Читать книгу "Ремейк кошмара - Антон Леонтьев"

Муж, воспользовавшись неразберихой, вдруг резко перехватил руль и, открыв нажатием кнопки окно со стороны Юлии, стал выталкивать ее наружу.

Юлия впилась ему в руку, муж заорал, а автомобиль, несколько раз повернувшись вокруг своей оси, замер в нескольких метрах от начинавшейся лесополосы.

Там, где располагался летний лагерь «Веселые бельчата». Там, где она убила Васютку. Там, где похоронили сбитого ею бельчонка. Там, где Великий Белк хоронил свои жертвы.

Роман, он же Глеб, вытащил ключи зажигания. А затем, страшно скалясь, произнес:

— Ты облегчила мне работу, солнышко. Сама привезла к месту, где я на днях хотел закопать новую жертву. А теперь закопаю тебя!

Юлия выскочила наружу и бросилась бежать. Только куда?

С одной стороны — темная громада лесополосы. С другой — проезжая часть. Вроде бы логично было идти к дороге, но ее тянуло в лесополосу.

Юлия присмотрелась — и поняла, что мужа в салоне «Порше» больше не было. Он притаился где-то неподалеку, в темноте, готовясь напасть на нее.

И убить.

Великий Белк держит свои обещания.

— Солнышко! — раздался вдруг его голос, и Роман, он же Глеб, бросился на Юлию, повалил ее на мерзлую землю и стал душить. Юлия, как могла, сопротивлялась, однако силы быстро покидали ее.

Значит, Великий Белк сейчас сожрет ее и…

В-Б, В-Б, В-Б…

…Раздался выстрел. Муж отпустил ее и, дико воя, метнулся куда-то в сторону. Послышался еще один. В лицо Юлии ударил свет фар, потом кто-то подал ей руку.

Она ухватилась за нее, благодарная тем, кто в самый последний момент пришел ей на помощь, и взглянула в лицо своего спасителя.

Это был лже-Роман.

— Нет! — закричала Юлия, а лже-Роман быстро произнес:

— Все в порядке! Я на вашей стороне! И по-прежнему выполняю заказ вашего отца. Мы вели вас все это время, но вы так летели, что мы не могли за вами поспеть…

Раздался яростный скрежет, «Порше», развернувшись, помчался к трассе.

— Его нельзя упустить! — крикнула Юлия и заметила, что за «Порше» устремился джип.

Лже-Роман подвел ее к своему автомобилю и сказал:

— Мы его поймаем, я вам это обещаю… Нам пришлось залечь на дно после того, как мы похитили вас из клиники доктора Черных. А вы удрали от нас. Но и он не мог действовать в открытую, чтобы не выдать себя. Мы вели за вами наблюдение, а он знал, что за ним следят, но ему нужно было дождаться вашего дня рождения…

Юлия прыгнула за руль.

— Дайте мне ключи зажигания!

Лже-Роман возразил:

— Поведу я…

В этот момент раздался мощный взрыв, и со стороны железной дороги полыхнуло пламенем. Юлия увидела огненный столб, вознесшийся в черное, холодное, бездушное небо — прямо как нутро Великого Белка.

…Когда они подъехали к железной дороге, то к ним подошла уже знакомая Юлии дама, известная ей как медсестра. Присмотревшись, она заметила золотую цепочку с кулоном-белочкой на ее шее.

— Так торопился уйти, что пробил опущенный шлагбаум — товарный поезд двигался по полотну. Прямое попадание… Пойдемте, здесь небезопасно.

Снова полыхнуло огнем, а Юлия, всматриваясь в его всполохи, знала: Великий Белк сгинул.

Сгинул окончательно.

В голове же вертелся глупый стишок: «Великий Белк, умом ты мелк, ты жесток и кровав, ты убиваешь для забав, ты ешь детей, ты ненавидишь всех людей. Ты не крут, ведь ты труп, ты очень мелк, Великий Белк, твой срок прошел, твой поезд ушел…»

Да, его поезд ушел.

Взгляд Юлии упал на приборную доску автомобиля ее спасителя.

В-Б, В-Б, В-Б…

Часы показывали ровно половину седьмого.

Ресторан

— Но ведь я действительно совершила убийство, — произнесла Юлия и посмотрела на сидевшего напротив нее лже-Романа, который в самом деле звался Романом. Они находились в модном ресторане «Барышня-крестьянка» в центре столицы. Был последний день зимы.

— Совершила, — не стал юлить Роман. — Однако ты нашла в себе мужество рассказать об этом. Интервью с тобой, в котором ты вела речь о смерти своего младшего брата, настоящий шедевр! И в отличие от сотен тысяч подобных интервью не поза и не обман. А правда!

На «ты» они перешли еще до Нового года — когда в самом разгаре было следствие по ряду преступлений, совершенных в течение многих лет в различных городах и весях страны, а также за рубежом Великим Белком.

То есть покойным мужем Юлии Глебом Великим.

— И ведь если на то пошло — ты ведь, если бы могла, повернула бы все вспять?

Юлия молча кивнула, уставившись на стоявшую перед ней пустую тарелку.

Если бы могла… Но в этом-то и дело: она не могла!

Однако Роман был прав: резонанс на опубликованное в респектабельном издании интервью был огромный. И далеко не всегда позитивный. Однако она не могла рассчитывать, что о совершенном ею убийстве можно просто забыть.

Хотя с точки зрения закона никакого убийства и не было: смерть ее брата Васютки, имевшая место двадцать лет назад, была изначально квалифицирована как несчастный случай, и повода для расследования, даже с учетом признания Юлии, правоохранительные органы не видели.

— Ты теперь у нас героиня! — произнес Роман, а Юлия устало заметила:

— Меня это утомляет. Потому что все хотят знать — что это значит быть женой опасного преступника, на совести которого множество жертв…

Действительно — что это значит?

Она пыталась разобраться в себе, однако особо пока не продвинулась. Несмотря на свое предубеждение, вполне понятное, Юлия согласилась обратиться к помощи психолога — на этот раз женщины, известной профессорши. Однако им так было ясно — история с Великим Белком навсегда оставит след в ее душе.

И психике.

Профессорша объяснила ей, что сны с бункером были не кошмаром, а, наоборот, ее личной крепостью, своего рода защитной реакцией ее подсознания на попытку вложить ей в голову поддельные воспоминания или стереть реальные. И что Квазимодо был ей не враг и не тюремщик, а друг и защитник. И что Великий Белк, постоянно пытавшийся вторгнуться в этот замкнутый тихий мирок извне, был проекцией ее страхов и смутных подозрений и отголосков заглушаемых сильными медикаментами воспоминаний, ей самой не понятных, в отношении Романа.

То есть Глеба.

Поэтому и образ Квазимодо — из мюзикла, на котором она познакомилась с Романом, то есть Глебом, стал образом защитника. Во сне она боялась, как бы Квазимодо не подсыпал ей чего-то в напитки. В то время как в реальности Роман, то есть Глеб, на протяжении долгих месяцев пичкал ее влиявшими на ее воспоминания сильными медикаментами.