Читать книгу "Приходи в полночь - Сьюзен Форстер"

Ли нажала на тормоза, но двигатель все еще работал, и она судорожным движением попыталась запереть двери автомобиля. Дверца распахнулась в тот момент, когда ее палец коснулся кнопки. Ли дернулась, крик застыл у нее на губах, когда она увидела, кто это.

— Какого черта ты вытворяешь? — зарычал Ник.

— Нет! — закричала она, когда он схватил ее за руку. Но тягаться с ним силой или решимостью она не могла, и он потащил ее из машины.

Глава 22

Ручка больно впивалась в бедро Ли, которая сидела в джипе Ника, как можно теснее прижавшись к дверце со стороны пассажирского сиденья. Он вел машину с пугающе холодной решимостью. И даже если его бесстрашная езда их не погубит, она хотела, чтобы их разделяло как можно большее расстояние, на какое можно было рассчитывать в машине.

Она сопротивлялась, когда он стал вытаскивать ее из машины, и даже сильно ударила его по голени. В ярости он схватил ее за лодыжки, выволок наружу, перекинул через плечо и отнес к своему джипу. Посадив Ли на переднее сиденье, Ник пригрозил, что если она попытается бежать, он свяжет ее и заткнет рот. Ли ему поверила.

Он потребовал объяснить, почему она вела себя так, что вынудила его столкнуть ее с дороги, но Ли не ответила. Она не хотела провоцировать его еще и потому, что не знала, куда он ее везет. Как будто они ехали к нему, и она не знала, как его остановить. Один за другим она отбрасывала планы спасения. Нельзя было выпрыгнуть из автомобиля на ходу, не разбившись насмерть, или схватиться за руль, не убив их обоих.

Когда они поехали по серпантину идущей по каньону дороги, Ли покрепче ухватилась за ручку и наклонила голову. Навстречу им неслись деревья, мелькали дома. Свет фар шел вперед, в бесконечность, и казался неподвижным.

Когда Ник подъехал к студии и выключил мотор, Ли сидела с закрытыми глазами. Хлопнула дверца со стороны водителя, под сердитыми шагами захрустел гравий — он обходил машину. Дверца распахнулась, и Ник, вытащив Ли из машины, подхватил ее на руки.

На этот раз она не стала сопротивляться. Она убеждала себя расслабиться, зная, что сопротивление только вызовет новую вспышку агрессии. Прижав ладони к шее, Ли позволила внести себя, как инвалида, в дом и усадить на обитый колдовской кожей диван в просторной гостиной Ника.

Свет в комнате был погашен, за исключением двух горевших на самом низком накале шестиугольных ламп, что стояли по обе стороны камина. На бронзовой панели рядом с дверью располагались ряды кнопок, похожих на кнопки интеркома. Ник нажал одну из них, и висячая лампа от Тиффани ожила, залив желтоватым светом комнату. Ли рассеянно отметила испанское влияние в ее отделке. Керамику с глазурью и ручной работы гобелены…

Выложенный черной плиткой пол…

И присутствие Ника, который стоял на зеркальном полу, всем своим видом воплощая злость. Поверх черных джинсов и рубашки на нем был надет плащ цвета хаки, голубые глаза горели огнем, но Ник все-таки очень мало напоминал ритуального убийцу.

— Ты наконец скажешь мне, что происходит? — спросил он.

Она приняла оборонительную позу, подобрав под себя ноги.

— О чем ты говоришь?

— Почему ты сорвалась с места, когда я остановился позади тебя? Ты чуть не взлетела, Ли. Неслась по меньшей мере со скоростью девяносто миль в час. Почему?

— А почему ты меня преследовал?

— Преследовал тебя? Я пытался убрать тебя с дороги, пока ты себя не угробила.

Ли поднесла руку ко рту и, глядя на Ника, стала водить пальцами по губам. Он говорит так, как будто ничего не знает о том, что с ней произошло. Можно ли этому верить?

— Я думала, ты в Нью-Йорке, — сказала она.

— Я вернулся раньше. У тебя по телефону был такой расстроенный голос. Ты бросила трубку…

Вспомнив, как он с ней поступил, представив фотографии, которые сделал, Ли вскипела. Из-за него она пережила сутки адской пытки. Она была вынуждена заново, до секунды, пересмотреть все прошедшие недели, терзать свое сердце в поисках ответа на немыслимые вопросы.

— Этой ночью на меня кто-то напал.

— Что сделал?

Она попыталась встать и не смогла. Резкая боль пронзила плечо. Рукав блузки оторван, поняла она, виден синяк на руке. В этом хаосе она совсем забыла о первом ударе по плечу.

Болело сильно, но закричать ее заставила внезапная острая боль в сердце:

— Кто-то на меня напал!

На нее опять начала наваливаться усталость, она стала слабеть.

— Не подходи, — взмолилась она, падая на диван.

— Ли? Что с тобой?

— Не подходи! — Она помахала рукой, чтобы он оставался на месте. — Мужчина, который мне звонил… Он сказал, что это ты… ты хотел моей смерти.

Он смотрел на нее, не веря своим ушам.

— Кто-то сказал тебе, что я собираюсь тебя убить?

Она смотрела на свою руку, на рану.

— Кто напал на тебя сегодня, Ли? — Его голос внезапно зазвучал жестко. — Кто это сделал?

На этот раз отмахнуться от него не удалось. Он подошел к дивану и, опустившись на колени, осмотрел рваную рану на руке Ли. Кровоточить она перестала, но уже образовался безобразный синяк.

— Кто это сделал? Скажи мне!

— Я не могла его рассмотреть.

— Но ты знаешь, кто это, да? Или думаешь, что знаешь.

Она не могла понять, зачем он затеял этот разговор. И что-то заставило ее произнести то, что, должно быть, сидело в ней всю ночь, обвинение, которое, как он должен был догадаться, она собиралась ему бросить:

— Ты! — Ее губы искривились от боли. — Я думала, это ты.

Он ухватился за подлокотник дивана с такой силой, словно внутри у него что-то взорвалось. Затем лицо Ника исказилось яростью, и он вскочил.

— Я не охочусь на женщин! — выкрикнул он.

Он отошел от нее, оглядываясь и ища, что можно разбить. Полы плаща разлетались при движении. Черные волосы блестели в свете лампы. На него было страшно смотреть. Его отражение металось в зеркально-черных плитках пола, напоминая чародея, сражающегося с силами, еще более темными, чем он сам.

Часов в комнате не было, но какие-то внутренние часы отсчитывали нараставший в нем гнев, и Ли чувствовала каждый их удар. Каждое движение его руки, каждое проявление сжатой, как пружина, энергии, говорили ей, что сейчас время — ее враг, что оно с неумолимой скоростью приближает их к катастрофе.

— Не надо… — прошептала она.

Ник схватил с подставки керамический кувшин, с виду очень древний и ценный, и направился к окну. Ли решила, что сейчас он выбросит его за окно, но Ник постоял несколько секунд, держа кувшин на весу, затем резко поставил его на место и отвернулся.

Ли подумала, что все кончилось и он пришел в себя, но не тут-то было. Ник взглянул на нее, и в его глазах она увидела столько боли, столько нестерпимой боли. Она была потрясена.