Читать книгу "Операция "Булгаков" - Михаил Ишков"

На мосту мы передохнули, затем, распевая частушки, двинулись вверх, к Ленинской библиотеке, оттуда на Поварскую. Жемчужиной коллекции признали:

Мой друг Яшка, Под тобою тяжко, Пойду встану погляжу, Хорошо ли я лежу?!

* * *

Когда мы приземлились в нижнем зале и выпили за великие свершения, к которым собирались приступить, Стас как бы невзначай поинтересовался:

– Что ты там насчет влюбленных вампиров?

– Насчет Варенухи?..

Стас возмутился:

– Что ты на нем зациклился?! С какой стати этим вампиром должен оказаться именно Варенуха! У нас в стране вампиров не хватает?!

– Стас, как ты не понимаешь, без Варенухи нельзя! Если этот образ настолько дорог тебе, сам возьмись и пиши. Я не против. И запомни, если не ты, кто-нибудь другой допишет историю Ивана Савельича.

Погребельский снял очки.

– Этим другим будешь ты? – спросил он.

– Старик, – осадил я его. – Кончай ронять слезы и вилять хвостиком. Либо ты берешься, и мы подаем заявку за двумя нашими подписями, либо блюдешь память деда, и мне придется работать в одиночку. Здесь и нашим и вашим не пройдет.

– Как ты не понимаешь? – заныл Погребельский. – Мой дед реально сидел. Летом сорок второго его как добровольца отправили с зоны в штрафбат. Он выжил, дошел до Вены. А теперь, значит, его опять в вампиры? И отец воевал – служил переводчиком в каком-то штабе, так как учился на германском отделении Киевского университета…

Я был непреклонен.

– Старичок, без Варенухи не обойтись! Ясно?! Конечно, у Булгакова ему досталась неприглядная роль, но ведь он не доносил, не брал взятки, не врал со сцены, не подглядывал за иностранцами и осетриной второй свежести не торговал. Ну, переборщил с телефонными звонками, с телеграммами… Насколько мне помнится, Булгаков даже отпустил ему грехи… Устами Воланда. К сожалению, здесь Михаил Афанасьевич допустил промашку. Из человеколюбия, наверно… Пошел на поводу гуманизма… Такое тоже случается, но жизнь не обманешь, и эту промашку необходимо устранить – Варенуха до самой смерти остался вампиром! Иначе нельзя. Без вампира наша задумка рухнет как карточный домик.

Я перевел дыхание. На Погребельского было жалко смотреть. Я попытался популярно объяснить ему, что может случиться, если в вопросе о Варенухе мы пойдем на поводу самых замшелых тоталитарных предрассудков типа «все на БАМ» или «человек человеку друг, товарищ и брат».

– Если мы приукрасим Варенуху, в прессе начнут кричать – авторы лакируют действительность, приукрашивают преступления режима, выводят сталинских сатрапов из-под огня критики… Особенно возмутятся в «Городском литераторе»… Наш Вася сразу поставит на тебе крест, и не видать нам премии за «высшие достижения» как своих ушей. Я уж не говорю, что могут возмутиться многочисленные поклонники Булгакова. Накатают в издательство письмо – где Варенуха? А подать сюда Варенуху! Издателю это надо?.. Еще хуже, если по телевидению организуют пиар-провокацию. Так что, не хочешь петь, не пей… Бесы из языческого fantasy своего не упустят.

Погребельский помрачнел.

– Это точно.

Он надолго замолчал.

Я тоже. Борьба в Погребельском шла нешуточная. Его можно было понять – все-таки родной дед! Может, он любил деда? Может, ему дорог его трудный жизненный путь?.. Судьбе несчастного вампира в сталинскую эпоху не позавидуешь.

Наконец Стас поинтересовался:

– Какую же роль ты собираешься ему отвести?

– Предупреждаю сразу – роль ему достанется неприглядная, но он останется чист душой. После того как бандиты Воланда деранули из столицы, органы задержали Ивана Савельевича и, несмотря на раскаяние и клятвы никогда больше не пить кровь из честных советских граждан, принудили дать подписку о сотрудничестве. Мол, так и так – обязуюсь оставаться вампиром и на этой должности выполнять все указания советской власти.

Можно привести и расписку.

Использовать Варенуху можно следующим образом – его подсаживают в камеру к особо твердокаменным политзекам, которых не сломили ни уговоры пожертвовать собой ради партии, ни «выстойка», ни побои, и только под угрозой лишения крови подследственные начинают признаваться в приписываемых им злодеяниях. Интересное развитие темы, не находишь?..

– Не нахожу! – огрызнулся Стас. – Интересно, какую роль ты выбрал своим предкам?

Я вздохнул.

– Мои предки не имели к Михаилу Афанасьевичу никакого отношения. Они строили, воевали, умирали от инфарктов, чего и мне желали. Что касается Варенухи, выбор за тобой. Лично я займусь уже наработанным материалом, касающимся господина Клепкова и бизнесвумен Пряхинцевой. О них тоже можно рассказать много интересного.

– А то! – усмехнулся Погребельский. – Одна Гелла Афродитовна чего стоит!

Я осторожно и, чтобы не спугнуть, поинтересовался.

– А кто у нас Гелла Афродитовна?

Стас снял очки, протер стекла, потом сухо ответил:

– Дальняя родственница той дамочки, которая служила при Воланде. Ну, та, что с перерезанным горлом неглиже встречала посетителей. Та еще штучка. Водку хлещет стаканами.

– Кто, дамочка?

– Нет, ее родственница. Внучатая племянница, кажется.

– Откуда ты все знаешь?

– Ты сочиняешь и я сочиняю, – огрызнулся Погребельский и надел очки. – В узких кругах широкой общественности Геллу Афродитовну еще называют Кровавая Мэри. Теперь живет с Киселёровым.

– Кстати, кто такой Киселёров?

– Ну, этот, предводитель фантастов. Тебе имя Алоизий Могарыч ничего не говорит? Кстати, до сих пор не могу понять, Могарыч – это отчество или фамилия? Растолкуй, если ты знаток Булгакова.

Я признался, что сам до сих пор не могу разобраться.

– Вот видишь! А то Варенуха, Варенуха!.. Иван Савельевич был скромный театральный администратор. Алоизий Могарыч – вот кто жук! Это он сменил Римского на посту финансового директора Варьете, когда тот, понаблюдав за выступлением Воланда и его банды, сбежал в Ленинград.

Стас многозначительно покрутил указательным пальцем у виска и добавил:

– Не имея квартиры в исключительно перенаселенной Москве, Алоизий сумел за несколько недель обзавестись приличным двухкомнатным уголком. Но его внучатый родственник Степка Киселёров сумел переплюнуть самого Алоизия.

Глаза у Погребельского загорелись.

– Когда разрешили открывать индивидуальные предприятия, Степка купил несколько «газелей», перекрасил их в машины скорой помощи и организовал службу экспресс-такси. Ну, сверхсрочная доставка пассажиров, невзирая ни на какие дорожные знаки или разметку. Кому в те годы пришло бы в голову остановить скорую, несущуюся по разделительной полосе в аэропорт.