Читать книгу "Живой металл - Шэтэл-Соркен"

class="p1">— Хм… может быть вы все же найдете что-то, что может удовлетворить нас обоих, без переселения? Впрочем, даже так, у меня есть предложение, которое я и хотел вам сделать. Оно заключается в том, что эти территории так же можно будет использовать с пользой и выращивать пищу. Для этого потребуется время. Но, как нам стало известно, своим волшебством вы смогли обеспечить быстрый рост плодоносных растений в своих теплицах. Так почему бы не сделать то же самое и тут? Вдруг у вас произойдет что-то и вам потребуется пища, нельзя же складывать все яйца в одну корзину. Тогда и пригодится это место, и мы, выращивающие здесь много еды. Нам всего-то и нужно для этого еды до весны, этих удобряющих камней, да людей, тысячи две-три.

Я остановился и посмотрел на генерала ничего не выражающим взглядом. Этот взгляд действительно ничего не выражал, ибо я сам не знал, как реагировать на такое. Однако прошло несколько секунд и все же смог справиться с удивлением, после чего отмер и развернувшись, отправился обратно к двери.

Только вот путь мне преградило два мужика с оружием в руках, что встали в метре передо мной.

— Никита Аркадьевич, куда же вы? Это еще не все. — Сказал мне сзади генерал, а я прям чувствовал улыбку на его лице.

— Товарищ генерал, я выслушал ваше предложение и вынужден отказать. Меня оно не интересует. — Ответил я генералу, стоя к нему все так же спиной и рассматривая двух вояк.

— Эх, а я-то думал без этого обойдемся. Убить его. — Сказал после этого генерал, на что вояки начали доставать пистолеты.

— Товарищ генерал, так ведь с моей смертью вы потеряете единственного сведущего в магии…

— Так уж и единственного? — повернулся ко мне генерал, перед этим направляясь туда же, куда мы шли. — А вот у меня есть информация о том, что твой ученик, Евгений, уже успешно создает амулеты и эти артефакты. Нам и его хватит.

— А с чего вы взяли, что он будет помогать? — спросил я, поняв, что вояки пока не стреляют, ожидая, пока генерал наговорится.

— А кого волнует его мнение? Он еще мальчишка. Взять в заложники его мать, как крайний случай, и будет работать за спасибо.

— Вот как? — задумчиво сказал я. — Ну, значит мне не жалко теперь будет вас уничтожить. И на что же ты рассчитывал, Юнин, организовывая все это? Меня даже не столько ответ на мой вопрос по отношению к предложению, которое ты мне сделал, интересует, а то, как же ты захотел меня убить-то?

И в этот момент раздалось два выстрела от обоих вояк, пули которых попали в затылок повернувшегося с первым своим вопросом к генералу меня. Точки попадания и зоны вокруг них тут же покрылись темно-сиреневым металлом, а я все так же стоял неподвижно. Мне не нужно было шевелиться в данный момент.

Вот у первого вояки изо рта потекла кровь, а несколькими секундами позже и у второго. Пронзенные в нескольких местах легкие и желудок металлическими шипами из моей спины, вояки завалились на пол и стали истекать кровью, а я все так же смотрел на генерала, медленно покрываясь темно-сиреневым металлом. С этим цветом вообще интересно получилось. Как оказалось, еще в самый первый раз покрываясь в детстве металлом, я подсознательно окрашивал его в серебренный цвет. Почему? Потому что так представлял себе цвет металла. Однако пару лет назад во время экспериментов захотел придать металлу его натуральный цвет и тот неожиданно принял данный цвет. Почему темно-сиреневый? Не знаю.

— Юнин, я же совсем недавно сказал тебе, что практически неуязвим для огнестрельного оружия, и ты тут же решил испытать удачу, пытаясь убить меня огнестрелом? Это даже оскорбительно, знаешь ли!

Я подошел поближе к генералу, и приставил тонкое лезвие, в которое превратилась моя рука, к его шее.

— Ты не посмеешь! Тебе духу не хватит убить меня! — подняв подбородок повыше, избегая лезвия, сказал генерал, делая шаг назад.

— Да ты что!? Серьезно!? — спросил я и чуть отодвинув тончайшее металлическое лезвие в сторону, мгновенно удлинил его, а потом резко сдвинул его в сторону противоположную. Секунду ничего не происходило, а потом из едва заметного теперь разреза на шее, начала вытекать кровь. Разрез очень глубокий и едва не задел шейные позвонки.

Генерал упал на колени, заливая одежду и пол кровью.

— И все же не понимаю, он что, совсем ничего не смог узнать о моих возможностях? Каждая собака уже у нас знает, что к большей части физического урона я вообще невосприимчив, а он что, не смог это узнать? Или засланный казачок не рассказал? Или подумал, что генерал достаточно умен для этого? А, пофиг, не имеет значения уже. Хм, надо было бы выяснить, что это за казачок-то такой из наших? Узнал же как-то этот о Жене. А может кто-то из тех, кто переселился к нам и был засланцем? А, теперь уже не имеет значения.

Больше оставаться тут смысла никакого не имело, так что я спокойно вылетел из здания и попал под прицелы автоматов.

— Серьезно? Это уже даже не смешно. Ребят, бросайте оружие и я не буду вас убивать. Поверьте, убивать вас у меня нет никакого желания, но если продолжите в том же духе, живыми вы отсюда не уйдете.

На улице шел снег, было уже темно, зимой темнеет намного раньше, чем летом. А мы так и замерли, не двигаясь и чего-то ожидая. Я ждал, давая ребятам шанс остаться в живых, а они… не знаю, чего они ждут.

— Огонь! — выкрикнули откуда-то из-за их спины команду, и тут же автоматы начали извергать из себя пули.

Однако все они, попадая в меня, просто сминались, а я чувствовал едва заметные толчки, хотя такой поток пуль снес бы обычного человека, так как каждая пуля несет в себе большой запас кинетической энергии.

Огонь прекратился, так как в магазинах кончились патроны, а я в это время поднимал руки вверх, перекрещивая их, и трансформируя их в изогнутые широкие лезвия.

Взмах и лезвия, повинуясь моему желанию, мгновенно удлиняются и вырастают в размерах, рассекая тела стрелков на части. Лезвия снова приняли нормальную длину, а после и вовсе трансформировались в руки, с которых стекала кровь, совершенно не цепляясь к металлу и соскальзывая вниз. Взмах руки и вся кровь слетает с нее.

Я посмотрел вокруг и обнаружил того, кто отдал команду стрелять. Он сидел на снегу и с паническим страхом смотрел на меня, у него в глазах собралась