Читать книгу "В крике от смерти - Борис Бабкин"

Женщины мгновенно замолчали и испуганно уставились на бандита. Гласность, позволявшая телевизионщикам открыто сообщать о случаях захвата, сделала свое дело. Женщины уже знали, что это не шутка пьяного, а вполне реальная угроза. Развешанные повсюду памятки о том, как вести себя в случае захвата, наверняка читало большинство, и сейчас все это неожиданно всплыло в памяти насмерть перепуганных женщин.

– Да как же я лягу-то? – прошептала лежавшая на кровати полная пожилая женщина. – Я и ходить не могу.

– Заткнись! – чувствуя себя полубогом, усмехнулся Артур.

Около кабинета врача испуганно жались друг к дружке медсестры. Бледную Лену вывели из процедурной две женщины.

– Кто вы? – стараясь держаться спокойно, обратилась Рубина к вошедшему в кабинет Мусе. Следом вошел Ваха.

– Вы врач? – спросил он.

– Да, – кивнула Елена Анатольевна. – Если кому-то из ваших людей…

– Заткнись! – усмехнулся Муса.

– Что вы хотите? – спросила она.

– Слушай меня внимательно, – процедил Ахаев, – сейчас ты успокоишь больных и своих работников. В случае выполнения всех наших требований вы останетесь живы. В противном случае все погибнете. Мы не боимся…

– Но позвольте, – осмелилась перебить его врач, – что мы можем сделать для вас?

– Вы не поняли! – засмеялся Ваха. – Ведите себя тихо и выполняйте все наши распоряжения. Тогда вам ничего не угрожает.

– Не толкайтесь, – испуганно отшатнулась Таня от ударившего ее автоматом Ильяса.

– Топай! – зло буркнул тот.

Оксана смотрела в сторону двери отделения боксов.

– А ничего курочка, – усмехнулся Артур и, протянув руку, дотронулся до ее груди.

Оксана каблуком резко ударила его по стопе и выбросила колено, целясь ему между ног. Вскрикнув, Артур отскочил и вскинул автомат. Вышедшие с поднятыми над головой руками Анджей, Александр и Юрий увидели это. Белозеров рванулся вперед.

– Тормози! – ткнул его локтем Анджей.

– Пристрелят, – покосился на пригнувшегося Юрия Маслов.

– Эй! – крикнул Анджей Артуру. – Ты чего выделываешься? Твоей сестре понравится, если ее какой-то гребень мацать начнет?

Профессор сильно ударил его автоматом между лопаток. Анджей упал лицом вниз.

– Крутой ты с пушкой, – со стоном проговорил он.

– Тихо все! – крикнул Ваха. – Малейшая попытка обратить на себя внимание, позвать на помощь или просто крикнуть грозит вам немедленной смертью, к которой вы сейчас очень близки. Мы воины Аллаха и готовы умереть с его именем на устах. Но мы не тронем никого, если вы будете вести себя разумно. Сядьте все на пол, не двигайтесь и не кричите.

– Он хочет сказать, – поднимаясь, пошевелил плечами Анджей, – что за нашим криком немедленно последует смерть. Я вас правильно понял, уважаемый? – посмотрел он на Ахаева.

– Абсолютно, – усмехнулся тот.

– Тогда будьте столь любезны, – попросил Анджей, – прикажите своим нукерам не трогать наших женщин. А то от боли женщины обычно кричат довольно громко. Да и мужики…

– Заткнись! – перебил его Профессор. – Все сядьте на пол.

– Спортсменка! – Улыбаясь, Ваха двинулся навстречу появившейся в холле Насте. Из палаты вышли шестеро перепуганных мужчин. За ними с пистолетами в обеих руках шел Андрей. – Самбист, – засмеялся Ваха, – а ты поправился на казенных харчах!

– Ни разу из их кухни не ел! – засмеялся тот.

«Вот откуда уплотнение на плече и мозоль на пальце», – понял Анджей.

– Где деньги? – спросил Ваха.

– Здесь, – приподняв два чемодана, захохотал Рамзан, – все на месте!

– Вот тварь! – прошептала Таня. – Она с ними, мерзавка.

– И он тоже, – тихо сказала Светлана. – Его лечили-лечили, а он…

– Значит, я была права, – вздохнула Елена Анатольевна. – Они чем-то нагнали себе температуру, чтобы лечь в больницу. Но ведь их милиционер привез. Как же…

– Заткнись! – подошла к ней одна из чеченок и поднесла к глазам испуганно отшатнувшейся Рубиной пистолет.

– Я хочу сказать, – посмотрела врач на Ваху, – сейчас на прием могут прийти больные. Надо сделать так, чтоб они не заходили.

В подтверждение ее слов входная дверь открылась. Первым вошел рослый молодой мужчина, с виду новый русский. В его руке был брелок с ключами. За ним шла миловидная женщина. Парень получил удар в лицо и упал. Женщину Ильяс ткнул стволом автомата в живот. Она тоже упала.

– Вы видите, – снова заговорила Рубина, – так и будут идти. И всех вы не успеете…

– А что делать? – зло спросил Ахаев.

– Странно, – прошептал Маслов, – что это за захват, если они боятся шума?

– Что-то здесь не так, – согласился Анджей. – Надеяться на помощь в случае схватки не приходится. Но быть бараном и подставлять шею под нож я не собираюсь.

– Я тоже, – кивнул Александр.

– На ура не получится, – воспользовавшись тем, что за разговором Вахи с врачом следили все террористы, прошептал Анджей. – Постреляют многих, да и эти сучки, – имея в виду одетых в черное женщин, добавил он, – взорвут пояса. На всякий случай сигнал для атаки – крик больных.

– Понял, – кивнул Маслов.

– Ты как? – Анджей покосился на сидевшего рядом Юрия. – С рукопашным в дружбе?

– Драться приходилось, но специально не занимался.

– Весело, – недовольно отметил Анджей. – У нее бы поучился, – кивнув на Оксану, насмешливо посоветовал он.

– У меня это как-то нечаянно получилось, – вздохнула Оксана. – Просто оттолкнуть его хотела.

– Закрой рот, сучка! – взмахнув автоматом, шагнул к ней Муса.

Таня поднялась и подошла к двери. Чеченка поставила справа от входной двери стул. Салман, выйдя, привязал к ручке двери цепь, а второй ее конец прицепил к вбитому в стену крюку. Дверь теперь открывалась сантиметров на пятнадцать – двадцать, и пройти было невозможно.

– Ты все поняла? – посмотрел на Татьяну Ваха.

– Да, – кивнула она.

– А ты умеешь соображать, – сказал он Рубиной.

– У меня в отделении трое тяжелобольных. Им необходимы уколы, это раз, – кивнула Рубина. – И второе – если за обедом никто не придет, сюда обязательно явится кто-то из дежурных врачей. А если…

– Кто носит еду? – перебил ее Ваха.

В дверь служебного входа в конце коридора громко постучали.

– Вы что там?! – раздался сердитый женский голос. – Уснули, что ли?! Открывайте!

– Лариса, – узнал голос Анджей, – вылила бы ты все и домой шла.

На Ваху вопросительно смотрел стоявший в том конце коридора Ахмет.