Читать книгу "Кровь эльфов - Анджей Сапковский"

– Верно, – холодно подтвердила чародейка, щелкаяножницами над ухом Цири. – Это тема из числа так называемых вечных. Овойнах говорили, говорят и будут говорить. И не без причин – войны были ибудут. Наклони голову.

– Ярре сказал, что войны с Нильфгаардом не будет.Рассказывал о каких-то аналогиях… Показывал карту. Я уже и сама не знаю, что обэтом думать. Не знаю, что такое эти аналогии, наверно, что-то ужасненькомудреное… Ярре читает разные ученые книги и умничает, но я думаю…

– Интересно было бы узнать, что ты думаешь.

– В Цинтре… Тогда… Госпожа Йеннифэр, моя бабушка былагораздо умнее Ярре. Король Эйст тоже был умный, плавал по морям, видел все,даже нарвала и морского змея, поспорю, что и аналогию видел не раз. Ну и что?Неожиданно пришли они, нильфгаардцы…

Цири подняла голову, голос у нее сорвался. Йеннифэр обнялаее, крепко прижала к себе.

– Увы, – сказала она. – Увы, ты права,утенок. Если б умение пользоваться опытом и делать выводы помогало, все давнобы забыли, что такое война. Но тех, кто жаждет войны, никогда не сдерживали ине сдержат ни опыт, ни аналогии.

– Значит, все-таки… Значит, правда. Война будет.Поэтому нам надо уезжать?

– Не будем об этом. Не нервничай раньше времени.

Цири потянула носом.

– Я уже видела войну, – шепнула она. – И нехочу ее больше видеть. Никогда. Не хочу опять оставаться одна. Не хочу бояться.Не хочу снова потерять все, как тогда. Не хочу потерять Геральта… и тебя,госпожа Йеннифэр. Не хочу тебя потерять. Хочу быть с тобой. И с ним. Всегда.

– Будешь. – Голос чародейки слегка дрогнул. –И я буду с тобой, Цири. Всегда. Обещаю.

Цири снова засопела. Йеннифэр тихо кашлянула, отложиланожницы и гребень, встала, подошла к окну. Воронье продолжало каркать,направляясь к горам.

– Когда я сюда приехала, – заговорила вдругчародейка своим обычным звучным, слегка насмешливым голосом, – когда мывстретились впервые… ты не любила меня.

Цири молчала.

«Наша первая встреча, – подумала она. – Помню. Ябыла с другими девочками в Гроте. Зарычка показывала нам растения и травы. Тутвошла Иоля Первая, что-то шепнула Зарычке на ухо. Монахиня поморщилась. А ИоляПервая подошла ко мне со странным выражением на лице. Собирайся, Цири, сказала,иди быстро в трапезную. Мать Нэннеке вызывает. Кто-то приехал.

Странные, многозначительные взгляды, волнение в глазах. Ишепот. Йеннифэр. Чародейка Йеннифэр. Скорее, Цири, поторопись. Мать Нэннекеждет. И она ждет тоже, чародейка.

Я тогда с первого мгновения знала, – подумалаЦири, – что это она. Потому что я видела ее. Видела предыдущей ночью. Вмоем сне.

Она.

Тогда я не знала, как ее зовут. В моем сне она молчала.Только глядела на меня, а за ней во тьме я видела закрытые двери…»

Цири вздохнула. Йеннифэр повернулась, обсидиановая звезда наее шее заискрилась тысячами бликов.

– Ты права, – серьезно согласилась девочка, глядяпрямо в фиалковые глаза чародейки. – Я тебя не любила.

 

– Цири, – сказала Нэннеке, – подойди к нам.Это госпожа Йеннифэр из Венгерберга, магистр магии. Не бойся. Госпожа Йеннифэрзнает, кто ты. Ей можно доверять.

Девочка поклонилась, сложив руки полным уважения жестом.Чародейка, шурша черным платьем, подошла, взяла ее за подбородок, достаточнобесцеремонно подняла голову, повернула влево, вправо. Цири почувствовала злостьи нарастающий бунт – она не привыкла, чтобы с ней так обращались. И в то жевремя ощутила укол обжигающей зависти. Йеннифэр была очень красива. Посравнению с нежной, бледной и вообще-то распространенной внешностью монахинь ипослушниц, которых Цири видела ежедневно, чародейка блистала светской,прямо-таки вызывающей красотой, подчеркнутой каждой деталью. Ее локоны цветаворонова крыла, каскадом ниспадающие на плечи, блестели, отражая свет, почтикак павлиньи перья, извивались и волновались при каждом движении. Цири вдругустыдилась своих исцарапанных локтей, шершавых рук, поломанных ногтей, волос,сбившихся в серые сосульки. Неожиданно ей невероятно захотелось, чтобы у неебыло все то, что было у Йеннифэр, – прекрасная длинная шея, а на нейпрелестная черная бархотка и изумительно искрящаяся звезда. Ровные,подчеркнутые угольком брови и длинные ресницы. Гордые губы. И две округлостипод черной тканью и белыми кружевами, вздымающиеся при каждом вздохе.

– Так вот она, знаменитая Неожиданность. –Чародейка слегка скривила губы. – Посмотри-ка мне в глаза, девочка.

Цири вздрогнула и втянула голову в плечи. Нет, в одном онане завидовала Йеннифэр, одного предпочитала бы не иметь и даже не видеть. Этихглаз, фиолетовых, глубоких как бездонные озера, странно блестящих, бесстрастныхи злых. Страшных.

Чародейка повернулась к первосвященнице. Звезда на ее шеезагорелась отражениями солнца, проникающего в окна трапезной.

– Да, Нэннеке, – сказала она. – Несомненно.Достаточно взглянуть в эти зеленые глаза, чтобы понять, что в ней что-то есть.Высокий лоб, правильные дуги бровей, красиво расставленные глаза. Тонкие крыльяноса. Длинные пальцы. Редкий цвет волос. Определенно кровь эльфов, хотя этойкрови в ней немного. Прадед или прабабка – эльфы. Я угадала?

– Я не знаю ее родословной, – спокойно ответилапервосвященница. – Меня это не интересовало.

– Высокая для своих лет, – продолжала чародейка,по-прежнему оценивая Цири взглядом. Девочка закипала от злости и возбуждения,боролась с непреодолимым желанием вызывающе крикнуть, взорваться сколько естьсилы в легких, затопать ногами и убежать в парк, свалив по дороге вазу со столаи хлопнув дверью так, чтобы известка посыпалась с потолка.

– Неплохо развита. – Йеннифэр не спускала с нееглаз. – Она перенесла в детстве какие-нибудь заразные болезни? Вероятно,ты ее об этом тоже не спрашивала. У тебя – не болела?

– Нет.

– Мигрени? Обмороки? Склонность к простуде?Менструальные боли?

– Нет. Только сны.

– Знаю. – Йеннифэр откинула волосы со щеки. –Он писал. Из его письма следует, что в Каэр Морхене с ней не проводили никаких…экспериментов. Хотелось бы верить, что это так.

– Это правда. Ей давали только натуральные стимуляторы.

– Стимуляторы никогда не бывают натуральными! –повысила голос чародейка. – Никогда! Именно стимуляторы и могли усилить унее проявления… Холера, не думала, что он мог быть настолько безответственным!