Читать книгу "Япония. Незавершенное соперничество - Александр Широкорад"

Положение отряда крейсеров было критическим. Прорыв во Владивосток через Японское море, контролируемое японским флотом, вряд ли мог принести успех. Для перехода вокруг Японии через пролив Лаперуза крейсера не имели топлива»[85].

Понять написанное мне не дано. Какие конкретно японские корабли оттеснили бедную «Аврору» к югу? Уж в монографии, где 263 страницы посвящены истории одного корабля, не грех было бы их указать. И почему только оттеснили, а не потопили, как это сделали японцы с остальными нашими кораблями? А главное, почему для перехода через пролив Лаперуза не хватило бы топлива (про Сангорский пролив автор вообще забыл!), а вот до Манилы хватило? А как любили южные города командиры наших крейсеров из 1-й, 2-й и 3-й Тихоокеанских эскадр! Сайгон, Батавия, Шанхай, да и Манила не хуже!

Ну, а если серьезно? Обходя Японию, русские крейсера не могли не обнаружить японские, европейские и американские торговые суда. Захвати любой, будет и уголь. Так постоянно делали германские рейдеры в Первую и Вторую мировые войны. Возможен самый худший случай — перегрузке угля временно мешала свежая погода. Так, захваченный пароход мог взять крейсер на буксир. В крайнем случае крейсера могли по очереди вести друг друга на буксире.

21 мая «Аврора», «Олег» и «Жемчуг» вошли в гавань Манилы. 24 мая из Вашингтона пришла директива американского правительства: либо русским кораблям покинуть Манилу через 24 часа, либо разоружиться. То есть нашим крейсерам было позволено стоять в Маниле полных четыре дня и только тогда уйти. За эти дни можно было погрузить уголь, закупить необходимые для ремонта инструменты и материалы. Завершить ремонт можно было во французских портах Индокитая либо на заселенных туземцами островах Тихого океана, как опять же часто делали германские рейдеры. Однако адмирал О.А. Энквист предпочел остаться в Маниле. 27 мая все три крейсера были разоружены под американским контролем.

А теперь мы вернемся к кораблям отряда Небогатова. 15 мая в 10 часов утра пять русских кораблей (броненосцы «Николай I», «Генерал-адмирал Апраксин», «Адмирал Сенявин», «Орел» и крейсер «Изумруд») встретились с японской эскадрой. На русских кораблях оставались исправными пятнадцать орудий калибра от 229 до 305 мм (в бортовом залпе — тринадцать). Для единственного уцелевшего 305-мм орудия «Николая I» оставалось 18 снарядов, а для трех 305-мм орудий «Орла» — 56, причем в погребе кормовой башни было всего восемь снарядов.

В 10 ч. 15 мин. с дистанции около 43 кабельтовых (7,9 км) крейсер «Касуга» открыл огонь по «Николаю I». Вслед за ним начали стрельбу и остальные японские корабли. Вскоре в «Николай I» попали один за другим два снаряда среднего калибра. Русские корабли ответили японцам всего тремя выстрелами: двумя из 152-мм башни «Орла», начавшего пристрелку по «Микаса», и одним из 120-мм орудия «Генерал-адмирала Апраксина», комендор которого «соблазнился удачной наводкой».

Но тут Небогатов решил сдаться. Он приказал застопорить машины и поднять международный сигнал о сдаче корабля. Японцы были уверены, что русские будут сражаться, и не поняли поднятого «Николаем I» сигнала. Тогда по приказу Небогатова на «Николае I», а затем и на других кораблях отряда были подняты на стеньгах и гафеле японские военно-морские флаги. Случай беспрецедентный в военно-морской истории!

На броненосец «Николай I» прибыла призовая партия в составе девяти офицеров, четырех кондукторов и 185 матросов. Командование броненосцем принял капитан 2-го ранга Ямада. Призовые партии прибыли также и на «Генерал-адмирал Апраксин», «Адмирал Сенявин» и «Орел».

На крейсере «Изумруд» поначалу отрепетировали сигнал флагмана и начали поднимать японские флаги. Но, быстро спохватившись, командир крейсера, капитан 2-го ранга В.Н. Ферзен приказал немедленно спустить сигнальные флаги. Затем Ферзен приказал дать полный ход и идти на прорыв. «Изумруд» в течение почти трех часов держал скорость около 24 узлов. Два наиболее быстроходных японских крейсера — «Читосе» и «Касаги» — попытались преследовать «Изумруд», но вскоре отстали. Но во Владивосток Ферзен не пошел, а рванул на 300 миль севернее — в бухту Святого Владимира. Позже он оправдывался, что-де боялся встретить японские корабли у Владивостока.

Крейсер 2 ранга «Алмаз»

Прапорщик Шандаренко, находившийся на борту «Изумруда», записал в дневнике: «Если возвратимся благополучно на родину, то вранья будет по горло. А истина опять будет не известна для России… Тунеядцы и бездельники опять возьмут безнаказанно все выдающиеся места и снова поведут Россию к разорению и гибели. Печально и жутко!.. Мы чувствуем, что командир боится идти во Владивосток и выжидает здесь — авось мир будет заключен…»

Судя по всему, прапорщик был недалек от истины.

17 мая «Изумруд» подошел к бухте Святого Владимира, но командир вдруг решил пойти южнее — в бухту Святой Ольги. По пути Ферзен вспомнил о японских кораблях, до войны частенько наведывавшихся в эту бухту, и, сжигая последние запасы угля, развернулся и пошел опять в бухту Святого Владимира. В бухту решено было входить в полночь, ориентируясь по контуру чуть проступавшего слева по курсу мыса Орехова. В итоге «Изумруд» налетел на камни и застрял, накренившись на 40° на правый борт. Тем не менее течи в корпусе не было, и крейсер можно было легко снять с камней. Но Ферзен впал в истерику: «Японцы находятся где-нибудь поблизости! Каждую минуту они могут накрыть нас! Я не хочу, чтобы „Изумруд“ достался им! Немедленно привести все его части в негодность и приготовить судно к взрыву!»

19 мая крейсер был взорван. Экипаж пешком двинулся во Владивосток. За неимением других героев в оные произвели Ферзена. Моряков «Изумруда» торжественно, с оркестром встретили во Владивостоке как героев. Впоследствии Ферзен получил в награду золотое оружие с надписью «За храбрость» и стал вице-адмиралом.

В отличие от Ферзена капитаны крейсера «Алмаз» и миноносца «Бравый» не испугались мифической японской эскадры у Владивостока. В бою 14 мая «Алмаз» выпустил из своих 75-мм и 47-мм пушек 350 снарядов и потерял убитыми и ранеными 16 человек. Ночью крейсер взял курс к японскому берегу, затем шел вдоль него на север со скоростью 15–16 узлов, а утром 16 мая прибыл во Владивосток. Тем же путем прошел и миноносец «Бравый». Замечу, что летом 1905 г. вооружение «Алмаза» было доведено до трех 120/45-мм, десяти 75/50-мм и двух 47-мм орудий.

В завершение рассказа о Цусимском сражении стоит привести маленький трагикомический эпизод, хорошо показывающий, как работала российская бюрократическая машина. Когда 2-я Тихоокеанская эскадра вышла в поход, петербургским заводам был дан большой заказ на запасные котлы, которые предполагалось установить на корабли эскадры по прибытии во Владивосток взамен испорченных в пути. Последняя партия котлов была закончена и подготовлена к отправке во Владивосток по железной дороге, когда пришло известие об уничтожении нашего флота в Цусимском проливе. Но чиновники Морского ведомства приказали все же отправить во Владивосток котлы для уже потопленных броненосцев.