Читать книгу "Улыбка гусара - Влад Поляков"

— Стоять, закуска! — взвыл бесенок и пустился вслед, демонстрируя фигуры высшего пилотажа в погоне за взбесившейся жареной курицей.

Для болезной правозащитницы подобное зрелище оказалось последней каплей и, прохрипев что-то невнятное, она обмякла в кресле в глубоком обмороке. Хлипкий народец пошел, чуть что, так в обморок… Однако, зрелище и впрямь специфическое, но слишком долго его не вынести — со смеху помереть можно. Готесса моя так и вовсе рыдала, наблюдая за разворачивающейся в воздухе погоней.

Пора и прекращать, тем более что до меня наконец дошла суть происходящего. Не было отдельного от папки амулета, она сама являлась им, активизируясь при попытке ее открыть. Ну а там формировалось направленное на инициатора ее открытия воздействие, которое питалось эмоциями и трансформировало их в какую-нибудь случайную, но эффектную гадость. Каждый раз разную… Лично я с подобным не сталкивался, но теория работы была вполне знакома. А заодно и метод нейтрализации. Достаточно просто развернуть вектор и вся выходящая энергия замкнется в кольцо, то есть прекратит проникать во внешний мир.

Легко, быстро, эффективно. Теперь образовавшаяся воронка затягивала обратно все то, что выплеснулось в реальность. Всякая мелочь вроде остатков паутины не стоила внимания, а вот возврат продолжавшей рассекать воздух жареной курицы был весьма эффектен. Заложив крутой вираж, достижение кулинарного искусства спикировало вниз. Ну а Чума… Он никак не мог смириться с мыслью, что закуска так и уйдет необгрызанной. И я, и Элен с искренним интересом наблюдали за этой гонкой.

— Давай, давай, а то уйдет сытный завтрак и полезный ужин, — подбадривала бесенка Элен.

Воодушевленный моральной поддержкой, Чума ускорился и все-таки ухватил летающее блюдо за ногу, вцепившись руками и зубами. Победила дружба, то есть бесенок отлетел в сторону, оставшись обладателем одной ноги, ну а все остальное благополучно втянулось обратно в папку.

— Ну что, добыл трофей, чудо непотребное?

— Ага, — радостно оскалился бес. — Теперь бы еще коньячку для успокоения нервов. А, хозяин?

— Сам ищи. Что найдешь, все твое.

Так, и что мы получили в результате? Я без всякой опаски заграбастал кожаную папку в свои руки и раскрыл. Хм… Лист бумаги, абсолютно чистый с обеих сторон. Очередная шуточка? да нет, сильно в том сомневаюсь, скорее уж последняя преграда к информации. Тут всего два варианта — симпатически чернила или очередной магический сюрприз. Вернее, это почти те же симпатические чернила, но несколько иного плана. Они проявляются не от тепловых или каких-то химических воздействий, а при равномерном потоке энергии, направленном на лист.

Я с максимальной осторожностью начал закачивать энергию из окружающего пространства в чистый лист, стараясь не допустить ни малейшего дисбаланса. Тут ведь как — малость ошибешься, схалтуришь, и все, останется только пепел и ничего больше. Однако, обошлось, и на листе стали медленно проступать строчки, в которых ну просто должно было быть хоть что-то для нас интересное.

— Да это ведь как раз дневник самого Ремизова! — обрадовался я. — Вот уж действительно повезло! Так… Теперь понятно, где он нынче…

— Ну и где это место?

— Элен, ты не поверишь… Его вычислили! В тридцатых годах. Какое-то НКВД. Он пишет, что опасается, — вот-вот за ним придут. Судя по тому, что эта запись — последняя, — таки пришли. Что это за НКВД такое было, не знаешь?

— Народный комиссариат внутренних дел. Нечто вроде вашей охранки. Ныне его наследники ФСБ именуются… Мда… Попал твой Ремизов. Доводилось мне о методах чекистов почитывать. Интересно, где его могилка находится…

— Да нет, ты не поняла! Они его раскрыли! Узнали о его бессмертии. Видишь ли, здесь он пишет, что после внезапного исчезновения всех известных ему мистиков он впал состояние полной прострации.

Оно и понятно, исчез весь привычный кругу знакомств, те лица, что окружали его длительное время. Раньше проблемой его долгожительства интересовались некоторые из них, ну а теперь его главная особенность оказалась как бы ненужной. Вот он и решил в очередной раз разыграть свою козырную карту, но теперь с другими заинтересованными лицами.

Обратился к одному профессору, научному светилу того времени… Продемонстрировал свою регенерацию. Она у него тоже, куда как повыше обычной человеческой будет. Начали исследования в тайне проводить… А потом, профессора этого арестовали. Вскоре Ремизов заметил за собой слежку. Ну и вот… Серьезных амулетов у него не было, а то, что имелось, — он пустил на защиту дневника, а сам стал ожидать «ночных гостей в кожаных куртках». Так что, скорее всего, он жив. Содержится где-нибудь, исследуют его потихоньку. Будет время, надо будет попробовать вызволить мужика. Знает он ой как много, и мне бы эти знания очень пригодились.

Собственно, с этой целью он дневник и оставил. Надеялся, что когда-нибудь попадут его записи к кому из знакомых, да вытащат его. Что ж, может и вытащу. Только сейчас не важно это. А важно, что в дневнике этом, отрывок имелся, где говорилось об исходе магическом. Сам Ремизов причин исчезновения всех мистиков не знал, просто в конце девятнадцатого века все его знакомые, кто с магическими делами был связан, вдруг засобирались разом и куда-то исчезли. Однако ж, ему было точно известно, кто на этот, да в общем-то и практически на любой другой вопрос ответ дать может. Правда сам Ремизов ответ от него получить и не надеялся. Да, я как раз о том древнем вампире… Его имя — Тулий, а место обитания… Столица, точнее город, коий был ею в мое время, а еще точнее — его пригороды. Там и стоял сей особняк, в который мне нужно было попасть.

Легко сказать, да нелегко сделать. Так и не увиденный (пока что) мной долгожитель предупреждал о том, что подземные уровни, где чаше всего и находился Тулий, были буквально нафаршированы различными ловушками. А пирамидка, которую я изъял у покойной Сангрени — всего лишь ключ для доступа и заодно нейтрализатор особо опасных, почти непреодолимых препятствий. Проверим, особого выбора у меня все рано нет. Загадку исчезновения всех без исключения мистиков просто необходимо разрешить.

Размышляя о высоких материях, я двинулся было к выходу, но остановился, когда передо мной возник Чума, от которого вновь несло алкогольными парами.

— Хозяин, а с этой что делать будем? — он ткнул лапкой в сторону валяющейся тушки правозащитницы

— Верно, — поддержала бесенка Элен. –

— Да за что её наказывать? — не понял я единодушия моих спутников. Ну бес-то ладно, ему для развития негативные эмоции требуются, но Элен-то чего так к несчастной сумасшедшей прицепилась? Лежит себе тихонько в обмороке, никому не мешает… зачем умом скорбящую обижать?

— Ты бы знал, освобождения скольких преступников это дама добилась! И не каких-нибудь безобидных воришек, а насильников, убийц и грабителей! Видишь ли, в тюрьме содержание плохое, не соответствует «правам человека». Да и запрет на смертную казнь был введен во многом из-за её воплей и таких как она.