Читать книгу "Штука - Владислав Выставной"

Удивительное дело – стало легче. Хотя бы от того, что вдруг понял, насколько далек тот, неуверенный психопатичный человек от нынешнего, сильного и, пожалуй, чересчур самоуверенного меня…

В мои размышления ворвался звук отпираемого замка. Я торопливо спрятал талисман, уселся на один из имевшихся здесь стульев.

В комнату вошел человек. Сделал неопределенный знак кому-то за спиной, и дверь закрылась. Уселся на стул напротив меня. Двигался он с подчеркнутым достоинством и значительностью, отчего мне показалось, что за этим скрывается неуверенность и страх.

И тут я узнал его. Вот так сюрприз!

– Тихоня? – удивленно произнес я. – Что ты здесь делаешь?

– Ты лучше себя спроси, Близнец – что ты тут делаешь? – сухо сказал Тихоня.

Глядел он надменно, и с трудом верилось, что он – всего лишь один из миллионов никчемных слизняков, которому, по какой-то непонятной причине, попала в руки огромная мистическая власть. Тихоня, возможно, был слабаком, но простаком, уж точно, не был

– У тебя есть ответ? – спросил я.

– Именно, – прищурился Тихоня. – Ты на перепутье, Близнец. Я решил дать тебе возможность выбора.

Я несколько растерялся. До меня вдруг дошло, что выходец из нашего жалкого Клана сидит сейчас на месте жестокого и хитрого анимала-полковника, который совсем недавно угрожал мне форсированием допроса.

– Хочешь сказать – это ты управляешь процессами? – с искренним любопыством спросил я. – Что, слабаки для тебя – пройденный этап, теперь тебе и военные подчиняются?

– Что тебя удивляет? Ты же знаешь, что Контур у меня под контролем, – Тихоня пожал плечами.

– У меня было другое представление об управлении Контуром, – глядя ему в глаза, сказал я. – Аккуратненько, осторожно, чтобы никто из сильных ничего не заметил…

– А если мне как раз и надо – чтобы заметили?! – произнес Тихоня, и голосе его послышалась запальчивость. – Обладать такой властью и не пользоваться ей – разве это разумно? Сколько можно жить в грязи и жрать объедки?!

В этот момент я увидел настоящее превращение: Тихоня перестал быть тихоней. Глаза его сверкали, кулаки с хрустом сжимались, агрессивно прыгал кадык. Через секунду Тихоня вернулся в привычное мне апатичное состояние.

Но впечатление осталось.

– Ах, вот в чем дело, – произнес я. – Клан подымает голову? А как же принцип незаметности, слабости как оборотной стороны силы?

– Плевал я на Клан и всех его неудачников, – раздельно сказал Тихоня. – Я не хочу жить среди слабаков и дышать с ними одним воздухом! Я хочу жить по-человечески среди нормальных людей, понимаешь?

– Понимаю, – медленно сказал я. – Ты хочешь продать все, на чем держится жизнь слабых, чтобы доказать всему остальному миру, что ты не слабак, верно?

Тихоня не ответил, но я понял, что попал в точку.

– Только ведь ты слабак, Тихоня, – раздельно сказал я. – И никогда не станешь другим – продай хоть все наши души тому, кто толкнул тебя на эту дорожку…

– Не тебе об этом судить, – небрежно бросил Тихоня. – Ты сам слеплен из того же прокисшего теста.

– Допустим. Но тогда зачем тебе нужен я? А, Тихоня?

– Мы не на заседании Круга. У меня есть имя, – раздраженно сказал Тмхоня. – Тихон.

Я не смог сдержать улыбки, но продолжил:

– Зачем я тебе? Ты ведь получил, что хотел? Штука у тебя – пользуйся.

Тихоня нервно поерзал на стуле. Сказал нехотя:

– Так-то оно так… Но ведь Клоун выбрал тебя.

– И… Что это значит?

– Это значит, тебя выбрала Штука. Понимаешь, о чем я? Ты часть системы. Не знаю – какая, но, несомненно, важная. Пока был жив Кум, все шло очень хорошо. Но ты смешал мои планы. И Клоун перешел к тебе.

– Но у меня нет Клоуна. Он потерялся.

– Да? Не важно. Пока ты жив – ты часть Штуки. То, без чего она не станет работать. Без чего все эти хитрые штучки, вроде гипнотических метрономов, накопителей и прочее – всего лишь обычный хлам…

Я замер в оцепенении. Верить в сказанное этим человеком не хотелось. Я – часть древнего алхимического устройства?!

– Да? Вот это новости… – я криво улыбнулся, но мне действительно стало жутко. – Откуда такая информация?

Тихоня, казалось, остался доволен моим замешательством. Сокрушенно покачал головой, сказал:

– Твои друзья не сказали, что сживили тебя с монстром? Надо же – а ведь им известно, что главная деталь Штуки – это избранное ею человеческое существо. Хорошие у тебя друзья, ничего не скажешь…

Я ничего не ответил. Просто не хотел попасться на крючок этому подлецу. Я все еще не научился достаточно ловко отделять ложь от правды, а передо мной сидел высококвалифицированный лжец.

– Ты, конечно, имеешь все основания мне не верить, – доверительно произнес Тихоня, – но сейчас самым лучшим твоим другом могу стать именно я…

Он сделал паузу, ожидая реакции, и, не дождавшись, продолжил:

– Да-да, именно я! И не из какой-нибудь фальшивой благотворительности, а из самых прагматических оснований. То, что ты накрепко связан со Штукой – только часть дела… Кстати, не говори об этом никому. Пусть это обстоятельство станет нашим козырем…

– Нашим?

– Да – нашим! Скажу откровенно: в мире анималов мне больше не на кого положиться. Нам лучше держаться вместе – ведь только нам двоим известна цена успеха…

От этих слов я будто прозрел. Передо мной сидело амбициозное, напыщенное и злое… ничто. Меня разобрал смех.

– «Успеха!» – хохоча, повторил я. – О чем ты говоришь – ты, пошедший против вековой мудрости, продавший беззащитных, которые доверили тебе все, что у них есть? Ты просто предатель, и я тебе даю слово: твои новые друзья-анималы, получив свое, просто вытрут о тебя ноги! Потому, что ты для того и создан – что бы ложиться под ноги сильным!

Тихоню перекосило от ярости. Похоже, он мне не поверил. Это простительно: он ведь не знал, что я теперь – тоже сильный.

– Боюсь, ты чего-то не понимаешь, Близнец, – желчно сказал Тихоня. – Ты все еще дышишь только потому, что это нужно мне! И ничего не стоит превратить тебя в ничто! Понимаешь? Просто щелчок пальцами – и тебя нет!

– Так чего ты медлишь? – поинтересовался я. – Давай, щелкни пальчиками, могучий повелитель. Или ты думаешь, что я боюсь?

Тихоня глянул на меня безумными глазами, вскочил. Что-то было не так. Наверное, я оставался для него тем же слабаком, выскочкой и ничтожеством, которое он легко мог запугать и придавить ногтем. Он молча повернулся ко мне спиной, заколотил в дверь. Дверь открыли не сразу, и Тихоня даже слегка запаниковал.

Я от души любовался этим замечательным персонажем, пока не отперли дверь, и образовавшаяся щель не всосала в себя моего нервного собеседника.