Читать книгу "Честь имею - Николай Ярыгин"

– Надеемся, ваша светлость принесла нам хоть какой-то инструмент, чтобы мы могли открыть или выломать эту дверь, – отозвался один из двоих, маленький и щуплый, по имени Март Юрта, второй промолчал.

– Я вам принес не инструмент, а возможность. – Я помолчал, потом продолжил: – Ваш орден разгромлен полностью. Уничтожены почти все ваши братья, лишь три высших магистра сейчас еще живы и находятся у моего отца, как вы понимаете, не в гостях.

– Раньше тоже думали, что орден периодически уничтожали, но он возрождался всегда, – проговорил второй.

Март сидел молча, внимательно глядя на меня.

– Раньше кентийцам до вас не было никакого дела, вы не входили в сферу их интересов, потом вы совершили глупость, и пришла расплата. Вы можете не верить мне на слово, я могу отпустить одного из вас, с условием, что, выяснив, что я говорю правду, он вернется. Второй пока побудет здесь.

– А если тот, кого отпустите, не вернется? – спросил Март.

– Выждав определенное время, второму просто отрубят голову, потому что я пойму, что таким людям верить нельзя. Скажу больше: мне нужны ваши услуги, вернее, пока одна, а дальше будет видно. Думайте, решайте, завтра к вам кто-нибудь зайдет и спросит, скажете результат.

Я повернулся и вышел, стражник запер за мной дверь, и мы направились к выходу.

Вспомнив, что пообещал барону и баронессе, я снова зашел в кузню. Подозвав Мирко, попросил его кого-то поставить на изготовление пилорамы. Только с прицелом, что этот же человек будет производить ее установку и наладку. Тот покивал головой на мое объяснение и заверил, что все будет выполнено.

Следующим посетил Литона и его мастерскую, которая очень разрослась и где сейчас трудилась дюжина рабочих. Литон что-то обсуждал с двумя плотниками, держа в руках лист бумаги, по всей вероятности, с чертежом. Махнув рабочим, чтобы продолжали свои дела, прошел с Литоном в его каморку. Стол в ней был завален какими-то бумагами, дощечками, в общем, простой рабочий беспорядок. Развернул лист бумаги, на котором еще вчера набросал большую карету с усиленными осями и колесами, это у нас будет дилижанс. Литон посмотрел и поинтересовался, зачем это надо.

Пришлось объяснить, что пустим такие между городами королевства и будем перевозить желающих за плату.

– Ваша светлость, у нас сейчас пять карет в работе, и все под заказ, только через неделю можем начать делать.

– Хорошо, пусть через неделю, пока посчитай материал и составь список, что надо для постройки. Да, и еще… Где твой отец?

– Дома он, пока ничего для него нет, вот он с внуками и сидит.

– Пусть завтра зайдет, есть для него дело.

Я походил по цеху, посмотрел – да, заказы на кареты только увеличиваются. Заказы мы принимаем в городе, в нашем представительстве, многие уже приезжают и оговаривают цвета обивки сидений, стен, занавесок.

Выйдя от Литона, я направился в дальний конец двора: надо мне навестить некоторых обормотов, вымахавших ростом с теленка. В последнее время в связи с моими разъездами мы стали реже видеться. Войдя в помещение, которое специально построили для таргов, я был даже удивлен сдержанностью приема. Алый приподнялся с места, на котором лежал, и стоял на трех лапах – четвертую поджимал. Кокетка и Ночка подошли и как-то виновато потерлись об меня, тихонько мурлыча.

– Так, и что у нас тут? – подойдя к Алому и присаживаясь перед ним, произнес я, осматривая его лапу. – Ну, и где ты умудрился загнать эту колючку? – спросил я.

В его передней лапе торчала огромная колючка дерева читора, которое напоминало что-то типа земной акации, только колючки были похожи на маленькие кинжалы. Притом лапу колючка пробила насквозь – на ней были видны следы зубов, видать, сестры пытались вытащить ее. Выглянув наружу, я увидел Стена, как всегда болтающегося неподалеку. Он исполнял роль и порученца и секретаря, поэтому взял за правило, когда я обходил с инспекцией замковый двор, находиться рядом.

– Стен, беги в кузню и принеси клещи, и пошли кого-нибудь за лекаркой, пусть возьмет мазь от ран и чистое полотно для перевязки.

Присев возле Алого, я погладил его по голове.

– Ну как ты так, ты ведь уже большой, а под ноги не смотришь! Потерпи еще немного, сейчас буду тебя лечить.

Он словно понял мои слова, шумно вздохнул и положил мне голову на колени.

Через некоторое время принесли и клещи, и мазь, и бинты, правда, положили в нескольких метрах от домика, а сами отошли, пришлось выходить и все забирать самому.

Примерившись, я ухватил колючку клещами и рванул. Алый взвыл и дернул лапой, но я уже выдернул колючку. Потом приложил мазь и забинтовал, мазь успокаивала боль и неплохо заживляла и дезинфицировала.

– Я знаю, что ты зализать можешь, – сказал я Алому, – но пусть это побудет до утра, а потом делай что хочешь. Стен, – проорал я как можно громче, – принеси хороший кусок мяса с кухни а лучше три! Думаю, вы брата бросать не будете, поэтому уж ешьте здесь.

Дождавшись, когда Стен принес мясо, я занес пищу в домик, и уходя, сказал, что пока Алый полностью не залечит рану, никаких прогулок.

Сегодня надо хотя бы приблизительно составить план работы по спектаклю, определиться со сценарием, который еще надо написать. И вообще, зачем это все мне надо, я никогда не был театралом, да я и телевизор не каждый день смотрел. Поначалу жена молодая – зачем мне тот телевизор, потом дети маленькие – и помочь надо, и на работе день не нормированный, а потом вообще, когда жены не стало, не до телевизора было.

Просто слово дал – держи, я и в прошлой жизни старался придерживаться этого правила, тут подавно. Да и судя по тому, что я тут смотрел, зритель очень непритязательный, и мне кажется, я смогу поднять местное лицедейство на новый уровень, по крайней мере, постараюсь. А играть они будут «Аленький цветочек», там и действующих лиц немного, и действие самой пьесы подходит для этого времени идеально.

Следующий день посвятил школе, с утра посетил малышей, посмотрел, как их учат, что знают, посидел на уроке. И мне очень не понравилось, как все организовано: получается, школу создали, учителей наняли, и на этом все. И вина в этом, моя пустил все на самотек.

Правда, дело это поправимое, занимаются всего-то месяц. Поговорив с двумя учителями, я выяснил, что надо и как они видят процесс обучения. Высказал свое мнение, на что учителя начали возражать, мол, то, что вы задумали – дорогое удовольствие. Ничего, не такие уж там и деньги большие.

Из школы направился к переплетчикам в бумагоделательный цех. Сразу же их озадачил созданием двухсот тетрадей на тридцать листов. Потом в печатный цех, и попросил их изготовить на плотной бумаге несколько азбук, с увеличенным количеством до десяти каждой буквы. Ну и наконец дал задание Ларту, а тот сам перепоручит, кому надо отобрать в школу порядка ста простых ручек и пятьдесят пузырьков с чернилами, ну и несколько книг со сказками в простом переплете. Ну вот, вроде бы и все, а то всё, что было в школе – это столы с лавками да доска с мелом.