Читать книгу "Терпение дьявола - Алексей Соколов"

– Дальше.

– Спасибо тебя не учили говорить? – спросил тот с иронией.

– Дальше.

Сапсан старался говорить как можно жестче, чувствуя, что невольное уважение к профессионализму наемника медленно перерастает в сочувствие к его нынешнему положению. А такие эмоции сейчас ни к селу ни к городу. Перед тобой враг, бродяга. Опасный враг, только по счастливой случайности оказавшийся в том положении, в котором сейчас находится. И если бы хрипатый был на его месте, а он, Сапсан, соответственно, на его, вряд ли этот разговор был бы таким миролюбивым.

Сколько честных сталкеров наемники отправили на тот свет лишь за то, что те, сами того не ведая, перешли дорогу какому-нибудь конкуренту или отказались сбывать хабар «нужному» барыге? И сколько положил именно этот хриплый? Разве водой он делится по доброте душевной? Ага, держи карман шире! Этот сухопутный пират двадцать первого века прекрасно знает, что победителю уже и так досталось все. А скоро достанется и его жизнь. Вот и распинается, старается ее сохранить.

– Дальше, – уже с нескрываемой злобой в голосе повторил Сапсан. – Или у тебя уже все?

– Думаешь, жизнь себе выторговываю? – словно прочитав его мысли, холодным тоном сказал наемник. – Каюсь тут перед тобой? «Наемники, отморозки, которые кого хочешь замочат за монету». Так, кажется, у вас считается? Знаю, что так. И это хорошо. Поэтому я сейчас не буду перед тобой выкаблучиваться и комедию с раскаиванием ломать. Ты только скажи мне…

Хрипатый подался вперед, и Сапсана пронзил цепкий взгляд его карих глаз, казавшихся черными из-за расширенных зрачков.

– Скажи мне, сталкер, – повторил наемник. – Какие чувства ты испытываешь, когда очередной ублюдок решает отобрать у тебя копеечную, но последнюю цацку? Часто с тобой такое бывало? Раз в неделю? В месяц? Редко, не правда ли? А знаешь, почему не каждый день? Потому что есть я. Я иду впереди тебя и очищаю твою тропу от всякого человеческого мусора, который только и ждет момента, чтобы сдавить твою курячью шейку и держать ее до тех пор, пока ножками сучить не перестанешь. Нет, я делаю это не потому, что хочу тебе помочь. Мне насрать на тебя и всю твою сталкерскую братию. Я делаю это потому, что мне платят. Платят все. Торговцы, ученые, боевые кланы и даже военные. Я уже не говорю про тех, кто сидит по ту сторону Периметра и дергает каждого, про кого я говорю, за веревочки, ниточки и другие свисающие причиндалы. Все платят! Потому что хотят быть чистыми. И я, наемник, разгребаю то дерьмо, которое когда-то собирались разгребать дуболомы «Приоритета» или панки из «Воли». Но сейчас им некогда его замечать. У них Великая Идея и Соль Бытия. А эту тухлятину вокруг себя видим только мы с тобой, сталкер. Но ты всегда обходишь ее стороной. Чтобы потом снова и снова не гонять в своей честной-пречестной голове мысль «правильно ли я поступил?». Чтобы давно сгнивший мертвяк не приходил к тебе по ночам и, бряцая костями, не спрашивал плаксиво «за шо?». А я – санитар. И не проходить мимо – моя работа. Не священная миссия, не глубинный сакральный смысл существования. Тупо – ра-бо-та. Которую за меня, наемного волка, никто не сделает. Ты можешь спросить, как же быть с теми хорошими ребятами, которые вдруг стали жертвами этого урода? И я отвечу – да, попадались и такие. Из сотни голов их можно перечесть по пальцам одной руки. Извини, но разбираться мне некогда. Любой заказ должен быть выполнен. Были те ребята хорошими? Возможно. Были плохими? Может быть. Но в любом случае мне – плевать. Я на работе. Я чищу этот лес. И мне больше нечего сказать тебе, сталкер.

Наемник с достоинством откинулся обратно к стене. Сапсан, глядя на его подрагивающие то ли от слабости, то ли от перенапряжения руки, задумчиво молчал. Нет, он не считал, что наемник полностью прав. Но и считать его слова абсолютно неверными у сталкера тоже не получалось. С «солдатами удачи» работают все – это факт. Пока группировки занимаются собственными разборками, а военные делают вид, что несут службу, синдикаты наемников, как ни абсурдно это звучит, исполняют функции настоящих санитаров леса. Волков, которым нужны не идеалы и власть, а пища.

Перед внутренним взором Сапсана возник Шалый, целящийся в голову молодого «приоритетовца», со словами: «Нам объявлена война, мужики. А это – враг».

– Как тебя звать? – спросил он.

– А какая разница? – вместо ответа сказал хрипатый. – Если бы тебе было интересно мое имя, то спросил бы его сразу.

– И все же?

– Чугун.

– А имя?

– Валера.

– Вот слушаю я тебя, Валера, и даже где-то с тобой согласен. Да что там – во многом согласен. Но согласись и ты со мной – если волков становится много, на них открывают охоту. Потому что иначе в лесу будут большие проблемы.

Глядя, как сталкер достает нож, Чугун тихо выдохнул и, подняв подбородок, закрыл глаза.

– Маячок в ранце я деактивировал, – спокойным голосом сказал он. – Так что пеленгаторы военных вас не увидят.

Кивнув, Сапсан отчетливо и без всякой ненависти произнес:

– Спасибо. И я рад, что ты понял меня правильно.

Хорошо заточенное лезвие мягко вошло сверху вниз в межключичную ямку.

Дождавшись, пока Чугун перестанет хрипеть, сталкер вынул клинок и, обтерев его о рукав наемника, убрал в ножны. Колода, наблюдавший за процессом убийства с невозмутимостью памятника, сказал:

– Дельно. Совсем не измарался.

– Заткнись, – отрезал Сапсан.

На душе у него скребли кошки. Видимо поняв его состояние, зэк не стал огрызаться в ответ.

Конечно, Сапсан не жалел наемника. Убийство врага вообще нельзя назвать убийством в том смысле, который придают этому слову мирные люди. Уничтожение живой силы противника – вот не только подходящий, но и официальный термин для тех ситуаций, в которых или ты, или тебя. А вся Зона целиком – есть именно такая ситуация.

Сапсан жалел о другом – о внутренней силе человека, который смотрел без страха в глаза своей смерти, а потом с достоинством ее принял. Ведь будь эта сила направлена по другому пути, и кто знает, какие бы горы она свернула. А теперь она ушла. Ушла с гордостью, но все равно глупо и бездарно. Впрочем, это с какой стороны посмотреть. У каждого свой путь, сталкер. Такова жизнь.

Стараясь не вляпаться в кровь, он аккуратно запустил руку во внутренний карман темно-синей куртки мертвеца. Пусто.

– Странно. Чего это он без наладонника.

– Скинул, наверное, – высказал предположение старый вор. – Чтоб не запалили. Или разбил, чтобы сведения какие-нибудь налево не ушли.

– Да, пожалуй. – Прекратив обыск, сталкер поднялся. – Ну куда дальше?

Кладбище оказалось совсем недалеко, с другой стороны приземистого кирпичного здания. Когда они проходили мимо, Колода коротко отметил:

– Морг.

Если тут и был какой-то жутковатый символизм, то Сапсан его совсем не заметил – он с трудом сдерживался, чтобы не перейти на рысь.