Читать книгу "Навсегда с тобой - Дженнифер Арментроут"

В следующие выходные я помогала Нику по дому. Мы перебрали вещи его дедушки, оставляя из них те, с которыми Ник не хотел расставаться.

Весной в воздухе всегда витает обновление, вот и нас с Ником оно охватило. Мы распахнули окна, пуская свежий воздух летать по комнатам. Казалось, все меняется и открывается миру. Запаковывая коробки с одеждой дедушки, которые надо было убрать, мне казалось, что я складываю туда чувство вины и боль. С каждым днем мне становилось все легче справляться с потерей ребенка, принять, что в этом никто не виноват, и двигаться дальше. В чем-то это напоминало уборку комнаты дедушки Ника. Казалось, что ты делаешь шаг вперед, но на самом деле отступаешь на пять назад. Иногда бывало очень сложно принимать боль и не поддаваться воспоминаниям и размышлениям о будущем.

Как и ожидалось, врач на приеме после выкидыша не дал никаких ответов, почему это произошло, и никаких гарантий, что это не произойдет снова. Так что никто не знал, чего ждать от моей второй беременности. Это было сложно принять. Я вспоминала об этом не каждый день, но бывали моменты, когда просто застывала от неуверенности. Смогу ли я родить ребенка? На этот вопрос не было ответа. Но я продолжала говорить себе, что все будет хорошо, даже если не смогу этого сделать.

Как сказал Ник, главное – что мы были вместе. Только это было важным.

Он сомневался, что сделать с комнатой деда: превратить ее в гостевую комнату или во что-то еще.

Встав перед перестеленной двуспальной кроватью, я взяла его под руку и наклонилась к нему.

– Тебе необязательно принимать решение прямо сейчас.

– Да, ты права. – Он повернул голову и, опустив подбородок, провел губами по моим грязным и, возможно, пыльным волосам. – Но думаю, что оставлю ее такой, какая она сейчас. Его спальней.

Я обвела взглядом комнату. На опустошенном комоде в ряд выстроились фотографии деда, словно маленькие солдаты воспоминаний. Мне нравилась идея оставить эту комнату в таком виде, в каком она находилась.

– Согласна.

– Спасибо за помощь. Я действительно ценю это. – Ник высвободил руку, потом наклонился и, взяв мою ладонь, поднял ее. – Но ты такая грязная.

Я улыбнулась ему в ответ.

– Ты тоже, малыш.

– Тогда, думаю, нужно исправить это.

Мое тело с радостью поддержало это предложение. Ник вывел меня из комнаты и повел вниз, в свою спальню недалеко от кухни. Он старательно раздевал меня, только на это потребовалось больше времени, чем обычно. Но я нисколько не расстроилась из-за этого. Кажется, еще до того, как Ник включил воду и ванную заполнил пар, он поцеловал каждый сантиметр моего тела. А все только начиналось.

– Я люблю твои губы. – Он поцеловал меня. – И эти щеки. – Его губы проложили путь туда. – И эти глаза. – Он поцеловал лоб и начал спускаться вниз. – Люблю твою шею.

– Шею? – Я хрипло рассмеялась.

– Ага. И твои лопатки. – Он поцеловал меня в ключицу.

– Ты такой странный.

– Я так сильно люблю тебя.

Сердце сжалось. Как всегда, когда я слышала эти слова.

Он поклонялся каждому сантиметру моего тела. А когда обхватил губами сосок и втянул его в рот, то с моих губ сорвался хриплый стон, который возбудил еще сильнее.

– И я просто обожаю их.

Я возбудилась так сильно, что было даже больно.

– Боже.

Мы долго пробыли в душе, но всего лишь несколько минут потратили на то, чтобы действительно помыться. Когда мы только зашли в него, моя спина тут же оказалась прижата к плитке, а Ник на коленях вырывал у меня тихие стоны. Мои ноги ослабли, а тело все еще дрожало от сильнейшего оргазма, когда он встал передо мной. Вода стекала по его бронзовой коже, а зеленые глаза смотрели на меня собственническим, всепоглощающим взглядом, когда он проник в меня.

Он погрузился полностью, даря мне невероятные ощущения, но при этом очень нежно держал меня, даже когда его тело напряглось. Наши глаза находились на одном уровне, бедра к бедрам, грудь к груди.

– Боже, ты ощущаешься так хорошо, что мне не хочется торопиться.

– Не торопись.

Я провела пальцами по его коже, по груди. Ник застонал и начал двигаться. Его мышцы дрожали, а мои руки скользили по его телу. Мы очень быстро потерялись друг в друге, его бедра раскачивались в безумном ритме, а мои устремлялись навстречу. Казалось чудом, что мы не упали и не переломали себе шеи.

Позже, намного позже мы лежали на кровати лицом к лицу. Наша кожа обсохла, но волосы еще нет, и Ник играл с моими влажными прядями.

– Я тут подумал, – сказал он.

Я приподняла сонную бровь.

– Поздравляю.

Он усмехнулся.

– Язва.

Улыбка стала еще шире.

– Так о чем ты подумал?

– Эта мысль возникла случайно. – Он перекинул прядь волос через мое плечо и взял другую. – Я подумываю рассказать Калле, кто мой отец.

У меня перехватило дыхание, а сонливость испарилась.

– Серьезно?

– Да. – Уголок его губ дрогнул. – Что ты об этом думаешь?

– Что я думаю? – Я подтолкнула его на спину, и уселась сверху и уперлась руками по обе стороны от его головы.

– Мне нравится ход твоих мыслей, – пробормотал он.

– Заткнись, – сказала я. – Думаю, это отличная идея.

– О том, чтобы ты побыла сверху?

Я склонила голову набок и с нежностью посмотрела на него.

– Нет. Я не об этом.

Он снова рассмеялся, а его зеленые глаза засветились. Такого я не видела последние несколько дней.

– Знаю.

Наклонившись, я мимолетно коснулась его губ.

– Я горжусь тобой.

Его руки сжали мои бедра.

– Почему?

Я пожала плечом.

– Знаю, насколько трудным будет этот разговор и как много ты думал об этом. Но если расскажешь все Калле, это станет огромным шагом на пути к тому, чтобы просто отпустить все. – Я поцеловала его еще раз и выпрямилась. – Если захочешь, чтобы я была рядом, когда соберешься это сделать, только скажи.

– Я хочу, чтобы ты была там со мной.

– Значит, так и будет.

Он поднял руку и зарылся ею в моих волосах. Ник притянул меня к себе и остановился, когда между нами оставалось не больше сантиметра.

– Знаешь что?

– Что?

Он притянул меня еще ближе, так, что, когда заговорил, его губы касались моих.

– Я люблю тебя.

Сердце затрепетало так сильно, что, казалось, сейчас поднимет нас к самому потолку. Три этих слова я никогда-никогда не устану слышать. Я снова поцеловала его, но в этот раз в нашем поцелуе не было ничего нежного или целомудренного. Сказав ему те же слова, я показала, насколько сильны мои чувства.