Читать книгу "Только ты и я - Джил Мансел"

Тилли покачала головой.

— И ты его простишь?

— Ой, только не смотри на меня вот так! Разве ты не понимаешь? Мне придется его простить! Что будет со мной, если я его не прощу?

— Но…

— Без Джеми я стану еще одной бывшей ЖИВой. — В глазах Тэнди снова заблестели слезы. — Мне придется вернуться домой и жить с матерью. И она заставит меня пойти работать. Все будут показывать на меня пальцем и шептаться у меня за спиной. А что, если мне не удастся найти себе другого футболиста? Что, если мне придется довольствоваться каким-нибудь занудой, который работает в «Комете» и ездит на… на ржавом «форде-фиесте»?

Тилли была потрясена до глубины души.

— Но если ты останешься с Джеми, то будешь всегда бояться, что он опять гульнет налево. Это тебя не пугает?

— Не знаю. — Тэнди пожала плечами. — Наверное. Но это та цена, которую приходится платить.

— И Джеми будет знать, что ему все дозволено, что он может спать с кем угодно, что ты будешь с этим мириться.

— Мирюсь не только я. Так поступают все девчонки.

Тилли с негодованием воскликнула:

— Я — нет!

— Я не имею в виду таких, как ты, — осадила ее Тэнди. — Я имею в виду таких, как я, кто общается с футболистами высшей лиги. Это обычное явление. Мы устраиваем шум, когда они это делают, а потом прощаем. Потому что, если мы их не простим, найдется куча желающих занять наше место.

— И ты действительно думаешь, что это того стоит? — спросила Тилли.

Тэнди с видом упрямого пятилетнего ребенка замотала головой.

— Взгляни на этот дом. Взгляни на мою коллекцию обуви. Я живу с Джеми Майклсом, и миллионы девчонок хотят оказаться на моем месте. Ведь это осуществившаяся мечта!

Тилли уже открыла рот, чтобы возразить, но тут же закрыла. В кухню вошел Джек. Он остановился в дверях и сурово смотрел на нее.

— Да, — сдалась Тилли. Тэнди знает, что заключила сама с собой сделку, и в глубине души понимает, что сделка неправильная. — Ладно, мне пора за работу.

Джек отнес наверх остальные скульптуры, и они принялись закреплять их на стенах. После десяти минут работы Джек сказал:

— Однажды я слышал поговорку: если выходишь замуж ради денег, то потом всю жизнь отрабатываешь каждый пенс.

— Гм. — Тилли все еще внутренне возмущалась несправедливостью всей ситуации: неспособностью Джеми держать свой член в штанах, попытками Тэнди логически обосновать свою позицию и оправдать его, как будто именно этого она от него и ожидала…

— Ты злишься на нее?

— Я бы не сказала, что это злость. — Тилли подняла одну из скульптур и прижала к стене, а Джек, встав позади нее, принялся сверлить дырку. — Я бы назвала это яростью.

Джек рассмеялся, и Тилли ощутила на шее тепло от его дыхания.

— Так я и думал.

— Джеми причинит ей много горя. — Тилли очень остро чувствовала его близость. — То есть он уже причинил ей горе и продолжит в том же духе, снова и снова.

— И ради чего все это? Я согласен с тобой. — Джек случайно задел ее руку, готовясь сверлить другую дырку. — Я на твоей стороне.

— Неужели?

— Я всегда был верен Роуз.

— Ну кто бы говорил, — сказала Тилли.

Зажужжала дрель — Джек ввернул винт в стену.

— Но это правда. — Его рот оказался в опасной близости от ее уха.

— Замечательно. Я тебе верю. — Всеми силами стараясь избежать физического контакта, Тилли отпустила скульптуру и выбралась из узкого пространства между стеной и телом Джека. — Мы могли бы работать быстрее? У нас еще масса дел, а мне надо в четыре забирать Лу.

Глава 47

Конец был близок. Штора вокруг кровати была постоянно задернута, и Стелла находилась в полусне. Последние двое суток она напоминала часы, в батарейках которых заканчивается заряд. Для Эрин, сидевшей рядом и гладившей ее по руке, периоды молчания длились все дольше и дольше. Вокруг переговаривались сестры, беседовали посетители, стучали по полу колеса каталок, но внутри их огороженного шторой мирка слышалось только хриплое дыхание Стеллы и размеренное шипение электронного насоса, подававшего морфин в вену на руке.

Когда Стелла зашевелилась и пробормотала что-то неразборчивое, Эрин наклонилась к ней и спросила:

— Что ты сказала?

Стелла открыла глаза с желтыми белками.

— Мне не страшно.

— Вот и хорошо. — К горлу Эрин подкатил комок. Вчера Стелла впервые призналась: «Я знаю, что это конец. Просто не хотела об этом говорить».

Стелла добавила:

— Ничего не болит. Это здорово, правда? Такое ощущение, будто парю в воздухе.

— Ты молодец. Ты отлично справляешься. — Эрин слегка сжала ее руку.

— Жаль, что я пропущу похороны. — Стелле удалось растянуть губы в некоем подобии улыбки. Ее голос зазвучал громче. — Не услышу, как люди говорят обо мне хорошее. Даже если и неискренне.

Эрин нечего было сказать на это, поэтому она просто гладила руку Стеллы.

— Не в черном, — после паузы произнесла Стелла.

— Ты о чем?

— Не хочу, чтобы кто-либо был в черном на моих похоронах. Предупреди всех. Только яркие цвета.

— Ладно, — кивнула Эрин. — Яркие, жизнерадостные цвета.

— Ха, мои так называемые подруги совсем не обрадуются. Они ходят на похороны, только чтобы выглядеть стройными и красивыми в черном. Поделом этим сучкам.

«Шшш-клик» издал насос.

— И убедись, что с Бингом все в порядке. — Глаза Стеллы стали закрываться.

— Обязательно.

— Пообещай мне. — Ее голос слабел.

— Честное слово.

— …хороший… дом…

Хороший дом? Что это значит? Стелла хочет, чтобы она приютила Бинга у себя и чтобы ему было хорошо в ее доме? Или она понимает, как трудно будет Эрин держать кота, и просит пристроить Бинга в хорошие руки?

— Что ты имеешь в виду?

Никакого ответа.

Эрин наклонилась ниже и подергала Стеллу за руку.

— Стелла? Ты хочешь, чтобы я пристроила Бинга в хороший дом?

Ничего. Дыхание Стеллы было замедленным и ровным. Сейчас от нее ответа не добиться. Придется подождать, когда она проснется, задать этот же вопрос и затаив дыхание надеяться, что ответ будет «да».

Через час Стелла открыла глаза, некоторое время безучастно смотрела в потолок и закрыла глаза прежде, чем Эрин успела задать столь важный вопрос. Вскоре из-за шторы появилась одна из сестер, положила руку на плечо Эрин и сдержанным тоном проговорила: