Читать книгу "Дюна. Батлерианский джихад - Кевин Андерсон"

Приклеив на лицо совершенно иную маску, торговец приветливо улыбнулся Хольцману.

– Вопрос, конечно, заключается в том, чтобы это были рабы, которые смогли бы наилучшим образом соответствовать вашим целям, савант? У меня есть новая партия, доставленная только что с Хармонтепа. Все дзенсунни. Они в достаточной мере понятливы и послушны, но, боюсь, что пойдут они по премиальной цене.

Хольцман нахмурился. Он бы предпочел по-иному воспользоваться своими финансами, особенно учитывая предстоящие расходы на разработку сплавного резонансного генератора.

– Не пытайтесь меня обмануть и воспользоваться дефицитом, сэр.

Торговец побагровел от страха, но сумел сохранить самообладание, чувствуя, что изобретатель сильно торопится.

– Тогда, быть может, вам больше подойдет другая группа? У меня есть партия, доставленная с IV Анбус. – Он жестом показал на отдельно стоявший плот с темноволосыми рабами, хмуро и враждебно смотревшими на невольничий рынок. – Это дзеншииты.

– Какая разница? Они не так дороги?

– Нет, это просто вопрос религиозно-философской разницы между ними. – Торговец подождал оценки различий между дзенсуннитами и дзеншиитами, но не дождался и с облегчением улыбнулся. – В конце концов, кто может разобраться в буддисламизме? Я могу продать вам этих дзеншиитов по низкой цене, хотя они очень интеллигентны и умны. Пожалуй, они более образованны, чем рабы из хармонтепского лота. Все они здоровы, на этот счет у всех имеются медицинские сертификаты. Ни один из них не контактировал с вирусом чумной лихорадки.

Хольцман придирчиво осмотрел партию. Все рабы закатали свои левые рукава, словно это был какой-то отличительный признак. Впереди группы стоял рослый мускулистый мужчина с проницательными глазами и густой черной бородой, который бесстрастно смотрел на Хольцмана так, словно считал себя существом высшего порядка по сравнению с теми, кто захватил его в плен.

Бегло просмотрев рабов из этой партии, Хольцман не нашел в них ничего плохого. В его доме катастрофически не хватало прислуги, а в лаборатории позарез был нужен средний технический персонал. Каждый день начинался с лихорадочного поиска вычислителей для решения массы новых систем уравнений.

– Но почему они дешевле? – настойчиво спросил Хольцман.

– Их просто больше. Все дело в соотношении предложения и спроса.

Торговец выдержал пристальный взгляд ученого и, не моргнув глазом, назвал цену.

Хольцману было слишком некогда, чтобы торговаться, и он согласно кивнул.

– Я возьму восемьдесят человек. – Он возвысил голос: – Мне все равно, откуда они – с IV Анбус или с Хармонтепа. Теперь они на Поритрине и будут работать на саванта Тио Хольцмана.

Мощный работорговец обернулся к группе рабов:

– Вы слышали? Можете гордиться своей судьбой.

Темноволосые пленники, не выразив никаких эмоций, молча посмотрели на своего нового хозяина. Хольцман облегченно вздохнул. Может быть, это означало, что пленники будут управляемы.

Он отсчитал торговцу положенное число кредиток.

– Проследите за тем, чтобы их вымыли и переправили в мою резиденцию.

Улыбающийся торговец рассыпался в подобострастных изъявлениях благодарности:

– Не беспокойтесь, савант Хольцман. Вы будете довольны этой партией.

Когда великий человек покинул многолюдный рынок, другие покупатели, размахивая пачками банкнот, бросились вперед, буквально расхватывая оставшихся рабов. Торговцам предстоял горячий денек.

* * *

В течение всей истории живой природы победителями всегда оказывались более сильные виды.

Тлалок. «Время титанов»

С тех пор как беженцы-дзенсунни удалились в пустыни Арракиса, они превратились в собирателей, причем не слишком храбрых. Даже во время своих самых дальних походов в пустыню за кореньями и мелкими животными эти бродяги не отваживались терять из виду родные скалы и не углублялись в пески, где водились демонические черви.

Очень давно, после того как имперский химик Шаккад Мудрый открыл омолаживающие свойства таинственной пряности меланжи, на планете открылся довольно узкий рынок торговли этим веществом, которое покупали немногочисленные любопытствующие чужестранцы, которых непонятными ветрами заносило в космопорт Арракиса. Однако удаленность планеты от оживленных межзвездных трасс не позволяла сделать меланжу статьей экономически выгодного экспорта.

– Это товар для развлечения, но не потребления, – сказал как-то один грубый торговец наибу Дхартхе. Однако пряность была одним из главных пищевых продуктов, и ее надо было собирать, хотя и только в песках в непосредственной близости от скальных поселений.

Дхартха вел маленькую партию из шести человек по плотно утрамбованному мелкому песку, на котором четко, как крепкие поцелуи, отпечатывались их следы. Белая материя была свободно обернута вокруг голов, оставляя открытыми только глаза. На ветру развевались накидки, обнажая временами снаряжение – пояса, инструменты и оружие. Дхартха поддернул выше полосу материи, закрывавшей рот и нос до самых глаз, чтобы не дышать мелкой кремниевой пылью. Он почесал татуировку, старательно исполненную на щеке, и прищурил глаза, высматривая, не грозит ли им неожиданная опасность.

Никто из них и не думал, что надо посмотреть в ясное синее небо, до тех пор, пока они не услышали едва слышный свист, который стремительно превратился в протяжный вой. Наибу Дхартхе этот звук напомнил плач женщины по только что умершему мужу.

Задрав голову, он увидел серебристый шар, ворвавшийся в атмосферу, потом расслышал неожиданный шелест и визг ударных тормозов. Похожий на пузырь предмет пронесся по небу, развернулся и зигзагами начал двигаться в воздухе, словно отыскивая подходящее – место для посадки. Тормозные двигатели замедляли спуск невиданного аппарата. Меньше чем в километре от того места, где находилась группа собирателей, предмет вонзился в дюну, словно кулак, ткнувшийся в толстое брюхо нечестного инопланетного купца.

Наиб застыл на месте, всматриваясь в то место, а его люди принялись оживленно переговариваться. Юный Эбрагим был захвачен происшедшим не меньше, чем родной сын наиба Махмад. Оба мальчика горели желанием бежать к предмету и исследовать его.

Махмад был хорошим парнем, серьезным и осмотрительным. Что касается Эбрагима, то его Дхартха недолюбливал. Мальчик любил сочинять истории и небылицы о всяких воображаемых приключениях. Какое-то время назад произошел инцидент с кражей племенной воды, это было самое тяжкое преступление, которое не прощалось. Вначале наиб думал, что в этой краже участвовали два мальчика, Эбрагим и Селим. Но Эбрагим быстро снял с себя всякую ответственность и указал на своего приятеля Селима, который не стал отпираться и отрицать свою вину.

Кроме того, отец Эбрагима вовремя предложил выгодное дело наибу, чтобы спасти сына, и… так уж получилось, что сирота был признан виновным и приговорен к изгнанию. Не слишком большая потеря для племени. Наибу часто приходилось принимать такие трудные решения.