Читать книгу "Дариен - Конн Иггульден"

Он медленно шел, тяжело дыша, и вдруг две лошади оказались у него по бокам и сдавили его, выбив весь воздух из легких. Он застонал, ребра затрещали, но рука не переставала наносить удары – и очередной солдат вскрикнул, не веря своим глазам, когда из его бедра толчками хлынула кровь. Воины были облачены в стальные доспехи, но сидели на широких седлах, и в броне зияли просветы. Элиас резанул снова и услышал, как сверху кто-то зашипел от боли. Одна из лошадей взбрыкнула, но Элиас заглянул вперед и остался невредим.

Он чувствовал, как надвигается черная стена густой беспросветной тьмы. Похоже, смерть приближалась, а значит, рука судьбы схватила его за горло. Не чувствуя особого сожаления, он поворачивался, бил ножом и убивал, убивал. Конечности будто налились свинцом, во рту засел вкус чужой крови. Элиас сделал все что мог, но и этого оказалось недостаточно. Трудно сожалеть о поражении в таких условиях, однако охотник испытывал это чувство.

Позади него из-за поворота вышел Вик Дидс. Он много натерпелся в суматохе и теперь двигался отрывисто. Ботинки Дидса пропитались кровью, и при каждом шаге они чавкали и оставляли мокрые отпечатки на мостовой. Дидс не умел ни уклоняться, ни уворачиваться, как Элиас, стоя в эпицентре перестрелки, так чтобы пули и лезвия пролетали мимо. Но он промчался сквозь бурю, опустошив барабаны револьверов. Он выжил и сейчас, на ходу перезарядил оба револьвера, бросив стреляные гильзы на дорогу. Лицо Дидса почернело от крови и грязи. Белые зубы ослепительно сверкнули, когда его рот растянулся в улыбке.

Он заметил, что Элиас Пост исчез среди группы всадников, которые могли растоптать любого в мгновение ока. Дидс выругался, глядя на то, как они пытаются сдержать Элиаса – обескураженные и недоуменные. Они тщетно старались изловить охотника, орудующего ножом в самой их гуще. Генерал отодвинул своего прекрасного белого коня чуть назад, сжимая в руках золотые цепи. Дидс удивился тому, как Джастан Олдан Эйрис стоит, не шевелясь, и наблюдает. Проклятые городские врата закрылись, отрезав половину легиона снаружи. Ведьма и Саллеты перебили не одну сотню солдат, но хуже всего была толпа: люди вооружались и давали отпор. Случись битва на открытой местности, противников мигом изрубили бы на куски, но здесь, в давке, на знакомых улицах горожане устроили настоящую кровавую бойню.

При этой мысли Дидс вскинул голову, опасаясь увидеть обезумевшую толпу на крышах домов, кидающую вниз камни и куски черепицы. Пока там никого не было, но Дидс прекрасно понимал, что худшее наверняка впереди. Народ способен на многое. О Богиня!

Последнее, чего они с генералом хотели, – это чтобы Дариен ополчился против них. Суть операции состояла в том, чтобы убить короля, держать врата открытыми и закрепиться в городе, пока Двенадцать Семей не успели объединиться и выступить против них.

Но все изменилось. Горожане стали подбирать дубины и мечи с убитых солдат или даже срывать их со стен в тавернах и частных домах. Они заполонили улицы Дариена и принялись атаковать ряды Бессмертных.

Обнаружив Элиаса, Дидс на секунду оглянулся через плечо. Шум толпы нарастал. Дидс опять посмотрел перед собой: дорогу перегородили мужчины и женщины с факелами и острыми лезвиями наготове. Они взревели при виде генеральских белых всадников, и Дидс, недолго размышляя, сделал единственный верный выбор: он выбрал жизнь.

– В атаку! – заорал он, повернулся к Бессмертным и начал палить в них, пока они пытались убить изворачивающегося окровавленного Элиаса, орудующего ножом в самом их сердце.

Когда шум толпы донесся до солдат, их реакция оказалась молниеносной: и не мудрено, ведь кавалерию отлично обучили. Воины действовали единодушно и слаженно, Бессмертные опустили мечи и пришпорили лошадей, пуская их галопом.

Это была битва в привычном для них понимании, а не безумные попытки пронзить одного-единственного человека, которого и пронзить-то никак нельзя. Потребовался лишь миг, чтобы всадники выстроились рядами, и вот они уже ворвались в толпу, ломая кости и отбрасывая вопящих горожан плашмя на мостовую.

Дидс аккуратно проскользнул к краю, пытаясь разобраться, на чьей же он стороне. Генерал не простит ему предательства, но и на виселицу ему спешить не хочется. Дидс просто хотел спасти свою шкуру, но, разумеется, он также хотел оказаться на стороне победителей, если уж ему представилась возможность выбрать заблаговременно. Генерал Джастан и понятия не имел, скольких людей они потеряли у западных ворот. Да, Бессмертные во главе с ним могли прорубать себе путь сквозь кричащую толпу хоть день и ночь напролет. Вот чем они сейчас и занимались: они уничтожали горожан, возомнивших, будто они могут встать на дороге у боевой кавалерии и не поплатиться за это жизнями.

Когда началась жестокая резня, гудящая толпа попыталась развернуться и убежать. Люди впали в отчаяние, смешанное с безумием. Но они так хотели жить! Дидс понимал, каково им. Ему показалось, что над крышами домов забрезжил рассвет, и он восхвалил небеса. Слишком долго его топтали, пинали и били в темноте.

Пора распрямиться.

Лорд Гандис Харт широко распахнул глаза и смотрел, как Бессмертные всадники безуспешно пытаются поймать одного-единственного человека. Они размахивали клинками, как осы крыльями, но не могли повергнуть врага. Синяя Граница, подобно стеклу, перекрыла улицу, и сквозь это окно Гандис мог наблюдать за происходящим, ничего не упуская и одновременно находясь в полной безопасности.

Он заметил, как одинокий стрелок выскочил из-за угла, а затем перед его взором предстало необычайное зрелище: кольцевую улицу заполнили толпы горожан. Гандис сглотнул, когда генерал Джастан отдал приказ, и ряды всадников налетели на дариенцев. Он отвернулся и покосился на своих людей: те пристально наблюдали как за своим господином, так и за событиями, разворачивающимися по ту сторону Синей Границы. Гандис сообразил, в каком они настроении, и с гордостью кивнул им.

Он испытывал те же чувства, что и они.

– Знаете что, парни, – начал он, – есть большая вероятность, что мы погибнем на этом проклятом участке дороги и наши имена никто никогда не вспомнит. Но сейчас, глядя на то, как солдаты атакуют жителей моего города, я решил: мы должны выйти и заставить их поплатиться за это.

Солдаты улыбнулись, и впервые за долгие годы Гандис почувствовал себя настоящим лидером, а не просто главой дома. Быть может, секрет заключался в том, чтобы отыскать нужные слова, изумленно подумал он.

– Нас только шестьдесят, – добавил он, – а их гораздо больше. Но генерал Джастан находится не так далеко от нашей Синей Границы. Полагаю, мы сумеем добраться до него, если очень захотим.

Последняя фраза прозвучала как вопрос, и Гандис обвел взглядом своих верных людей. Служащие поместья Хартов стояли группками по двое-трое, понуро опустив головы.

Надо их хорошенько приободрить, подумал Гандис.

– Спасибо вам, – произнес он, жалея, что отец не дожил до этого дня. – Свернуть Границу, джентльмены, – и охраняйте ее как зеницу ока! Граница – мое величайшее сокровище – после всех собравшихся здесь.