать невиновного?