Читать книгу "Перстень альвов. Пробуждение валькирии - Елизавета Дворецкая"

Фреймар тоже ее заметил. И тоже застыл, напряженно вглядываясь в нее: эта девушка напомнила ему сестру матери, кюну Хёрдис. В их лицах не было сходства, но один и тот же дух горел в их глазах.

– Ты – Эйра дочь Асольва? – спросил он и шагнул к ней. – Я – Фреймар сын Хродмара. Моя мать – Ингвильда дочь Фрейвида. Где Асольв? Моя мать велела, если я встречу его…

Он не договорил: внезапная суровость на лице Эйры остановила его.

– Мой отец убит, – сказала Эйра. – Я отомстила за него.

После этого Фреймар ярл сидел на скамье, держа в руках кубок, но не столько пил, сколько слушал. И по мере рассказа он со все большим негодованием посматривал на Энделя и со все большим пониманием – на Эйру. Сколько ни старался Эндель доказать, что Асольв сам навлек на себя гибель своим неразумием, Фреймар хорошо понимал, что об этом следует думать. Если бы не предательский удар Логмеля, то сейчас он разговаривал бы с братом матери, а не с этим косоглазым трусом! Пожалуй, Логмелю еще повезло, что он не дожил до этой встречи!

– Асольва похоронили? – сдерживая ярость, отрывисто спрашивал Фреймар. – Где?

– Там, за воротами. Ты видел, когда ехал, кучу камней.

– Ты сделал все, что полагалось? – допрашивал Фреймар, остро и требовательно глядя на Энделя. – Построил сруб, собрал погребальные дары, насыпал курган, принес жертвы? Да или нет? Ты сделал все для родича Торбранда конунга, которого твой родич убил как трус и подлец? Отвечай!

– Фреймар ярл! – стонал Эндель, изнывая под гневными взглядами, колющими, как ледяные мечи. – Ты же видишь, Фреймар ярл, я ранен! Моя рана плохо заживает, я не могу подняться даже в… э… а мой родич убит, мне не на кого положиться! Мне даже некому было поручить проследить за погребением!

– А я теперь, по-твоему, должен все переделывать? – со сдержанным бешенством восклицал Фреймар. – Опять тревожить мертвеца?

– Но зачем же… – слабо возражал Эндель.

– Зачем? А затем! Уж не думал ли ты, что я позволю брату моей матери лежать под кучей камней, как будто он пастух, растерзанный волками! Хоть волки тут и впрямь были, но я не оставлю моего родича на такой позор!

Но этим беды Энделя не ограничились. За время повторного погребения Фреймар узнал и о его намерении жениться на Эйре.

– Этого не будет! – сразу заявил он. – Ты поторопился. Раз уж ее отец мертв, то право решать ее судьбу принадлежит теперь Торбранду конунгу, ее родичу. Я отвезу ее к нему.

– Но ты…

– Я – ее брат! Я – ее родич, и мой долг – оберегать ее от всяких… А ты, когда поправишься, приезжай к нему и там к ней сватайся, как положено. И пусть конунг решает.

Говоря это, Фреймар твердо знал, что Торбранд конунг никогда не даст согласия на этот брак. Зачем им нужен подобный родич?

Эндель тоже понимал, что теряет невесту. Рушилась последняя надежда хоть как-то возместить свои потери в этом злосчастном походе. В отчаянии он даже попытался отговорить Фреймара ярла увозить ее, но, разумеется, напрасно. Как и его отец, Фреймар ярл был очень упрям и всегда хорошо знал, чего хочет. Прибегнуть же к силе, хоть он и имел сотню хирдманов против трех десятков фьяллей, Энделю даже в голову не пришло. За спиной Фреймара он видел грозного Торбранда конунга, да и сам Фреймар мог одним взглядом своих звездно-голубых глаз мгновенно пригвоздить Энделя к месту. Эндель был мнительным, внушаемым и слабодушным человеком: при столкновении с чьей-то сильной волей он терялся и не смел сопротивляться даже чужими руками.

Через три дня Фреймар ярл уехал обратно на север, увозя с собой четырех женщин: Эйру, Эйвильду, Уннхильд и служанку Альдис.

– Прощай, Эндель хёвдинг! – сказала Эйра своему незадачливому жениху. – Нам с тобой не увидеться больше. Будь мужественным и с твердостью встречай свою судьбу. Не всякому выпадает завидная участь, но за всяким сохраняется право встретить судьбу с завидной стойкостью. Вот и все, что я могу сказать тебе.

Выйдя из спального покоя, она сразу же забыла Энделя. Ее мысли целиком занимал другой. Она ехала к Торбранду конунгу, тому самому, которого уже почти три десятилетия проклинал весь Квиттинг. Но Эйра не испытывала ни страха перед этим человеком, ни даже своей прежней досады на то, что они с ним в родстве. Судьба вела ее, и перстень альвов сиял на ее руке живым светом встающего солнца. Она была спокойна за свое будущее. Так или иначе, что бы ни случилось, куда бы ее ни увезли, перстень альвов поможет ей соединиться с тем, кто его подарил, и из любой дали повернет их пути друг к другу.

* * *

Вигмар Лисица со своим войском зашел в Кремнистый Склон только потому, что другой дороги на север не было. Он собирался здесь переночевать по пути, а заодно помириться с Асольвом, которого, конечно, будет нетрудно уговорить присоединиться к «клятве на озере Фрейра». К тому, что ждет его здесь, Вигмар не был готов.

Эндель впустил его в усадьбу без сопротивления: он еще не сошел с ума, чтобы с одной сотней биться против восьми сотен! Еще издалека заметив два свежих кургана чуть поодаль от ворот, Вигмар насторожился. Кто-то умер? Да двое сразу! Или фьялли успели побывать и тут? Ворота были открыты, а в них стоял… Вигмар не сразу узнал Энделя Домоседа: они виделись давно, да и не ожидал Вигмар встретить так далеко от дома человека, чья любовь к собственному очагу даже дала ему прозвище! (Хотя то, что очаг усадьбы Можжевельник можно назвать собственным очагом Энделя сына Финнульва, Тьодольв и Вальтора из рода Дрекингов решительно отказывались признавать.)

– Ты здесь? – воскликнул Вигмар, когда Эндель, помогая ему вспомнить, сам назвал себя. – Почему? И что это за курганы?

– Это – моего родича Логмеля. – Эндель предпочел ответить только наполовину. – Он погиб… Умер от раны.

– Ты с кем-то бился? Где Асольв? Где его семья?

– Их здесь нет. Они уехали.

– Куда?

– Пройдем-ка лучше в дом. Не годится нам разговаривать во дворе, как каким-нибудь…

Едва ли эта небольшая отсрочка помогла бы Энделю, но вмешалась судьба и его объяснения не понадобились. На сей раз судьба приняла вид дородной, морщинистой старухи с толстыми руками, на которую Эндель и его люди ни разу за все свое пребывание здесь не обратили внимания. Когда Вигмар со своими людьми и с Энделем проходил через кухню к гриднице, она вдруг встала со скамьи у очага и шагнула вперед.

– Что, небось уже плетет сети своим лживым языком? Давай, Вигмар хёвдинг, я тебе все расскажу! – заявила старуха и остановилась перед Энделем. – Ну, троллиный выкидыш, теперь-то ты свое получишь! – грозно продолжала она.

Эндель онемел: от старой рабыни никто не ждал подобных речей, и у него мелькнула мысль, что он видит перед собой свою собственную фюльгъю.

На лицах слэттов отразилось изумление, но Вигмар нисколько не удивился.

– А, Гудрид! – воскликнул он. – Рад видеть тебя живой и здоровой! Где все? Где твой сын, где фру Эйвильда, Эйра? Куда они уехали?