Читать книгу "Очаровательная дикарка - Николь Джордан"

Однако его молчаливое согласие, казалось, только опечалило Тесс.

— Но подумай, Дэймон, а хотел бы Джошуа, чтобы ты перестал радоваться жизни? — И она сама ответила на свой вопрос: — Конечно же, нет. Я была ребенком, когда он умер, но очень хорошо запомнила, что Джошуа любил веселиться. Он любил жизнь. И он бы очень огорчился, узнав, что ты так остро продолжаешь тосковать по нему. Он бы хотел, чтобы ты жил своей жизнью, Дэймон. Что касается меня, именно так я и намерена поступить. Я наконец-то поняла, что нам нужно жить и любить сейчас, в настоящий момент. Чтобы максимально использовать время на земле.

— Итак, ты вдруг стала мыслить как мудрый философ в свои преклонные лета? — растягивая слова, произнес виконт.

— Не совсем. Но я, по крайней мере, признала, что бесполезно оплакивать события, которые я не в силах изменить.

Вместо ответа Дэймон поправил последнюю, замысловатую складку на своем льняном платке.

Наблюдая, как он надевает плащ, Тесс доела булку, а затем снова вставила комментарий:

— Я рада, что у тебя есть кто-то, к кому можно обратиться. Надеюсь, ты объяснил Элеоноре свои чувства?

«Неохотно», — подумал Дэймон. Он не хотел делиться своими чувствами с Эль, потому что они все еще причиняли ему боль. Однако надо сказать, боль, которую он ощущал прошлой ночью, каким-то образом утихла. Сейчас ему было совсем легко.

Дэймон знал, что за это он в долгу перед ней.

Он также прекрасно понимал, что прошлой ночью между ними что-то изменилось. Он просто пока не знал, что с этим делать. Элеоноре удалось помочь ему. Она заставила его принять помощь, от которой он все время упорно отказывался.

Тесс нахмурилась.

— Ваш брак заключен не по любви, я понимаю это, судя по тому, как поспешно была проведена церемония, и по дистанции, которую ты и Элеонора сохраняете последние несколько дней.

От ее замечания виконт почувствовал себя неуютно.

— Нет, это был союз не по любви, — вежливо ответил он. — Однако тебя это не касается, дорогая.

— Конечно же, касается, — запальчиво парировала она. — Ты мой ближайший родственник. И любимый брат. В самую трудную минуту моей жизни ко мне на помощь пришли сестры Лоринг, но твоя поддержка оказалась не сравнимой ни с чем.

Она сделала паузу.

— Я очень хорошо знаю, что ты сейчас испытываешь, Дэймон. Тебя до смерти пугает мысль о сближении с кем-то, ты боишься стать уязвимым и из-за этого снова испытать боль. Поэтому ты отгородился от остального мира, замкнувшись в спасительной скорлупе, оберегая себя от каких-либо эмоций. Ты боишься любого проявления элементарной привязанности. Однако цена, которую приходится платить за вынужденную отчужденность, невероятно высока. Последние два года я чувствовала, что жила лишь наполовину, в то время как жизнь вокруг меня била ключом.

Дэймон вынужден был признать, что нечто подобное испытывал и он.

— Это ужасно, — с тоской в голосе добавила Тесс. — Ты ощущаешь меньше печали, это правда, однако так же верно и то, что ты никогда не испытываешь радости и не знаешь, что такое любовь. А ведь именно это чувство позволяет человеку почувствовать себя счастливым.

Виконт сжался от этого замечания, как будто инстинктивно противясь ее наставлениям. Отрекаясь от любви и близких отношений, он действительно обрекал себя на одиночество, однако история Тесс постоянно напоминала ему о том, какая опасность может подстерегать того, кто любит. И он намеревался оградить себя от ненужной боли и страданий, с которыми пришлось столкнуться его кузине после того, как она потеряла своего возлюбленного.

И хотя они с Элеонорой стали теперь любовниками, он не хотел, чтобы между ними сложились более близкие отношения, чем на настоящий момент. Он, разумеется, не желал вводить ее в заблуждение, чтобы потом, будучи не в состоянии ответить взаимностью на ее чувства, видеть, как разбивается ее сердце, ведь именно так и случилось во время их первой помолвки.

Тесс, похоже, догадалась, что перегнула палку, и поспешила сменить тему. Ее голос повеселел, и она переключилась на себя.

— Я надеюсь когда-нибудь снова полюбить. А до того момента буду вести полноценную жизнь. Меня больше не беспокоят правила приличия, а также мало волнует, что правильно, а что — нет. Я больше не хочу считаться с условностями. Ты всю жизнь был свободен от условностей, Дэймон. Теперь же моя очередь.

Дэймон, застегивая плащ, взглянул на нее, слегка прищурившись.

— Так что, мне теперь придется волноваться за тебя, Тесс? Она ответила ему улыбкой, которая еще больше подчеркнула ее удивительную красоту.

— Нет, не нужно. Я же не собираюсь грешить по полной программе, только чуть-чуть. Как ни велик соблазн, я не могу превратиться в распутную Иезавель, учитывая то, чем я занимаюсь. Я уже достаточно долго ношу траур, но по-настоящему никогда не была вдовой.

Подойдя к кузине, Дэймон взял ее за руку.

— А если я сейчас же пообещаю сбросить свою траурную одежду, ты оставишь меня в покое?

От улыбки на ее щеках образовались две милые ямочки.

— Возможно. А что у тебя на уме?

— Ты будешь, рада узнать, что сегодня утром я собираюсь прокатиться со своей женой верхом, только я и она.

От улыбки Тесс невозможно было оторваться.

— Замечательно! — воскликнула она, забрав свою руку и соскользнув с кровати. — Тогда мне больше не нужно тебя тормошить. Пускай теперь Элеонора пытается разрушить стену, которую ты возвел вокруг своего сердца.

С этими словами Тесс покинула комнату, оставив Дэймона в полном замешательстве и смущении, которые породили в нем две женщины — его сестра и Элеонора.

Элеонора была совсем не уверена, что Дэймон примет приглашение проехаться верхом, однако воспрянула духом, когда слуга, возвратившись, передал ей на словах, что лорд Рексхэм просит ее встретиться с ним на конюшне в одиннадцать часов.

Леди Рексхэм радостно поднялась наверх, чтобы переодеться в темно-голубой костюм для верховой езды и шляпу-котелок. После чего, взглянув на себя в зеркало, осталась явно довольна собой.

Придя в конюшню, Элеонора увидела Дэймона и лошадей, запряженных для верховой езды. Девушка отметила, что он был необыкновенно красив. Однако, присмотревшись, она с разочарованием поняла, что от эмоций, которые он пережил прошлой ночью, не осталось и следа, — лицо Дэймона было словно каменное.

Он явно хотел забыть, что произошло между ними, так как после короткого приветствия, не проронив ни слова, усадил ее в дамское седло, а затем и сам вскочил на свою лошадь.

Сначала они ехали вместе, направляя рысаков вдоль длинной широкой дороги, обсаженной каштанами и кустами рододендронов, а потом оставили за спиной угодья Роземонта.

Надо сказать, Элеонора ощущала некоторую усталость, поскольку полночи не сомкнула глаз, наблюдая, как спит Дэймон, но все же ее настроение было лучше, чем когда-либо с тех пор, как она приехала в загородный дом тетушки.