Читать книгу "Клятва рода - Степан Мазур"

В голове вспыхнула картинка карты неба. Одна звезда окрасилась красным. Было похоже на то, что этот странный голый человек не совсем человек и указывает на место своего обитания. Но в школе, где учился Сема, астрономию не преподавали, да и полной карты звездного неба блондин не знал.

На всякий случай кивнул.

Снова вспыхнула карта, и красным обозначилось две сотни звезд. Пришелец (а в том, что это пришелец, Сема больше не сомневался) выжидательно посмотрел на блондина.

— Не, не, не, я с этой планеты, — растерялся Сема, пробормотав вслух, но тут же добавил в ответ образы и отослал короткий пакет информации о планете «собеседнику».

Пришелец схватился за голову и упал на колени, носом пошла кровь. Сема испугался, что что-то сделал не так, но двери лифта открылись, и блондин понял, что это не его воздействие. Видимо, у обладателей базы было оружие, которое блокировало пришельца.

Сема повернулся. Холодные дула автоматов уперлись в грудь.

— Ребята, он взял меня в плен! — на одном из акцентов английского — американском, сказал Сема и, продемонстрировав на лице отчаяние и жгучую благодарность, изобразил желание обнять солдата, срываясь в ускоренное движение.

От кучи солдат в одном месте проку нет. Вот если бы рассредоточились по огромному подземному ангару, шансов было бы больше — ко всем бы не успел. А так нож одного из солдат перекочевал в руки и за минуту скоростного боя одиннадцать охранников базы легли на пол: у кого перерезано горло, у кого — шея. В последнего противника нож пришлось метнуть, пронзая сердце.

Разобравшись с солдатами, Сема метнулся к застопорившемуся лифту, подхватил под мышки пришельца в образе человека, поднял на руках и вышел из лифта.

Только сейчас заметил, что большое, просторное помещение — скрытый ангар и посреди ангара стоит серый дискообразный аппарат. Вокруг него куча оборудования, с потолка бьет свет прожекторов, отовсюду тянутся провода, шланги, трубы.

— О, твоя машинка? Ты к ней бежал?

Пришельца затрясло, выплюнул сгусток крови. Носом кровь течь не переставала.

— Чем же они тебя? Ну ничего, держись.

Система охраны, воздействующая на его организм, работу не прекращала.

Сема потащил пришельца к серому аппарату, но спутник прижал руку к груди, и, прежде чем глаза навсегда застыли, Сема ощутил, как легкий, сродни электрическому, разряд прошивает тело. Вместе с разрядом в тело влилось тепло, и перед глазами замельтешило так, что пришлось остановиться. Вдобавок вместе с этой передачей в голову что-то ударило. Не кровь, стучащая в виски, а слабые толчки словно в самом мозгу. После чего под черепной коробкой так зачесалось, что Сема едва не взвыл. Ощущать, как чешется мозг, — вот уж чего не ожидал под конец дня.

Пришелец затих, судороги прекратились, тело расслабилось, сползая с рук. Сема опустил тело друга на пол. Да, это был друг. Прочий бы выпил энергию, а не делился, добавив и еще кое-что от себя. Дружественная раса.

Над головой замелькали пули — прибыло подкрепление. Пришлось пригнуться и побежать к аппарату вприсядку. Энергия, переданная инопланетным другом, гуляла по телу, придавая новых сил. Вдобавок Сема вдруг понял, что тарелка пришельца досталась ему по праву наследия этой странной дружбы…

И Сема, вытянувшись во весь рост, побежал. Помчался, разгоняясь, прямиком к тарелке. И странная уверенность, что все будет хорошо, не позволила сбросить скорость перед серым объектом. Напротив, последний раз оттолкнувшись, Сема прыгнул прямо в него…

Черный зев, отворившись, покорно принял гостя внутрь, тут же запечатав проход. «Гость», а точнее новый хозяин, врезался лбом в кресло и затих на полу, не видя, как замерцал центр управления.

Аппарат, не получив новой команды, принялся выполнять рейс по последнему заданному маршруту. Он легко оторвался от земли, отрывая от корпуса сплетение проводов и механических конструкций. Пули, выпущенные солдатами, наткнулись уже на сгенерированное поле, отражающее любое воздействие. Аппарат резко взмыл под потолок, пробив бетонные плиты, как сухое печенье.

Следующее пробуждение Семы случилось при прилунении.

* * *

Нью-Йорк.

Некоторое время спустя.

Десятки припаркованных по краю длинной N-стрит автомобилей взвились в воздух, подброшенные, как детские мячики. Серый летательный аппарат вспорол асфальт, сбросив последнюю скорость. Мигая защитным полем, остановился напротив небоскреба. В цельном корпусе образовалась дверь и, сияя бледно-зеленым светом, странный металл выпустил наружу покачивающегося гуманоида. Гуманоид бранил весь белый свет и кашлял дымом. Жуткое зрелище для сотен случайных свидетелей.

Блондин, поминая недобрым словом перегруженные взлетно-посадочные полосы, расправил плечи и пошел сквозь расступающихся людей к одиноко стоящему возле входа в небоскреб человеку в черном.

— Опаздываешь на четыре минуты, — укорил Меченый, протягивая секиру. Взмах руки отвел внимание свидетелей и от блондина с Меченым, и от летающей тарелки. Люди и думать забыли о «пришельце» и его сером аппарате. Каждый вновь побрел по своим делам.

— Воздушные пробки, — беззаботно ответил Сема.

— Эта отмазка будет приемлема не ранее чем через два века. Пока же можешь просто покраснеть, — перешел на невербальное общение Меч, уплотняя скорость передачи информации для экономии времени.

— Ты не учел разговор у поселка. Как раз четыре минуты. Я даже успел замерзнуть.

— Уговаривание тебя входило в планы «партии».

— Тогда выпиши мне штраф, шахматист!

— К сожалению, ты выписал его себе сам.

— День какой-то… полный «П». Пресс. Продюсер. Погоня. Побег. Пустыня. Провалился. Подземка. Побег. Полет. А тут ты еще со своими упреками, недомолвками. Самому не надоело?

— Теперь я тебя не понимаю.

— Прогуливась вдоль дороги, граничащей с пляжем, я наткнулся на линкольн продюсера. Упрямый малый хотел снять меня в каком-то фильме. Я честно признался, что времени нет. Тогда он уговорил меня поучаствовать хотя бы в рекламе пресса. Ну, знаешь, это когда качки, годами работая над телом, показывают, как они за пятнадцать минут накачали восемь кубиков на чудо-станке, стоимостью всего 999,99 доллара. Причем эта мода — убирать с каждой цены последний цент, программируя подсознание на покупку «по более низкой цене», — меня бесит. Ну да черт с ними. На чем я остановился? Ах, да… И по дороге в Голливуд начал продюсер проявлять ко мне повышенный интерес. А я что? Я ж парень скромный, к мужским ласкам непривыкший. Ну, сломал ему руку для порядку — и тикать из машины. Водитель, правда, непонятливый попался — полицию вызвал. Пришлось одного гонщика из машины выкидывать. Полдня за мной гонялась половина полиции штата. А я, главное, еду, а на спидометре все двести и двести. Мотор взорваться готов, на шоссе волоски слились, мелькает все почти со скоростью звука, а спидометр все как-то тормозит — те же двести. Это ж я потом вспомнил, что у них мили в ходу вместо километров. Ну да ладно, когда почти кончился бензин, я был уже в пустыне, углубившись на запад страны. Зарывшись в песок, отбив нюх собакам, пролежал так до захода солнца. И когда над головой перестали резать воздух вертушки, топать ботинки, и вообще умерла жизнь в ближайших сорока километрах, я побрел по пустыне, забрел в какую-то зону и провалился в воздушную шахту. В общем, я понял, что в гостях хорошо, а дома лучше. И пора и честь знать. Потом случайно на Луне оказался, даже к Марсу полетел, но это все уже такие мелочи жизни, которые не стоят твоего внимания.