Читать книгу "Бастарды - Баса"

объект рядом с Ананиной.

И ровно две секунды поднять руку ладонью вперед. Резко развернуть горизонтально вниз в пол и сжать пальцы. Выбивая воздух из легких. Перекрывая доступ к кислороду.

* * *

POV Вильмонт.

Несмотря на день рождения Беатриче настроение у всех было отнюдь не радужное. А меня съедал червь обиды, сжирал внутренности. Так легко попалась в ловушку обаяния, обаяния в смысле Хаски. В этом чертовом раю, думала мы немного подружились, а он всего лишь хотел довести дело до конца. Показать, что отказывать нельзя.

Медленный танец, скорее медленное покачивание под музыку. Мы мало разговаривали, не развлечешься когда двое одногруппников за неделю попали в больницу. Подозрительно. Чем не угодили парни господам Аристократам?

— Плохо получилось, — заметила, пряча взгляд где-то на уровне носа Беатриче. Я чуть меньше парня, но не сравнится естественно с Хаски. Забудь, забудь о нем. Постарайся забыть о нем.

— Действительно. Жаль парней. Колдун обещал мне девочек заказать, — засмеялся дурак Беатриче.

И я не сдержалась от легкой улыбки. Отвела взгляд в сторону. Глядя на мягко покачивающиеся тела под музыку. Стараясь изгнать из груди неприятное чувство, когда на голову вылили ведро грязи, а ты стоишь, ощущая медленное стекание этой грязи. Ее скользкие влажные, отвратные дорожки по телу. На тебя смотрят и улыбаются, наслаждаются твоей беспомощностью. Я думала мы подружились с Хаски. Что у нас некая симпатия. Нам было весело на горках, легко как друзьям. А он распланировал от начала и до конца. Может и подъемник спланировал? Нет. Это надо быть совсем тронутым на голову, чтобы подрезать подъемник лишь бы на меня впечатление произвести. И главное зачем ему понадобилась я? Клинья стопорнулись после отказа. Неужели ему никогда не отказывали?

Руки Беатриче внезапно стали слишком тяжелые, надавили на плечи, от чего я от неожиданности с трудом удержалась на ногах.

— Что случилось? — отошла из его объятий. Руки спали и, к моему удивлению парень резко согнулся на месте, присев на одно колено. Пальцами впился себе в шею.

— Беатриче?! — присела слегка, закрывая спиной его ото всех. — Что с тобой? — попыталась его руки отодрать от шеи.

Он, как маньяк-шизофреник, царапал кожу ногтями, будто рвал невидимую леску на горле. А потом очень глубоко вздохнул, удивленными глазами глядя на меня.

— Что случилось? — повторила, потянув его за собой вверх. Он на шатких ногах встал, опираясь мне на руки.

Мой локоть зажало с такой силы, что я почувствовала боль и, отцепившись от друга обернулась, желая прибить шутника. Обернулась и замерла, не зная как реагировать. В грудь тараном зашел воздух и его стало слишком много. Не успевала выдыхать его из легких. Глен и сзади него еще кто-то стоял чуть поодаль. Шавка продолжал меня крепко держать.

— Пойдем, — кивнул в бок. Я посмотрела на удивленного Беатриче, удаляясь от него как на поводке. А потом осознала, что удалялись мы вдвоем. Я и Глен. Трое рядом с Беатриче остались.

— Глен, что происходит? — попыталась перекричать музыку, которая внезапно стала громче.

Медляк закончился. В глазах вновь зарябили лучи прожекторов. Я наблюдала за спиной Глена, он не отпускал, твердо держа за кисть. Не за ладонь. За кисть. Оглянулась опять на Беатриче. Эти трое закрывали спинами друга. Неприятное боязливое ощущение закололо тело. Это не хорошо.

Глен всегда игнорировал вопросы, отвечал по-минимуму. Сегодня решил проигнорировать. Вел по лестнице верх, сквозь небольшое освещение по узкому, зеленоватому коридору. Непрерывно мельтешащие существа изредка встречались возле стен, обнимающиеся или пританцовывающие с бокалом в руке.

Это место похоже на отдельный зал. Когда Глен открыл передо мной дверь и втолкнул внутрь, я напряглась всем телом. Сразу среди массы народа, обнаружила раздражающее пятно — Хаски. Вместе с Польски они опирались на деревянные перила возле окна, возвышающегося во весь человеческий рост.

— Опа-опа-опа-па! — излюбленный цирк. Трески ухмылялся, потирая ладони, на диване. — Это наша любимая Ананина. Да посмотрите с сиськами, а не как обычно. Пардон, Диман не верил, — нахально приподнял руки вверх словно сдается, а сам расслаблено улегся на диван.

Я вытащила запястье из клешней Глена, или может он скорее позволил, потому что дверь за мной плавно закрылась. Шавка ушла. Не знала, куда деть глаза, оглядела всю большую численность Аристократов в Нирване.

— Ананина, удивлена, — хмыкнула Имина, но не со злостью, что я заметила. Не было в ней плохих эмоций с недавних времен. — Да когда уже алкоголь принесут. Мне здесь страшно на сухую находиться. Может здесь клопы?

Блондинка взглянула сбоку через бедро на пол.

А перемещение тела слева заметила почти сразу, но не подала виду, что это важно, продолжала наблюдать за Иминой.

— Как неродная? — насмешливо озвучил Хаски.

Подошел вплотную, притянул мое чуть сопротивляющееся тело к своему. Заставил привалиться к нему грудью. Я ладонь подставила на черную ткань толстовки около его сердца, не специально. Случайно, но гулкие удары ощутила. Или это музыка настолько громко отдавалась в наших телах? Вот и вибрацию от басов возможно ощутила. Взгляд пришлось поднимать.

— Проходи, выпьем, — и, положив ладонь мне на талию, повел к тому месту, где находился ранее. К перилам.

Хаски властно командовал моим тело, как безвольной, тупой куклой. От мужчины шли непонятные волны угрозы, как раньше, как сто лет назад, когда мы познакомились, и я отказала ему в спортзале или как в том туалете кафе.

Странный. Мое тело привалил к перилам, а сам сзади обнял. Животом к моей спине. Массивные ноги жестко вжимали мои бедра так, что я ощутила давление жерди перед собой на животе.

— Смотри, какой вид. Колонна, слева, — указал направление.

Я попыталась разобрать сквозь мельтешение тел, что показывал. И чуть приглядевшись, вывела из мутного пятна кучку людей и в центре Беатриче. Его шея в тисках рук, как несколько минут назад, когда он без причины задыхался. Без причины? Я полуобернулась. Хаски позволил это сделать в его объятиях.

— Это ты!? — восклицание мое было чрезмерно зашкаливающим.

В момент все пазлы. Все до одного. Встали на место, нарисовали безобразную картину. Курили всегда втроем с парнями. Слежка Хаски за мной, которую не одна я заметила. Сначала Захар и издевательство на той лестнице. Колдун сидел со мной на паре и смеялся вместе с Волчицей. И теперь Беатриче, с которым я танцевала. Это ОН? Это предупреждение было? За отказ опять?

Аристократ улыбался милыми ямочками на щеках, смотря в даль. Милые. Стало мерзко, гадко будто передо мной живодер, тиран, который ловил кайф от мучений людей. Может так и есть?

— Что я? — Дмитрий не