Читать книгу "Остров, которого нет - Борис Руденко"

— Ну конечно, — с облегчением проговорил Никита. — Я же вас сразу узнал, еще там, на скалах. Только вспомнить не мог.

— Вы про меня Денису ничего не говорили? — с надеждой спросил Петр.

— Да нет…

— А остальные? Леха там, Вика? И ваши…

— Ничего. Мне кажется, они вас так и не узнали.

— Может, и не надо?

Никита не ответил, и его молчание Петр воспринял как приговор.

— Я же не по своей воле тогда, — прошептал он. — Я ж ничего не понимал, как мы здесь… сюда… Думал, дойдем, вызовем помощь и все будет нормально. Я ж у него, у Жирного, на зарплате был. Мне никто такие бабки не платил, как он!

— А сейчас бабки больше? — против воли вырвалось у Никиты.

— Да откуда! — воскликнул было Петр, но сообразил, что речь вовсе не о том, и поник духом еще сильнее. — У меня здесь только жизнь, по сути, началась. Мужики тут нормальные, настоящие. Бабу… то есть, женщину хорошую встретил. У нас вообще с ней… нормально все… И если вы расскажете, что я, как падла… то есть… ну, вы понимаете… неправильно, короче, себя повел…

— Я все понял, Петр, — сказал Никита. — Не беспокойтесь, я ничего никому не скажу.

— А эти… в смысле, Леха и Вика?

— Обещаю, что они тоже ничего не скажут. — Тут Никита сообразил, что абсолютное ручательство в этом отношении вряд ли выполнимо. — Вы, Петр, вообще-то держитесь от них подальше. Никто, кроме меня, вас не узнал, утром мы уходим, так что, сами понимаете…

— Ну, я… короче… спасибо! — Здоровенные ладони бывшего бодигарда охватили руку Никиты в крепком пожатии. — Тут я для вас классный припас приготовил. Ну, в дорогу. Вы наверняка такого не пробовали. Речные орехи. Как устрицы на вкус, но неживые и долго сохраняются. Вот…

Он сунул Никите небольшой кожаный мешок.

— Петр, а вы не хотите с нами вернуться? — повинуясь порыву, спросил Никита.

— Я? — удивился он. — Нет! Куда возвращаться? В холуи к Жирному или к такому же? За их бабки каждый раз дерьмо хлебать? Нет, больше не хочу. Я же говорю, тут у меня все нормально, баб… жена, то есть. И дел много. Вампиров скоро пойдем мочить. Кстати, тому, что к вам лез, я глотку прострелил, — сообщил Петр немного в сторону.

— Спасибо, — сказал Никита. — Да, я понимаю. Тогда — желаю успеха.

Они еще раз пожали друг другу руки, но Петр отчего-то не спешил уходить, мялся.

— Вы с Лехой поосторожней, — вымолвил он, слегка через силу.

— В каком смысле? — удивился Никита.

— Он… ну, в общем, он не простой. Нет, так нормальный пацан, но у Жирного с пальцев на лету слизывал. Ну, как ёжик дрессированный.

— Почему ёжик? — изумился Никита.

— Да я не знаю, так, к слову пришлось, — отмахнулся Петр. — Короче, имейте в виду…

В эту ночь, проведенную с Катей в широкой комнате на втором этаже дома Дениса и Нади, отдыхая от любви, Никита впервые задал себе вопрос: а зачем, собственно, они так стремятся покинуть этот отнюдь не враждебный мир? Он хотел задать этот вопрос Кате, но услышал легкое ритмичное дыхание, понял, что спрашивать придется только утром. Катя спала так глубоко, что в эту ночь ее не разбудил даже призывный зов маяка…

* * *

Пустыня — красная и палящая — вновь расстилалась перед ними. Порывы ветра то тут, то там ненадолго закручивали в воздухе столбики пыли, а потом развеивали облачками, словно надоевшие игрушки.

— Ничего не видно. — Серега опустил подзорную трубу и потер покрасневший от напряжения глаз. — Горизонт свободен, гражданин начальник.

— Вы здесь были? Жернов отсюда уходил? — спросил Никита Алексея.

— Вроде здесь, — пожал тот плечами. — Да нет, точно здесь. Я вот это дерево хорошо запомнил. Вика, скажи!

— Верно, — подтвердила она. — Я тоже хорошо помню это дерево.

Древесный гигант, на который указали они оба, действительно трудно было позабыть, увидев единожды. Ствол в четыре обхвата возносился в небо на высоту пятнадцатиэтажного дома. Мощные узловатые ветви закрывали от солнечных лучей едва не полгектара почвы.

— Вот я на него и залезу, — сказал Серега. — Сверху виднее будет. Никита, помоги!

Он вскарабкался на первый сук, подтянулся выше и пропал из виду, скрытый сплетением ветвей и листьев. Некоторое время сверху раздавалось его кряхтение, потом наступила тишина.

— Вижу! — услышали все его крик. — Точно вижу!

— Что там? — крикнул Никита.

— Блестит что-то… Далеко, отсюда не разобрать. Но идти нужно на пол-одиннадцатого от солнца. Никита, засекай направление! Я спускаюсь!

Никита прицелился своим игрушечным компасом и подождал, пока Серега спрыгнул рядом с ним на землю.

— Туда? — показал он.

Серега взглянул на компас, потом на горизонт.

— Как раз так. Сильно не ошибемся и мимо не пройдем. Вперед, господа!..

Границы леса, за которой начиналась пустыня, они достигли незадолго до полудня. Перед началом самого трудного перехода Никита предпочел бы устроить отдых до рассвета следующего дня, но, к его удивлению, это предложение никто не поддержал. Даже Вика, казавшаяся уставшей больше остальных, хотела продолжать путь немедленно. Близость цели их похода — относительная близость — придала им новые силы.

Наверное по привычке они сохраняли прежний порядок передвижения: Серега шел первым, Алексей замыкал колонну. Шли молча, экономя силы. Зной лился с небес, жаром пылала почва. Крохотные кустики пустынных растений не шелестели, а скрежетали иссохшими стеблями под порывам ветра. Никита начал было считать шаги, но сбился в начале второй тысячи. И все же настал момент, когда, обернувшись, он уже не увидел леса. Только вершина дерева-гиганта все еще торчала из-за горизонта, словно обгорелая спичка.

— Эй, стой! — услышал Никита хриплый выкрик Алексея. — Смотрите!

Удивительно, как ему удалось разглядеть этот темный холмик на ровной как стол красной почве шагах в пятистах справа. Сергей навел подзорную трубу, некоторое время всматривался, а потом с невнятным возгласом бросился туда.

Лежавший на земле человек казался не просто мертвым, а высушенным яростью солнца до последней капельки влаги. Сожженная кожа на обнаженных частях тела свисала лоскутами, но когда тень подбежавших людей упала на его лицо, веки умирающего медленно поднялись, открыв тусклый, невидящий взгляд.

Серега опустился на колени и начал осторожно лить воду из пластиковой бутылки в черную щель рта. Человек сделал глоток, закашлялся, глотнул еще и еще, со свистом выдохнул воздух и вновь зашелся в приступе кашля. Ленка с Катей, поддерживая голову, приподняли его за плечи, что удалось им удивительно легко, потому что эта плоть почти не имела веса. Взгляд несчастного стал более осмысленным. Рука шевельнулась, оторвалась от земли и бессильно упала, не закончив движения. Он зашевелил губами, видимо, пытаясь что-то произнести, однако распухший язык и голосовые связки отказывались ему повиноваться.