Читать книгу "Корона желаний - Рошани Чокши"

Как и ожидалось, на коронацию Викрама собралась огромная толпа. Дипломаты и знатные королевские гости сыпали со всех щелей. Натянутые нервы дребезжали, ладони покрылись потом. Слуга протянул мне хрустальный кубок, и в груди защемило. Каковы шансы, что здесь подают светлые воспоминания?

– Ваше величество, мы очень рады, что вы решили принять приглашение, – сказал стоявший рядом со мной дипломат. – Позволите вас сопроводить? У императора Викрамадитьи есть время до коронации, и он хотел бы встретиться с вами наедине, без свиты.

«Мы предпочли бы обойтись без зрителей».

Я нацепила на лицо бесстрастную маску:

– Ведите.

Кажется, за те минуты, что мы шли по садовой дорожке, я умирала и оживала сотни раз. Возмущение, гнев, возбуждение и боль сминали ребра. Все тело напряглось и натянулось как тетива. И я вновь и вновь представляла, какие слова произнесет Викрам, как попытается помягче объяснить, что пережитое нами в Алаке – миг вне времени, и он не хочет ни повторения, ни продолжения. И еще одна мысль, самая жуткая, терзала нутро… что я ждала слишком долго.

Сюда не доносились звуки торжества. Кругом царило спокойствие. Тишина.

– Его величество в конце садовой дорожки. – Придворный в последний раз поклонился и исчез.

Я никогда не видела такого сада. В большинстве королевских угодий предпочитали скульптурные лужайки и элегантные композиции. Здесь же все выглядело… причудливо. Над моей головой покачивались крошечные фонарики из лунного камня, словно отголоски огоньков, что озаряли листву огромного баньяна в Алаке. Шелковые ленты удерживали на ветвях тысячи колокольчиков, и когда над деревьями промчался ветер – мир наполнился музыкой.

Мне всегда нравилось гулять в садах, но после возвращения в Бхарату я не могла вынести одиночества, скалившего зубы и заявлявшего о себе на каждом шагу. Здесь же… здесь я ощутила успокоение. Не разумом – душой. Это как узнать в темноте свою комнату. Когда не видишь, но понимаешь: мое.

Тут цвели диковинные розы – сочно-зеленые и темно-синие, – я таких еще не встречала. В воздухе нежной песней разливался аромат, неспешный и навязчивый. Вдоль дорожки тянулись небольшие деревца, вырезанные из зеркал, впитывая свет и создавая собственную иллюзию отражений. Под ветвями переливались золотые плоды. Приглядевшись, я поняла, что это лишь украшения. Не волшебство. А может, и волшебство. Ведь разве оно не в глазах смотрящего?

Я ускорила шаг. И едва не задохнулась, увидев торчащие из цветущих кустов рукояти мечей, что прорастали из грязи.

«Если бы ты могла вырастить в своем саду что угодно, что бы это было?»

«Мечи».

И вот они здесь.

Я прошла чуть дальше и, вскинув голову, наткнулась на свисающие с ветвей серебряные чаши, над которыми витал сладкий аромат сиропа гулаб джамуна.

«Вот бы просто срывать готовые шарики с дерева и есть».

Я вспомнила, как Викрам смеялся, услышав, что я мечтаю лишь о сладостях и мечах. Он назвал меня…

– Жуткая девчонка.

Осознав, что слова прозвучали не в голове, а где-то рядом, я повернулась.

Сердце подскочило к горлу. Я знала, что если сейчас посмотрю на Викрама, то все чувства непременно отразятся на лице, потому смотрела на него по частям. Сначала руки. Все с теми же тонкими пальцами. Но уже не руки ученого, как раньше. На левой красовался шрам. Затем плечи. Гордо расправленные под изумрудным шервани. Власть пошла Викраму на пользу, он даже держался теперь иначе. Змея Биджу висела на его шее как ожерелье. И наконец, лицо. Вот его иномирные черты остались прежними. Прекрасными. Даже невыносимо прекрасными. И все те же чуть изогнутые губы, будто готовые вот-вот растянуться в улыбке. Викрам стоял наполовину в тени, наполовину на солнце – воплощенное искушение и озорство.

Смотреть на него было трудно, будто я не могла охватить все детали зараз.

– Что скажешь? – спросил Викрам. – Похоже это на сад твоей мечты?

– Ты создал его для меня?

Он кивнул.

– Но тогда почему делегаты сказали, что ты… – Я осеклась, слова застряли в горле.

– В основном, чтобы заставить тебя приехать. Мне тоже пришлось покрутиться, рассчитывая время. Не хотелось, чтобы ты пропустила торжество, но и застрять в бесконечных церемониях первого визита Бхараты в Уджиджайн тоже, – небрежно признался Викрам. – Я подумывал сам к тебе отправиться, но не мог взять с собой сад, а если бы и придумал как, вряд ли бы твоя стража порадовалась юнцу, что бегает по лужайке, вонзая в землю мечи…

– Ты ничего не сказал о моем подарке, – выпалила я.

– Деревянная корона? – Викрам поднял ее со стола за его спиной. – Моя любимая игрушка. Я сдержал слово и бросался ею в людей. Разве что пантера решила, что это отличная точилка для зубов, и…

– Почему ты ничего не ответил?

Он уставился на меня, сдвинув брови:

– Откуда мне было знать, что ты ждешь ответа?

– Я делаю подарок. Ты отвечаешь тем же. Таковы правила дарения.

– Нет, правила другие. Ты делаешь подарок. Я его принимаю.

– Мог бы поблагодарить.

– Когда я покидал Алаку, ты ясно дала понять, что тебе нужно время и пространство, дабы разобраться в королевстве и в самой себе. – Викрам говорил все громче. – Я не хотел загромождать твой разум, вторгаясь в мысли и лишний раз напоминая, что вот он я, стою, смотрю в окно и вздыхаю точно несчастный одержимый, только что открывший для себя трагическую поэзию.

Я ошарашенно моргнула:

– Что?

Викрам скрестил руки на груди:

– Думаешь, я тут украшал деревья сладостями и огоньками от нечего делать? Просто не верится, что тебе хватает наглости на меня злиться. Я выполнил твою просьбу и отступил!

– Слишком далеко отступил!

– Так ты же не уточнила, – всплеснул он руками.

– Ты бы все понял, если бы ответил на мой подарок.

– Это была деревянная корона.

– То есть тебе не понравилось?

– Я этого не говорил! – проворчал он.

Собственное сердце казалось мне спутанным клубком ниток. И вместе с тем в груди разливался восторг, потому что Викрам назвал себя «несчастным одержимым».

И все равно он меня обманул.

– Ты манипулировал мной, заставил приехать, хоть и не знал, что я чувствую…

– Я бы никогда так с тобой не поступил, – резко оборвал он. – Я не манипулировал. Я поощрял. Совет хочет, чтобы я женился. Я просто подумал, раз уж мы настолько привыкли раздражать друг друга, то почему бы не посвятить этому всю мою жизнь. Но я хотел спросить тебя напрямую, глаза в глаза, а не через цепочку переговоров! Да, я сказал «всю мою жизнь», а не «нашу», потому что ты явно станешь моей погибелью. И о твоих чувствах я знал, потому что спросил.