Читать книгу "«Линия Сталина». Неприступный бастион - Герман Романов"

– Вот и копайте, да западни им делайте! На всем фронте, и пусть немцы кровь проливают. Мы с силами соберемся и вышибем их! Молодец, товарищ Гловацкий, раз сам умеешь, других мне научишь. – Ворошилов внимательно на него посмотрел, и Николай Михайлович понял, что намек на некоего очень высокопоставленного недоброжелателя Ворошилов мгновенно извлек.

– И еще – мне сказали, что записи ведешь о том, как немцам быстрее хребет сломать?! Дашь мне почитать, Николай Михайлович?!

– Виноват, товарищ маршал! Для себя писал, опыт обобщая. Да слова не те использовал, их в устав не внесешь, от души шли!

– Не красна девица, это мне стыдиться?! Крепким словом не испугаешь. Разберусь сам, что к чему! Если по уму написано, а ты можешь, то потом наши штабные переведут… хм, на уставной язык! Ты давай записи, а мы их прочитаем! Ты как думаешь, Николай Федорович?!

– Смотрел одну тетрадку, толково написано, ПУ‑39 подрабатывать надо во многом, Климент Ефремович!

– Пока доработают, кровью напрасно умоемся! С моим штабом быстро проработайте да приказы подготовьте! Три дня хватит?! Время не терпит, нужно коротко и ясно!

– Тогда с руганью лучше, уж очень доходчиво для комсостава и бойцов написано. – Ватутин смутился и растерянно посмотрел на Гловацкого. Тот взял папку с тетрадками и протянул ее «первому маршалу». Ворошилов тут же извлек памятку и стал читать, щуря глаза и хмыкая в усы. Наконец, не выдержал и рассмеялся.

– Такое не переведешь, только весь смысл потеряется! Эти забираю, по памяти себе восстановишь?

– Начальник штаба копии переписал для себя, приказы по армии делать на их основе. – Гловацкий нисколько не смутился: его «перлы» уже широко разошлись среди бойцов. Те на своем опыте убедились, что в глубоком окопе с пулеметом воевать лучше, чем с винтовкой в чистом поле без штанов.

– Толковый у тебя начштаба, постоянно хвалит, – Ворошилов хмыкнул, – только ты, Николай Михайлович, в атаки не лезь, а то вон как тебе все лицо испохабили, смотреть даже страшно. Врачей слушай, это приказ Верховного Главнокомандующего. Матом крыть можешь, это понятно, когда больно, вон все время хмуришься, но лечиться ты обязан! Смотри у меня!

– Так точно, товарищ маршал Советского Союза!

– Мы тебе врача выделим, вон руку прижимаешь – плохо шевелится от инсульта?! Сердечко пошаливает, крови много потерял?! Лечись, это приказ товарища Сталина, чуть что, ему сразу сообщат! Ясно тебе?!

– Так точно, ясно! Буду лечиться!

– А прям сейчас и начнем выздоравливать, стаканчик не повредит. Вон тебе столько целебной микстуры самолетом из Москвы доставили, цени. «Сам» распорядился!

В углу стояли два ящика с бутылками вина – Семин живо поставил на стол пять стаканов и открыл бутылку. Странная она была, без этикеток, чуть запыленная. И наклеена полоска бумаги, судя по клеточкам, из ученической тетради, с чернильной надписью грузинской вязью, совершенно непонятной для всех собравшихся.

Вино оказалось красным, очень терпким, как раз такое врачи советуют, и восхитительным – чем-то напомнило ему то, которым угощал в Дагестане отец его солдата, которого Гловацкий на себе вынес из боя. И только выпив стакан, Николай Михайлович сообразил, от кого это вино.

«Вот те на – сам Сталин бутылки приказал отправить, вино ведь не из тех, что в магазинах продают. Он таким генералов на даче угощал в войну – все отмечали, что названия на полосках бумаги писалось. Вот те на – неужто я сделал что-то такое, что сам Верховный Главнокомандующий, кроме ордена и звания, решил такой подарок сделать?! Похоже на то, раз из Ленинграда от товарища Жданова ящик элитных папирос передали – да, своеобразно они отмечают отличившихся, очень оригинально, не как в наше время!»

Командующий Чудской флотилией капитан 1-го ранга Аврамов Псков

Аврамов приложил окуляры к глазам, внимательно посмотрел вдаль за уходящей струйкой дыма и спустя секунду обрадовался, хотя и не показал вида. Командующий флотилией просто протянул бинокль командиру «Иссы», и тот спустя минуту вернул его.

– Я ведь сказал вам, что он обязательно рухнет, Александр Петрович. – Аврамов усмехнулся. – И парашют в небе болтается! Так что поздравляю вас и ваш корабль с «добрым почином», как сказал бы Петр Первый. С боевым крещением флотилию, и столь удачным!

Несколько лет тому назад за такое напутствие, да еще с упоминанием русского императора, которого называли Великим, можно было очутиться в НКВД, в комнате с решетками, перед следователем. А что это такое, Николай Юрьевич знал не понаслышке. Но в последние два-три года наступили иные времена, более мягкие, особенно после кинофильма известного режиссера о Петре I, одобренного Сталиным. Потому имя создателя русского флота было выдернуто из забвения и уже могло упоминаться открыто, даже на занятиях, правда, исключительно по военно-морской тематике.

– Видите, Александр Петрович, мы ведь не зря столь продолжительное время отрабатывали могущие возникнуть штатные и внештатные ситуации, в бою ведь задумываться противник не даст. Посему наши командиры должны действовать инициативно и смело, но исключительно в рамках выполняемой задачи, не ожидая приказов флагмана, руководствуясь его первоначальными распоряжениями. Ведь все может случиться, а перемены в командовании и в приказах, как говорят французы, ведут к беспорядку.

Командующий на французском языке озвучил знаменитую с ХIХ века фразу, словно находясь на лекции по тактике, и спокойно выслушал рапорт начальника штаба капитана 3-го ранга Козлова – потерь в личном составе убитыми и ранеными нет. Повреждения кораблей и катеров ограничились десятком пулевых пробоин, что абсолютно не отразилось, как выражаются сухопутные коллеги, на полной боеспособности вверенной матчасти. Сбито два вражеских самолета с минимальным расходом боезапаса.

– К моему глубокому сожалению, Алексей Михайлович, в рапорте вы упустили один очень неприятный момент. – Командующий флотилией хотя и говорил спокойным и доброжелательным тоном, но от замаскированного в старых, дореволюционных традициях «фитиля» лицо начальника штаба тут же покрылось румянцем.

– Виноват, товарищ капитан первого ранга! Подбит наш МБР‑2, на нем убиты штурман младший лейтенант Егоров и радист сержант Осокин, пилот лейтенант Николаев тяжело ранен.

– Мы в одночасье потеряли сразу третью часть нашей авиации, Алексей Михайлович, вот это возместить нечем! Хотя, скажу честно, не думал, что они починят самолет и взлетят с того заклятого озера. – Аврамов нахмурился, вчера к Вильянди на разведку были отправлены три МБР‑2, сразу все звено, недавно переданное флотилии для ведения разведки. Два гидросамолета вечером вернулись, а у третьего обрезал мотор, приводнился на ближайшем озере, пригодном для взлета. Такие в Латвии и Эстонии отнюдь не редкость, тут их много, как и болот хватает. Все же летчикам не повезло: починиться сами смогли, взлететь сумели, а вот до Талабских островов, где находилась временная база гидроавиации флотилии, не дотянули совсем немного. И откуда взялись эти проклятые «Мессершмитты»?!