Читать книгу "Девушка в цепях - Марина Эльденберт"

Спустя пять минут в полицейском участке в меня влили зелье, возвращающее ясность сознания в считанные секунды. Разумеется, чтобы я смогла говорить. Что касается Ормана, от услуг врача он отмахнулся, заявив, что это царапина и что он вполне справится собственными силами. Вот только я не могла избавиться от ощущения, что выглядит он чересчур бледным. Я бы даже сказала, белым, и это не давало мне покоя.

– Так. – Полицейский потер переносицу и взглянул на секретаря, который сидел рядом с блокнотом и чуть ли не у меня на голове. То есть ну очень близко, настолько, что если бы я чуть подвинулась, мое платье коснулось бы носка начищенного штиблета.

Кабинет в участке, куда нас всех проводили, вообще был очень маленьким и тесным. Как в нем умещалось два стола, несколько стульев и даже втиснутый у дальней стены маленький облезлый диванчик – большой вопрос. Света здесь не хватало, потому что единственное оконце выходило во внутренний двор, со всех сторон запечатанный стенами. Что внутри, что снаружи участок был выкрашен казенной серой краской, наводящей уныние.

– Я решилась увезти свою воспитанницу исключительно потому, что она попала под тлетворное влияние этого… – Леди Ребекка указала на Ормана, который смотрел прямо в стену. То есть поверх головы полицейского, и при звуке ее голоса даже не пошевелился. Не будь я уверена, что передо мной человек, решила бы, что на стул усадили манекен. Лицо – его лицо, лишенное защиты маски, само напоминало маску. Сцепленные на коленях руки и жесткий взгляд в одну точку. Чувство было такое, что он в глубоком трансе, как йоги из Рихаттии.

– Джентльмена, – закончила виконтесса. – Моя девочка просто не понимает, что…

– Я вам не девочка, – отрезала я. – И тем более не ваша. Вы опоили меня и вывезли из города, невзирая на угрозу моей жизни.

– Да о какой угрозе идет речь? – Леди Ребекка нервно рассмеялась.

– Долговая метка.

Голос Ормана звучал глухо, тем не менее на нее он так и не взглянул.

А ведь не решись он открыть ко мне портал, я бы сейчас уже была мертва. Прежде чем полицейский успел задать следующий вопрос, дверь распахнулась. На пороге появился виконт Фейбер и еще один полицейский. Судя по тому, как первый спешно подскочил и вытянулся в струнку, второй был старше рангом. И шире в объеме, в него можно было поместить четырех меня, после чего еще осталось бы место для пятой половинки.

– Садитесь, констебль. – Махнув рукой, толстяк прошелся к окну и распахнул его.

Справедливости ради, сделал он это не зря: в кабинете и так было нечем дышать, а с появлением новоприбывших кислорода и вовсе стало мало.

– Всевидящий! Наконец-то! – Леди Ребекка вспорхнула со стула и бросилась к мужу. – Оливер, надеюсь, ты со всем разберешься, потому что у меня больше нет сил это выносить! Я не спала всю ночь, и у меня снова эта ужасная мигрень…

– Две ночи подряд? – хмыкнула я.

– Что?

– Вы не спали две ночи подряд. – Никогда бы не подумала, что мой голос может звучать настолько ядовито. – Сначала после нашей ссоры, и теперь вот вторую. Как вы еще на ногах держитесь?

Леди Ребекка замерла, цепляясь за мужа. Кажется, впервые за все время Орман как-то отреагировал на происходящее: повернулся ко мне, и в глазах его мелькнула насмешка.

– Разумеется разберусь, дорогая, – виконт сдвинул брови. – За этим я здесь. Может мне кто-нибудь объяснить, почему была задержана моя жена?

– Так… по обвинению в похищении и попытке убийства.

– Я защищалась! – взвизгнула леди Ребекка.

– Какой вздор! – ноздри виконта раздулись. – Я забираю свою жену, и…

– Ваша жена, – не поворачивая головы, Орман умудрялся пригвоздить к полу одним лишь голосом, – увезла мисс Руа, зная о магической долговой метке. Метке, которая могла ее убить.

– Оливер!

– Что вы несете?! – вспылил виконт.

– Тише, господа! – До этого стоявший у окна толстяк повысил голос. – Не будем забывать, что мы находимся в полиции, а не на рынке. Обвинение в похищении и тем более в попытке убийства – серьезные обвинения. Между тем как кучер, сопровождавший леди Фейбер, заявил, что именно на него и на экипаж было совершено нападение. С применением магии, а после леди Фейбер вынуждена была защищаться.

Орман приподнял брови.

– Я спасал мисс Руа жизнь. Мне было не до нежностей с теми, кто насильно вывез ее из города.

– А ее жизни угрожала долговая метка, – толстяк подошел к нему.

– Именно так.

– Тем не менее, сейчас метки на мисс Руа нет.

– Потому что я ее снял в экипаже.

– Ну разумеется! – насмешливо заявил он. – И мы, разумеется, должны вам поверить.

– Метка действительно была на моем запястье, – холодно сказала я.

Толстяк наградил меня презрительным взглядом:

– На вашем месте, мисс, я бы молчал, пока вас не спросят. Мало того, что вы клевещете на женщину, которая вложила в вас столько времени, сил и средств, вы еще добровольно признаетесь в непристойном долге этому мужчине.

– Почему же непристойном. – Орман поднялся, оттолкнувшись пальцами от стола. – Речь шла о моем портрете, который мисс Руа обещала написать для меня в определенный срок.

– И вы хотите, чтобы я в это поверил? – Полицейский приподнял брови.

– Признаться, мне без разницы, во что вы верите. – Орман шагнул к нему вплотную, и мужчина попятился. – Но если я еще раз услышу от вас хоть один грязный намек в адрес мисс Руа, мы с вами поговорим иначе.

– Вы мне угрожаете?

– Нет, обещаю вызвать вас на дуэль. И в отличие от нее, – Орман кивнул на трогательно прижимающуюся к виконту леди Ребекку, – я отлично стреляю.

Лицо полицейского побагровело, тем не менее он предпочел отступить.

– Предлагаю подвести итоги, – сухо произнес мужчина. – Метки на запястье мисс Руа нет, а следовательно, ее жизни ничто не угрожало.

– То, что меня увезли насильно, теперь не считается? – Я вскочила, чувствуя, как все внутри переворачивается от гнева.

– Если не ошибаюсь, леди Фейбер является вашей опекуншей. – Голос полицейского дрожал от ярости. – В случае недостойного с вашей стороны поведения она имеет право принять меры по своему разумению, чтобы это пресечь.

В эту минуту я поняла, что все бессмысленно. Виконт Фейбер уже переговорил с этим человеком, и, судя по всему, не просто переговорил. Слова Ормана о том, что все люди имеют свою цену теперь представились мне немного иначе. Наверное, я сейчас была зла на весь мир (хотя злиться мне стоило исключительно на себя за свою доверчивость), но желание высказать леди Ребекке, виконту Фейберу, а так же этим так называем блюстителям правопорядка все, что я о них думаю, стало непреодолимым. Настолько, что я уже открыла рот, когда в тишине прозвучал резкий голос Ормана: