Читать книгу "Лисье зеркало - Анна Коэн"

– Лучше, – буркнула Луиза. – Сегодня вставал с кровати, но у него еще голова кружится. Что там у тебя?

– Новости. Целая куча. Смотрите не поперхнитесь!

Она хотела эффектно положить куда-нибудь развернутую газету, но, как назло, в комнате не было ни единого стола, поэтому просто вручила мятые сероватые листы Луизе и указала пальцем на статью. Та пробежала текст глазами и зажмурилась.

– Ну? – поторопил ее Нильс.

Чайка ответила сама:

– Что ну?.. Ищут нас уже почти неделю, но это мы и так знаем. Пишут, что мы террористы с огромным арсеналом взрывчатки. Но произошло такое… в общем, теперь мы еще и в покушении на президента виноваты. Точнее, в содействии.

– На Жоакина покушались?! – вскинул голову Фабиан. – Но кто?..

– Бывший Верховный судья, Спегельраф. Говорят, что и взрыв – дело его рук. В общем, все в кучу. Пишут, что террористы действовали с ним в сговоре.

– Его казнят? – пискнула Луиза, которая не успела дочитать статью до конца.

– Держи карман шире! Сбежал он. А еще убил полицейского и ранил собственного сына, тоже вроде полицейского. Хотя… – Чайка в задумчивости почесала кончик носа. – Тут мнения разные. Некоторые считают, что и сын был с ним заодно. Короче! – Она, посерьезнев, оглядела присутствующих. – Будут облавы, это я вам точно говорю. Много облав. Президент теперь всюду видит заговор. А мы в самой середке, нашу компанию отсюда выкурят и всех собак на нас повесят, если попадемся. Пора сваливать из этого города. Всем, кому жить охота.

– Да… не успел я погулять на свои денежки, – протянул Нильс.

– У нас Пэр ранен и пленный Якоб, – напомнила Луиза, стараясь отвлечься от новостей о Спегельрафах. – Как бежать? Куда?.. Если так пойдет, нас по всей стране искать будут, не только в столице.

– Пусть Олле решает. – Чайка скривила губы. – В конце концов, это все было его идеей.

***

Общий совет назначили на вечер того же дня. Луиза уже опаздывала на него, так как на то, чтобы уговорить Пэра поберечь силы и остаться в постели, ушло больше времени, чем она рассчитывала. Собрание было решено провести на самой сцене театра, несмотря на бурное негодование Чайки: по словам картежницы, ее уже мутило от замашек Миннезингера. Но Луиза догадывалась, что дело не в этом, – со сцены можно было убегать в нескольких направлениях.

Уже за кулисами она прекрасно слышала разговор своих товарищей.

– …И прочесывают трущобы от портовых кварталов, двигаясь вверх к холму. Там уже нашли два вертепа и подчистую разнесли одну ночлежку. Хмырей, которых забрали на дознание, уже не сосчитать. – Нильс забарабанил пальцами по столу. – В газетах об этом не пишут, но говорить людям еще не запретили. У нас меньше двух дней, чтобы убраться отсюда.

– На поезд нам нельзя. Там всегда проверяли документы, а теперь еще и сумки, – добавила Чайка. – А у нас столько наличности, что мигом потащат разбираться.

– Ручаюсь, нам не понравятся их вопросы, а им – наши ответы. – Олле смотрел в потолок, запрокинув голову. – А с визжащим мешком нам и по городу не проехать. Не можем же мы говорить, что везем особо упитанную свинку на край света…

– Нам надо разделиться, – нерешительно начал Фабиан. – Так риск, что нас схватят, значительно меньше.

– А сколько людей знает, что ты был в Комитете, а потом вылетел из него? – холодно осведомился Олле. – И не захочет ли президент лично пообщаться с тобой, спешно покидающим столицу сразу после покушения?

Дюпон скрипнул зубами.

– Можно подумать, мое положение хуже вашего!

Луиза тихо приблизилась к ним и заняла свободный стул между Павлом и Олле. Великан покосился на нее, глубоко вдохнул и заговорил:

– Я тут подумал…

– Поздно же ты начал думать, – нахмурилась Чайка.

– Мы могли бы уехать в деревню. Маришка – добрая женщина, как и ее родители. Спросите Луковку!.. Там нас укроют, пока все не стихнет.

– Теперь навряд ли все стихнет, – покачал головой Олле. – Ты готов подвергать семью такой опасности?

– Но меня там ждут…

В глазах Павла были неподдельная тревога и сомнения. План, который раньше казался ему спасительным, рушился.

– Так и вижу Якоба, пасущегося на лугу, – хмыкнул Нильс.

– Все упирается в Краузе. – Дюпон запустил пятерню в волосы. – Он как каторжное ядро. А в нашей компании еще перевязанный бинтами мальчишка, две старухи и старик с гармонью! Просто табор какой-то!.. Балаган и дом призрения!

Луиза тронула Миннезингера, сидящего во главе стола, за рукав:

– У меня была одна идея насчет пленного. Но мне это не по плечу, если только…

– Оставь свои бредни. – Голос Нильса зазвучал угрожающе.

Чайка с интересом воззрилась на подругу.

– Ничего не знаю ни о какой идее. Может, расскажешь?

Олле подал всем знак слушать внимательно. Луиза поднялась на ноги.

– Сегодня я уже говорила, но меня подняли на смех. – Она посмотрела в сторону Нильса так твердо, как только могла. – Сейчас я повторю свои слова, потому что уверена в них. Мы не можем распоряжаться жизнью Якоба Краузе, но должны избавиться от него. – Луиза на секунду умолкла, переводя дух, но никто не стал ее перебивать. – Должен быть человек, который хочет заполучить его. Я провела здесь много месяцев и понимаю, что мы не главные преступники Хёстенбурга. Да, мы нарушили за одну ночь несколько законов кряду. Но в таком большом городе должна быть и большая сила. Я предлагаю попросить помощи у нее.

Олле опустил лицо на сцепленные ладони. Он думал. Остальные молчали, не врываясь в его размышления. Только Нильс встал со своего места, обошел стол кругом и встал за спиной Луизы, отчего она мгновенно покрылась мурашками.

– И откуда ты набралась таких мыслей? – прошипел он в самое ухо девушки. – Идеи о больших шишках из подполья? Чей ты человек, а?..

– Нильс! – предостерегающе окликнул его Олле.

– Я читала в книгах. Видела в театре. И я не дурочка, какой ты меня считаешь! – Она зажмурилась, не оборачиваясь.

– Верно, девочка, – послышалось со стороны партера, – ты совсем не дура. Но я бы посоветовал быть поосторожнее с этим кусачим псом – он так и скалит зубы на твое горло.

Все вскочили на ноги. Нильс, Олле и Фабиан схватились за украденные у Борислава револьверы, которые с недавних пор постоянно носили при себе. Павел спиной загородил напуганных девушек.

Мужчина был один. Когда он поднялся к ним по одной из боковых лестниц и вышел на сцену, все смогли рассмотреть его. Преклонного возраста, но не старик, седой, с длинными, собранными в тонкий хвост волосами, он шел, прихрамывая, припадая на левую ногу. Левая сторона его рта была оттянута книзу, как это бывает с теми, кто перенес удар. Его темно-серый плащ был потрепан, а поднятый высокий ворот почти скрывал от глаз рваную мочку правого уха. Чем ближе он был, тем дальше они все отступали.