Читать книгу "Чума теней - Вадим Калашов"

– Да ничего ты не вычислил, – махнул рукой Гулле.

– Да нет, ты выслушай!

– Ничего не буду слушать. Отпускай Райнеса и иди домой, к Фейли и Герту. Я тоже сейчас пойду.

– Куда? Брать Безжалостного?

– Вроде того.

– Сколько бойцов берёшь с собой?

– Нисколько.

– Стой… ты… ты идёшь на Безжалостного в одиночку?!

Гулле осмотрел меч, достаточно ли остра кромка, удовлетворенно кивнул, сделал то же самое с кинжалом, затем тяжело встал из-за стола, расплатился по счёту и пошёл к дверям, на ходу надевая шлем. Найрус побежал следом.

– Э, дружище. Так не пойдёт. Я с тобой.

– Нет, Найрус. Я один. Всё будет хорошо. Скажешь детям, что ночью или утром я приведу Блича.

– Ты нашёл его? Здорово!

– Да. Началось с того, что поймали одного слизняка. Кольчугу, которую я лично покупал Бличу, он пытался заложить. Чуть не пошёл против своих принципов не избивать задержанных, когда тварёныш внаглую соврал, что это, мол, наследство дедушки-мечника. А дальше закрутилось-завертелось.

– Так, может, вместе сходим за Бличем вначале?

– Поверь, я мечтаю обнять мальчишку не меньше твоего, но Безжалостный важнее. Бличу ничего не угрожает. Он одет, обут, накормлен, спит в тепле.

Найрус понял, что дальше говорить с Гулле бесполезно. Внезапно Гулле остановился, поднял забрало, обнял Найруса и попросил:

– Когда увидишь мою жену, скажи ей… скажи ей… впрочем, не надо, ничего не говори. Я скажу сам.

И сев в карету Герцогского Ока, он уехал в одиночку завершить следствие по самому опасному убийце, с каким имела дело когда-либо столица герцогства Блейрон.

Глава десятая. Цена вопроса

Сидеть в мокрой сорочке было очень холодно, но без неё ещё холоднее. Когда идёшь, особенно быстро, да, тогда не зябко. Но нельзя идти бесконечно – ноги рано или поздно устанут. Особенно убывают силы, если понимаешь, что часа полтора шёл не туда.

Когда Рогна сузилась и ушла под крепостную стену, Блич понял, что ошибся с направлением. Заметив стражников, мальчик сообщил, что он пропавший племянник Воина Чести, их начальника, пусть его отведут к нему, награда будет достойной. В ответ стражники чуть не дали затрещину, отпустили пару глупых шуток, в общем, не поверили.

Блич повернул обратно, но через двадцать минут сел обессиленный на землю. Проснулось солнце, но его лучи не особо грели. Проснулись многочисленные обитатели прибережья, в основном бродяги. Они решили, что Блич задумал посягнуть на их доходы – поиск ценного в том, что люди выбрасывают или теряют в воде, – и Бличу пришлось уйти.

Река была удивительно красива на рассвете, и в другое время поэтичный мальчик непременно разродился бы какими-то строками, но сейчас Блич хотел только согреться и поесть.

Подросток отошёл от воды и начал спрашивать у прохожих, где дом Воина Чести, он его потерявшийся племянник. Над ним смеялись или просто не обращали внимания.

Когда Блич проходил мимо кабака, кабатчик подозвал, дал разбавленного вина (это помогло чуть согреться), хлеб с колбасой (немного насытило) и попросил помолиться за упокой души грешных родственников. Блич понял, что его в таком виде принимают за блаженного.

Неожиданно вспомнилось обещание Виклора Волка помочь, и мальчик нацарапал осколком кирпича знак Тропы и своё имя. Постоял, ожидая чуда, что вдруг из-за поворота выскочит Виклор и скажет что-то вроде: «Ты звал меня? Слушаю и повинуюсь! Три желания, три желания!» Разумеется, ничего не произошло.

Ещё немного поскитавшись, Блич опять оказался на прибрежье. Босые ноги снова приятно ступали по песку, а не отзывались кровью на камни мостовой. Но, главное, здесь был единственный ориентир в этом чужом пока ещё городе. Река.

Прелесть реки в том, что у неё всего два направления. И один раз ошибившись, второй раз уж точно идёшь правильно.

Бродяги на этом прибрежье были гораздо добрее тех, которые обитали ближе к крепостной стене и истоку. Шестеро, оборванные мальчишки в возрасте от восьми до двенадцати, позвали Блича есть жареную рыбу и согреться у костра.

Блич был почти уверен, что они думают его ограбить, но так как брать у него было нечего, никакого страха он не испытывал. Но беспризорники оказались славными ребятами. Они подумали, что он сбежал из дома, и, сытно накормив, начали спрашивать, почему, как его били и чем. Показывали свои шрамы, доставшиеся от отцов и дядей, мастеровых и монахинь из приюта. Бличу стало плохо, когда он услышал про розги и палки, стояния на горохе и избиения прутом, прижигание калёными щипцами и прочие мерзости взрослых, опьянённых властью над детьми. Конечно, его тоже наказывала мама, а иногда папа и тётя Инге, и даже один раз бабушка, но никогда это наказание не доставляло особой физической боли и не было унизительным.

Плохое настроение улетучилось, только когда мальчишки позвали нырять на полузатопленную баржу. Это считалось их местом, они так и называли себя: Банда Баржи. Здесь дети, полжизни проведшие на реке, поразились, как Блич глубоко ныряет, на какой долгий срок умеет задерживать дыхание под водой, с какой скоростью может плавать.

Потом пришли трое взрослых бродяг, от которых разило дешёвым пойлом шагов за двадцать. Они сказали Банде Баржи, что теперь это их место, а ребятня пусть проваливает. Тогда Блич поднял палку и вступился за беспризорников. Противники тоже взяли палки в руки. И сколь мал ни был опыт Блича в фехтовании (всего-то чтение трактата да с десяток уроков Кая Велестоса), этого хватило, чтобы не обучавшиеся фехтованию совсем получили и на орехи, и с горошком, и вообще полное меню. К тому же Блич был не один – новые друзья активно поддерживали его метко брошенными камнями.

Когда избитые бродяги ретировались, Банда Баржи торжественно приняла в свои ряды Рыцаря Бежевая Сорочка. А уж окончательно их героем Блич стал, когда выяснилось, что он побил Байки Рыбака. Байки оказался известным персонажем реки, и персонажем отрицательным. Банду Баржи Рыбак презирал и одного из мальчиков однажды чуть не утопил багром. Просто потому, что не любил нищат.

В два часа дня Блич ещё раз поел жареной рыбы, потом дал небольшой урок фехтования и ушёл, сказав спасибо Банде за тёплый приём.

То ли вкусная еда придала сил, то ли положительные эмоции, которыми зарядился от неунывающих беспризорников, но Купеческого моста Блич достиг ещё до темноты, буквально на полчаса разминувшись с ныряльщиками, которые искали его тело. И сразу же понял, куда повернуть, чтобы увидеть дом дяди. Теперь его, Блича, дом.

Всё. Приключение закончилось, и закончилось хорошо. Конечно, тётя Инге накажет. Разумеется, не розгами или калёными щипцами, но в недельном запрете на прогулки тоже хорошего мало.

Целая неделя!

Река так играла на солнце, так манила. Казалось бы, Блич уже накупался сегодня досыта, но когда знаешь, что неделю просидишь дома…