Читать книгу "Беглецы. Неземное сияние - Блейк Крауч"

Он смеется:

– Ты знаешь, что я горжусь тобой, мой ангел, однако, видит бог, ты сделала отвратительный выбор!

Она кладет голову ему на плечо и переплетает свои пальцы с пальцами отца, а затем поворачивает платиновое кольцо, которое он носит на обрубке безымянного пальца.

После ужина команда разводит костер.

Кто-то перебирает струны гитары.

Кто-то скатывает сигарету с марихуаной.

По кругу идет бутылка.

Она сидит между отцом и Сэмом, австралийским руководителем группы. После двух добрых глотков виски ею овладевает задумчивое настроение, и она молча смотрит в огонь. Прохлада ночи приятно контрастирует с теплом костра, согревающим ее голые ноги.

В обычной жизни те тридцать дней в аду казались ей невозможными, словно они случились с какой-то другой семьей. Но иногда, в такие дни, как сегодня, она снова переживает те ужасные события, и если ей не удается отстраниться, у них все еще остается возможность сломать ее.

Ее отец слегка выпил, Сэм – еще сильнее, и она снова прислушивается к их разговору, когда ее руководитель распускает узел галстука и продолжает:

– …всегда хотелось узнать больше о Великом Сияющем Шторме.

– Да, мне довелось читать разные дикие теории, – отвечает ее отец.

– Вы имеете в виду то, что написал я? – уточняет Сэм.

– Вполне возможно. Вы действительно верите, что нечто, похожее на это сияние, могло привести к эпическим бойням и исчезновениям цивилизаций?

– Я полагаю, что это связано с какими-то изменениями в активности солнца. Но масштабы того, что произошло здесь, были огромными. Следует иметь в виду, что вся известная нам история человечества – лишь мгновение по сравнению со временем, в течение которого жизнь выбиралась на сушу из океана. Один раз за сто тысяч лет. Может быть, за пятьсот. Естественный отбор в своем самом жестоком виде.

– И кого же отобрали? – спрашивает ее отец. – Кто победил? Мы?

Сэм смеется:

– Нет.

– Зараженные?

– Большинство из них подчинились отбору, когда совершили массовое самоубийство.

– Тогда кто же?

– Ваш сын, – говорит Сэм.

– Я вас не понимаю.

– Такие люди, как Коул. Те, кто наблюдал то ужасное сияние четвертого октября – и либо не стал никого убивать, либо сумел подавить в себе сокрушающее чувство вины. Они и являются победителями.

– У меня дома, в Бельгии, на гуманитарном факультете, где я работаю, есть близкий друг. Священник. Он считает, что сияние явилось испытанием, ниспосланным нам Богом.

– Испытанием для тех, кто видел сияние, или для тех, кто бежал?

– И для тех, и для других, Сэм.

– Значит, все сводится к очищению?

– На человеческом уровне – нет, но с точки зрения нашей ДНК это совсем другое дело. Не забывайте, в конце концов, что варвары покорили Рим. Это было ужасно, но Рим стал коррумпированной, неэффективной и слабой культурой. С точки зрения генетики его завоевание было позитивным явлением.

– Тогда, – отвечает руководитель группы, – получается, что нам нужно просто убивать друг друга. Возможно, это наше естественное состояние…

Он делает затяжку и после паузы добавляет:

– Удивительно, что вы захотели снова увидеть это место.

– Почему? – пожимает плечами его пожилой собеседник.

– Из-за того, что вам довелось здесь пережить.

– Вы вполне могли изучать мои кости в этом котловане.

– Именно это я и имел в виду.

– Бесспорно, место ужасное, но именно здесь произошло чудо. Я не хочу об этом забывать.

Ее легкое опьянение усиливается усталостью. Она протягивает голые ноги к огню и кладет голову на колени отца. Вскоре он уже гладит ее по волосам, продолжая спор с Сэмом. Она почти засыпает, когда чувствует какую-то вибрацию рядом с затылком.

– Извините, Сэм, – говорит ее отец.

Он засовывает руку в карман и достает мобильный телефон.

– Кажется, я забыл, – вздыхает он. – Извини… Да, у нас все в порядке, мы сидим у костра… Трудно, но хорошо… Да, я рад, что прилетел… Да, все наши планы остаются в силе. Мы встретимся с вами в аэропорту Калгари, завтра вечером… О, я знаю! Будет чудесно вновь оказаться вместе… Да, она рядом, но заснула… Ладно, я ей передам… нет, не забуду. Я это сделаю, как только мы взлетим… Спокойной ночи, дорогая.

С этими словами немолодой мужчина убирает телефон обратно в карман.

Она уже почти совсем засыпает, погрузившись в уютное блаженство между бодрствованием и сном, когда чувствует, как отец кладет руку ей на плечо, и ощущает его дыхание возле уха, все еще знакомое после стольких лет взрослой жизни.

– Наоми, – шепчет он, – твоя мама шлет тебе свою любовь.